"Я никогда бы не вернулся, если бы в России было хорошо"
Зачем и почему он возвращается в Россию, АЛЕКСАНДР ЗИНОВЬЕВ рассказал в интервью корреспонденту "Коммерсанта" ИВАНУ Ъ-БОГАЧЕВУ.

— Александр Александрович, как-то и не верится, что вы решили вернуться. Неужели насовсем?
— Насовсем. Но как долго это "совсем" продлится, я, честно говоря, не знаю. И загадывать не берусь.
— Но почему именно сейчас? Не в период перестройки, когда на Западе наши перемены вызывали эйфорические настроения. Не два года назад, даже не в прошлом году, когда еще не было 17 августа, а сейчас?
— Наверное, это вам так кажется, что сейчас. А я-то давно так решил. Но в Советский Союз я не мог вернуться по определению. Ведь уехал не по собственному желанию, меня выслали. Не могу сказать, что насильно, просто мне предложили выбирать — либо я отправляюсь на 12 лет в заключение (речь шла о семи годах тюрьмы и пяти годах лагерей), а мою жену и маленькую дочь отправляют в ссылку в Сибирь, в Омск, либо я убираюсь на Запад. Я и уехал.
— А почему же так много времени вам потребовалось, чтобы наконец решиться? Боялись?
— Нет. Неужели вы думаете, что после более чем 20 лет жизни в каком-то месте можно вот так, в один день, взять и уехать? У меня же здесь образовались корни. Я здесь жил, работал, у нас родилась дочь. Старшая дочь здесь вышла замуж, работает. Работала и жена. Надо было разобраться с налогами, с профессиональными обязательствами. Я ведь был предприятием из одного человека. Решить вопросы с кредитами, которые я брал в банках и для работы, и для приобретения в Москве жилья. На жилищную проблему у меня ушел целый год. Сейчас в квартире закончен ремонт, телефона, правда, пока нет.
— В каком районе?
— В Северном Чертанове.
— А чем будете заниматься?
— Работать, жить, чем же еще?
— С работой проблем не будет? Все-таки у нас сейчас ситуация специфическая в сфере интеллектуального труда.
— Есть у меня некоторые договоренности с Институтом социологии, Академией наук, наверное, буду читать лекции и в Литинституте, МГУ, был разговор с Институтом молодежи. Не думаю, что будут проблемы с работой.
— А с властью? Как вы относитесь к нынешнему устройству, к сегодняшней политической системе?
— Я считаю, что эта система навязана искусственно. Навязана Западом и с одной только целью — довести Россию до жалкого и ничтожного состояния. При помощи ублюдочной культуры, идеологии, системы. Есть даже такая конкретная задача, как добиться сокращения населения до 50 млн человек. Это долгий разговор.
— Как вам, собственно, жилось там более 20 лет с такими взглядами? И, кстати, как тогда вас принял Запад, ведь высылали-то вас как ярого антисоветчика, борца со строем, партией. Именно так о вас писали газеты, а вы оказались ярым "советчиком".
— Мне тогда было 56 лет. Представляете, что значит в таком возрасте оказаться вне своей среды и вне своего мира? Я там был просто не нужен. И работать приходилось очень много, я мотался с лекциями по всему свету... Было, конечно, и признание, и громкие престижные премии. Они давали только престиж, а не материальный достаток, прожить на них было нельзя. А по поводу того, как меня воспринимают в России, надо говорить отдельно. Странная получилась ситуация. Сейчас скажу лишь, что я вырос в советской системе, советской среде. Я был советский человек, им и остался. И ни в каком другом мире я не мог чувствовать себя нормально. Но из того мира меня выгнали. А сейчас я возвращаюсь. И очень жаль, что возвращаюсь только благодаря такому печальному событию — развалу страны.
— А что вас особенно огорчает? Чего вам больше всего жаль?
— Больше всего мне жаль, что произошло все это не естественным путем, а сделано искусственно. Я ответственно могу сказать, если хотите, даже профессионально, что страну разрушил Запад. Это результат его многолетней, целенаправленной и кропотливой работы. И вот после того, что он сделал и делает с нашей страной, я здесь оставаться больше не могу. Мне многие говорят, зачем ты едешь, там сейчас плохо, трудно, ты не представляешь даже как. Знаю, что плохо, может, и не представляю насколько. Но именно потому, что плохо, я и возвращаюсь. Я никогда бы не вернулся, если бы в России было хорошо — хорошо в их западном духе.

Газета «Коммерсантъ» №108 от 24.06.1999, стр. 3