Стража со взломом

Банковские войны для России не новость. Но до сих пор выяснение отношений между банкирами все-таки не затрагивало напрямую интересы вкладчиков. На прошлой неделе ситуация изменилась. Результатом затяжной банковской войны, начавшейся со скандала вокруг Bank of New York, стала силовая операция. Бойцы управления по борьбе с экономическими преступлениями решили обыскать депозитные ячейки клиентов Собинбанка, не предъявляя им никаких обвинений. Что же они там искали?

Обыск в Собинбанке, начавшийся в прошлый вторник, продолжался всю неделю. По официальной версии, соответствующий ордер был выдан в связи с уголовным делом в отношении Фламинго-банка, который сейчас подозревается в порочащих связях с Bank of New York. Почему пришли именно в Собинбанк? На этот вопрос отчасти ответил глава МНС Александр Починок. В интервью газете The New York Times он заявил, что налоговики "обнаружили проплаты, сделанные этому банку Фламинго-банком". (Кстати, из разговора с Починком корреспондент New York Times вычислил и возможную следующую жертву — это Депозитарно-клиринговый банк.)
Однако такого заявления недостаточно. Во всяком случае, оно совершенно не объясняет, почему в процессе обыска в Собинбанке наибольший интерес у сотрудников УБЭП ГУВД Москвы вызвало содержимое депозитных ячеек, арендованных клиентами банка. На изучение документов Собинбанка, иллюстрирующих характер его корреспондентских отношений с Фламинго-банком, следователи потратили всего около трех часов. Тогда как обыск в депозитарии Собинбанка проходил в течение всей недели.
Следователи были настроены решительно и поначалу даже порывались вскрыть ячейки без согласия их арендаторов. Пока, впрочем, банку удалось этого избежать. Многие арендаторы ячеек сами, добровольно, хотя и без особого удовольствия, предъявляли их содержимое — в основном валюту. Паспортные данные каждого клиента тщательно записывались, и остается только гадать, чем это для них обернется впоследствии. Поэтому некоторые все же отказывались сотрудничать со следствием.
К концу недели поток добровольцев иссяк. Тогда Собинбанк предложил открыть все неарендованные ячейки — явно для того, чтобы отложить тот момент, когда следователи вернутся к идее принудительного вскрытия арендованных. А они вернутся: ведь зампрокурора Москвы Юрий Андрейчев, подписавший ордер на обыск в банке, заявил, что собирается ознакомиться со всем содержимым депозитария. На момент сдачи этого номера журнала компромата в ячейках найдено не было. Но ничего удивительного в этом нет: обыск в Собинбанке был нужен вовсе не для этого.

Подъездные пути
Все началось еще в сентябре, когда скандал вокруг Bank of New York (BONY) еще только-только разгорался. Именно через Bank of New York, как известно, проходит большая часть денег из России. Далеко не все они криминального происхождения: значительная часть средств переводится за границу по совершенно легальным внешнеторговым контрактам; другая — это деньги, которые заработаны легально, но выводятся из страны по "серым" схемам с целью ухода от налогов и защиты от нестабильности. На этом Bank of New York — впрочем, как и другие западные банки — неплохо зарабатывал.
И когда с подачи Republic National Bank of New York появились сообщения, что через BONY проходят российские криминальные деньги, многие расценили это как яркий ход в конкурентной борьбе за этот финансовый поток. Но вся история очень быстро перешла в область политической борьбы, которая в Америке идет не менее жарко, чем в России.
Американским спецслужбам удалось засечь перевод через BONY денег, которые были выкупом за одного из заложников. Это дало республиканцам основания критиковать политику демократа Клинтона в отношении России. На Западе начала разворачиваться антироссийская кампания, в результате которой уже все банки, работавшие с российскими деньгами, оказались под подозрением. В том числе, конечно, и Republic National Bank of New York.
Таким образом, ситуация начала выходить из-под контроля.

