Католики

Генеральный викарий России: православная церковь нуждается в реформах

Католики празднуют пасху раньше, чем православные. А могли бы они встречать ее вместе и вообще объединиться? С этим вопросом корреспондент Ъ Елена Артемкина обратилась к генеральному викарию апостольской администратуры для католиков латинского обряда европейской части России отцу Анатолию.

Отец Анатолий (в миру Анатолий Гей), 50 лет. Родился в семье поляков, высланных в Казахстан. После службы в армии работал машинистом. В 23 года поступил в подпольную католическую семинарию в Каунасе. В 31 год был рукоположен в Польше.

— В этом году благодаря наложению лунного и солнечного календарей совпали иудейская песах и католическая пасха. Как вы к этому относитесь?
— Нам приятно, когда празднества совпадают. Мы были бы не против, чтобы отмечать пасху вместе с различными конфессиями, ведь нас связывают одни корни.
— А могли бы христиане встречать этот праздник вместе? Как далеко зашел конфликт между РПЦ и Ватиканом за девять веков противостояния? Возможно ли примирение?
— Я знаю, что примирение возможно и нужно. Поэтому мы постоянно выступаем инициаторами встречи московского патриарха с понтификом.
— Почему Иоанн Павел II высказался о возможности такой встречи? Что его побудило пойти на этот шаг?
— Это не вымысел одной церкви, это заповедь Христа: "Да будут все едины, как то Отче во мне, и я в тебе, так и они да будут в нас едины". Сила Евангелия в единстве. Если мы христиане, а мы действительно ученики Иисуса Христа, то мы не можем игнорировать эту заповедь.
— Насколько мне известно, встречи папы и патриарха откладывались из-за того, что то одна, то другая сторона не выполняли определенных условий. Какие это условия?
— К примеру, одно из условий — это наш отказ от прозелитизма в России. Но где мы занимаемся прозелитизмом? Я не знаю.
— РПЦ ставит вам в вину деятельность на Западной Украине.
— Западная Украина имеет особый статус и вопрос прозелитизма там необходимо решать особым способом. Греко-католическая церковь в Западной Украине существовала почти 400 лет, и она была насильно ликвидирована в свое время собором РПЦ, который, по сути дела, был организован Сталиным. Вот где был настоящий прозелитизм, в котором православная церковь участвовала.
— В Сибири?
— Хорошо, я скажу иначе. Православных священников больше, чем католических. Например, католических священников всего сто четыре на всю европейскую часть России, а у православных только в Москве больше ста. В чем проблема? Если идти на конфронтацию, то пожалуйста, перетягивайте наших прихожан, мы не против. Если какой-то католик уйдет в православную церковь, то нигде и никто проблемы из этого делать не будет.
Например, в 1991-1992 году во Франции очень многие католики перешли в православную веру. Просто у них появилась симпатия к православию. Скандалов из-за этого не возникло.
— В одном из своих выступлений понтифик высказал свою мечту: он хочет отпраздновать 2000-летие рождения Иисуса Христа на горе Синай вместе с лидерами других христианских конфессий, а также иудаизма и ислама. Может ли это празднование привести к единению, готов ли понтифик взять на себя эту миссию?
— Я считаю, что все возможные средства необходимо использовать, чтобы разрушить барьеры между нами. Но я не совсем уверен, что какая-то конкретная акция может все перевернуть. Все рождается от доброй воли людей. Общение на Синае может побудить всех к тому, чтобы осознать, что именно здесь Господь дал нам заповеди, чтобы до глубины души осознать необходимость единства. Это прекрасная идея, и мы будем молиться, чтобы она осуществилась.
Необходимо помнить, что основные различия между церквями произошли после их раздела. Католическая и православные церкви пошли своими путями. Все догмы и правила, которые были приняты у нас после раздела, православная церковь не принимает, что сегодня становится большой проблемой для воссоединения. Но по сравнению с тем, что нас объединяет, это сущие мелочи. Для решения всех вопросов нужна одна только добрая воля...
— В чем миссия католической церкви в России?
— Главная цель и задача католической церкви заключена в окроплении католиков, которые проживают в настоящее время в России. Хотя католикам в России всегда было тяжело. Я, например, из тех, кого выслали в Казахстан из Украины. В те годы в Казахстане быть католиком и поляком было трудно. Люди вынуждены были менять фамилию, национальность, для этого выходили замуж, женились. Нас вынуждали, чтобы мы отказались от польской национальности. Это был прессинг, насилие. В последующем многие обрусели. Люди отходили от веры, от своих традиций, от своей культуры. Жили как все — психология толпы срабатывала четко и моментально.
