Опубликованы мемуары Марлен Дитрих

Марлен Дитрих от "А" до "Я"
Как выглядеть небожительницей, но не пересолить мясо
Мемуары Марлен Дитрих вышли в издательстве "Вагриус" под названием "Азбука моей жизни". На самом деле "Азбукой моей жизни" Дитрих назвала небольшую книжку-алфавит, написанную в 1963 году. Настоящие "большие" мемуары, открывающие книгу, написаны больше десяти лет спустя и озаглавлены "Возьми лишь жизнь мою...".

Книга вполне способна обмануть ожидания — если ждать от нее "подлинной истории Марлен Дитрих, рассказанной ею самой". Актриса уверяет, что написала мемуары с целью развеять сплетни, опутавшие ее имя. Романтическим выдумкам она противопоставила сухость факта, загадочному ореолу — трезвость немецкой фрау, женщине-вамп — заботливую домохозяйку, ненасытной любовнице — нежную мать и верную подругу. Она отказывается от всяких стилистических изысков, при этом лапидарность ее стиля иногда напоминает Хемингуэя (Дитрих уверяет, что именно у своего обожаемого друга Хэма научилась отсутствию ненужных прилагательных).
Свою задачу Дитрих ясно (и несколько раз) формулирует как борьбу с легендой. Простодушный читатель попадется на ее удочку и прочтет историю про трудную жизнь обыкновенной немки, которую прихоть судьбы сделала знаменитой и столкнула с множеством великих людей. Читатель более внимательный поймет, что фрау Дитрих лукавит. Что ее борьба с легендой и есть сотворение легенды. Что, отрицая свою таинственность, Дитрих загадывает еще больше загадок, а умалчивая о своих громких романах, она намеренно дает толчок воображению.
Марлен щедро приводит цитаты и воспоминания друзей и критиков о своем прекрасном лице, таинственной ауре и знаменитых ногах. В ее вздохах лицемерие едва уловимо: "Мне порядком надоели все эти разговоры о моих ногах. Мне они нужны исключительно для того, чтобы передвигаться, и я не хотела, чтобы они вызывали столько шума". Точно так же она уверяет, что ее "мистериозное лицо" создано исключительно светом, что в "Голубом ангеле" у нее отвратительно толстые бедра, что у нее натруженные ручки-коротышки, что до встречи со Штернбергом она "была полным нулем". "Иметь фюрера для немцев настоятельная необходимость. Мне тоже нужен 'фюрер' — тот, кто говорит, что я должна делать и куда направляться". И наконец, одно из самых важных признаний: "Поверьте, я была более горда кулинарной славой, нежели той 'легендой', которую студия так усердно раздувала обо мне".
Кулинарные рецепты Марлен, напечатанные в "Азбуке моей жизни", — самый весомый аргумент против легенды о неземной эфемерной женщине. Это очень немецкая, весьма прозаичная и простая домашняя кухня — шницель, гуляш, бараньи котлеты, топленое сало. "Азбука" начинается на "А" — рецептом абрикосового мармелада — и кончается на "Я" — рецептом яичницы-болтуньи. Между мармеладом и яичницей располагается выстроенная по алфавиту "жизнь" — автомобиль, армия, Бах, джинсы, Италия, Кант, мужество, одежда, Пресли, русские, сковорода, слава, триумфальная арка, цинизм, Штернберг, язва желудка. Все, по поводу чего Марлен может и хочет произнести веское слово. Свои парадоксы Марлен рассыпает с продуманной умеренностью хорошей хозяйки. "Азбука моей жизни" рядом с "большими" мемуарами Дитрих выглядит настоящей удачей, маленьким шедевром, гармонично уравнявшим форму и содержание. Здесь философия Марлен выражена сжато и ясно, здесь парадоксальность ее острого ума явлена с наибольшей полнотой, здесь сплетаются приземленный здравый смысл и романтическая чувствительность. Здесь, в конце концов, есть немало полезных советов — как выглядеть небожительницей и как не пересолить мясо.
В "больших" мемуарах Дитрих озабочена развенчанием-созданием "мифа Марлен". Она слишком упорно отказывается говорить о своих романах и о своей личной жизни. Поэтому лучше всего ей удаются фрагменты, где она не поглощена своей антилегендой и своими тайнами, — детство и обе мировые войны. Портреты мужчин грешат недосказанностью, а их отношения с Дитрих еще более загадочны, чем в многочисленных бульварных биографиях. Единственный муж Рудольф Зибер — бледная и послушная тень. Джозеф фон Штернберг — таинственный маг, превративший немецкую корову в волшебницу. Жан Габен — "супермен", "совершенный мужчина", который "всегда был прав". Збигнев Цыбульский — "единственный мужчина, который виртуозно смог открыть бутылку водки, плотно закрытую пробкой, всего лишь ударом ладони по ее донышку". В афористично-алфавитном построении "Азбуки" Марлен нечего было скрывать. "Большие" мемуары то и дело обнаруживают лакуны — временные, логические, смысловые и художественные.
Если книга все-таки выглядит цельной, то лишь потому, что цельность и мощь натуры Дитрих достаточны для того, чтобы заштопать дырки в биографии. Дитрих интересна не столько как рассказчик, сколько как комментатор. Она лукавит, повествуя о своей жизни, но она искренна и оригинальна, повествуя о жизни вообще. Ее мировосприятие — аналитическое, а не чувственное, недаром многие говорили о том, как много в Дитрих мужского, и недаром она так любила мужские костюмы. Ее суждения о кино, об актерской игре, о городах и национальностях, о моде и об одежде ни капельки не устарели. Например, приводимый ею перечень ролей, которым гарантируется "Оскар", с каждым годом становится все актуальнее: "Известные библейские персонажи, священники, а также жертвы таких недугов или пороков, как слепота, глухота, немота (все это вместе или отдельно), пьянство или безумие, шизофрения и другие душевные заболевания, если все это сыграно в получившем успех фильме". Или лаконичная реплика про норковые меха: "Символы необходимы", — которая кажется произнесенной сегодня, в разгар гринписовских "меховых дискуссий".
Долгожданные "большие" мемуары, не без умысла озаглавленные "Возьми лишь жизнь мою" (жизнь — а не легенду), есть все та же "азбука ее жизни", только с намеренно перепутанным алфавитом и попыткой восстановить причинно-следственные связи между буквами. Азбука призвана учить. У Марлен Дитрих, чье имя, по словам Жана Кокто, начинается как ласка, а заканчивается как удар бича, и впрямь есть чему поучиться. Именно между лаской и ударом бича располагается азбука ее жизни. Сколько бы она ни убеждала нас в том, что на самом деле эта азбука занимает скромное место между джемом и яичницей.

КАРИНА Ъ-ДОБРОТВОРСКАЯ

Марлен Дитрих. "Азбука моей жизни". "Вагриус", Москва, 1997.

Газета «Коммерсантъ» №28 от 12.03.1997, стр. 14