— А как сейчас обстоит дело с прихожанами?
— Количество прихожан понемногу увеличивается. Кто понимает, что идеология коммунизма лопнула, тот приходит к нам. Хотя я не спрашиваю, какой они национальности.
— На ваш взгляд, тождественны ли понятия "русский" и "православный"?
— Безусловно, русскому ближе культура и традиции православных, но отождествлять эти понятия опасно. Человек должен внутренне принять веру. Если нет веры внутри себя и человеку ее навязывают снаружи, то это опасно. Из-за этого может выработаться религиозный шовинизм. И такой человек может совершенно свободно взять автомат для защиты своей религии. Это страшно и опасно.
— История знает множество примеров конфликтов между странами, народами, культурами, которые на самом деле были религиозными конфликтами. Например, вооруженный конфликт на Балканах. Там воевали между собой православные, католики и мусульмане. Не вступает ли постепенно человечество в новую эпоху религиозных войн?
— Я абсолютно не согласен с этим. Там воевали не католики, мусульмане и православные, там воевали люди одной национальности. Но некоторых когда-то насильно обратили в мусульманство. Когда политические действия закрываются религией, это опасная игра. Господь нам не дал права с оружием в руках защищать свою веру. Истинно верующий никогда этого делать не будет. В Боснии, по сути дела, борются не за религию, а за землю. Так какая же это религиозная война?
— Имеет ли католическая церковь свое лобби в Госдуме?
— Это неблагодарная и опасная игра, когда церковь входит в политику. Мы не можем совсем исключить себя из политической жизни, мы видим происходящие события, мы должны давать свою оценку событиям. Но участвовать в политике — это опасно. Сколько бы раз церковь не участвовала в таких играх, она всегда проигрывала.
— Отразился ли закон о свободе совести и религиозных объединений, принятый в 1997 году, на деятельности католических религиозных организаций в России?
— Главное, ради чего этот закон был принят,— это борьба с сектами. Но этот закон — как стрельба из пушек по воробьям. Закон не предохранит Россию от сект. Сектам не нужна специальная структура, иерархия, они могут принять любые формы.
Ведь люди попадают в секты потому, что не нашли ответа в христианской церкви. И вместо того чтобы доказывать, кто имеет большее право работать в России, мы могли бы вместе противостоять всем сектам. Главное препятствие для сект — это наша работа, работа христиан.
Мы могли бы договориться о том, что мы не будем обращать православных в католическую церковь. Тем более что сегодня сняты анафемы, обоюдно признаны таинства как одной, так и другой церкви, абсолютно все средства для спасения у нас одинаковы и признаются и одной и другой церковью. Поэтому потерялся смысл перетягивания из одной церкви в другую. Так что совместная деятельность была бы сильным противовесом сектам.
Хотя, конечно, все равно какой-то процент мирян уйдет в секты. Если мы приходим к людям со средневековыми методами, то нас просто не поймут, что часто и бывает.
Поэтому мне кажется, что РПЦ нуждается в реформах. Но в РПЦ боятся реформ. И я не знаю почему! Людей необходимо готовить к видению современных проблем церкви. Например, церковь должна проповедовать Евангелие на понятном, современном языке. Поэтому реформа нужна, пусть постепенная, пусть медленная, но к ней необходимо готовиться.
В этом мы тоже можем помочь РПЦ. А пока, когда мы ругаемся, люди идут в секты.
— Православный святой Серафим Саровский предрекал в России рождение Антихриста. По времени это пророчество относится к концу XX — началу XXI века. Как римско-католическая церковь относится к таким пророчествам?
— Насколько я понимаю, это современная интерпретация предсказаний Серафима Саровского, к тому же неправильная. Всякое злое действие — это дело Антихриста, но я не могу сказать, что человек, совершивший это действие,— Антихрист.
Действительно, Иисус говорил о явлении Антихриста. Но в этой связи постоянно происходят спекуляции на эту тему. Когда апостолы спросили Иисуса Христа о конце мира, то он однозначно ответил: "Даже ангелы в небе не знают".
Для нас главное знать, что необходимо делать сегодня, чтобы реализовать свое призвание. Апостолам точно сказано: "Это не ваше дело — знать день и час, предназначенный Отцом небесным. Когда получите дары Святого Духа, пойдете и будете проповедовать Евангелие — вот это Ваше дело. Этим и занимайтесь".

Журнал "Коммерсантъ Власть" №15 от 28.04.1998, стр. 21

Темы:

Католики – Власть – Коммерсантъ