Перевод стрелок
Единственным выходом для американских банков было переключить внимание публики на криминализацию России. Вот тогда и появились первые фигуранты скандала вокруг Bank of New York — конечно же, выходцы из России: Люси Эдвардс и Питер Берлин, а также Наташа Кагаловская. Ее муж Константин Кагаловский раньше работал в МЕНАТЕПе, а сейчас — в ЮКОСе, так что первый удар в России пришелся именно по ЮКОСу и МЕНАТЕПу. Однако сейчас о них в связи со скандалом почти не вспоминают.
Почему? Дело в том, что, когда скандал пересек границу России, им занялись уже отечественные политики. Приоритеты которых несколько отличались от американских. Наносить удары, скажем, по тому же ЮКОСу не очень интересно, поскольку он не ассоциируется слишком явно ни с Кремлем, ни с Москвой. А именно между ними сейчас идет острая информационная война.
Так или иначе, первые реальные обвинения были предъявлены до сих пор не известному широкой публике банку "Фламинго". У него были найдены неоприходованные средства, и в отношении этого банка было заведено уголовное дело. При этом Генпрокуратура России во всеуслышание заявила о том, что здесь имеется связь со скандалом вокруг BONY. Собинбанк в деле поначалу не фигурировал (хотя уже тогда его конкуренты располагали информацией о его связях с банком "Фламинго"). Все изменил скандал между ГТК и Мост-банком.
По инициативе ГТК (и не без участия Кремля) в Мост-банк пришла проверка. Как и сейчас с Собинбанком, проверяющие интересовались не столько деятельностью самого Мост-банка, сколько деятельностью его клиентов: сотрудники управления по борьбе с таможенными преступлениями потребовали предоставить им все экспортно-импортные контракты клиентов. В первую очередь их интересовали СМИ, входящие в группу "Медиа-Мост", а также дружественные Юрию Лужкову. В стане московского мэра такой выпад расценили как объявление войны.
И она началась. Вот тут-то и пригодилась обнаруженная в самом начале скандала связь Собинбанка с Фламинго-банком. И через три дня после проверки в Мост-банке в Собинбанк пришел московский УБЭП. Выбор жертвы был довольно естественным: у Собинбанка исторически очень неплохие отношения с Кремлем. Достаточно сказать, что до последнего времени членом совета директоров банка был Александр Мамут — нынешний советник главы президентской администрации Александра Волошина. В настоящее время Мамут также возглавляет наблюдательный совет МДМ-банка. Так что неудивительно, что вскоре в СМИ попала информация и о том, что в отмывании денег через BONY мог быть замешан еще один российский банк — как раз МДМ-банк.
Будет ли он официально признан "подозрительным" и придут ли в МДМ-банк силовики, пока неясно. Однако очевидно, что на Собинбанке дело не закончится. Во всяком случае, на прошлой неделе Александр Починок заявил, что активно ведутся проверки в отношении еще десятка банков, связанных с этим делом. Каких — не назвал. Хотя неизвестно, кто станет следующим фигурантом скандала, уже понятно, чем он закончится.

Тупик
Сражения банкиров между собой — явление более или менее нормальное. То, что правоохранительные органы расследуют возможные финансовые злоупотребления банков,— тоже. Но вот когда в эти разбирательства оказываются вовлечены ничего не подозревающие клиенты банков, ситуация кардинально меняется.
Клиенты еще могут простить банкам то, что в ходе кризиса они не сумели уберечь деньги на их счетах,— да, простить это очень трудно, но теоретически можно. Однако они никогда не простят банку того, что кто-то может принудить их раскрыть содержимое депозитных ячеек, да еще и сообщить вскрывающим свои анкетные данные. Депозитная ячейка — это не счет. Доступ к тому, что в ней хранится,— деньгам, ценным бумагам, драгоценностям, документам — не должен иметь никто, кроме клиентов. И даже когда банк разоряется, то, что хранится в ячейках, арендованных его клиентами, пропасть никак не может.
Оказалось, однако, что и депозитные ячейки уже не дают клиентам должных гарантий надежности, и даже они не обеспечивают необходимого уровня конфиденциальности. И если такие методы банковской войны будут практиковаться и дальше, для уничтожения российской банковской системы не понадобится уже никакого кризиса. Во всяком случае, истории не известны примеры успешно развивавшихся банков, не имевших клиентов.

МАКСИМ БУЙЛОВ, ПЕТР РУШАЙЛО

--------------------------------------------------------

"Мост-банк определяет себе врагов"
В тот день, когда сотрудники УБЭПа пришли с проверкой в Собинбанк, руководители другого банка — МДМ — собирались провести пресс-конференцию на тему "Скандал вокруг Bank of New York и его влияние на российское банковское сообщество". Но в последний момент ее отменили, что тут же и вполне логично было связано со скандалом вокруг Собинбанка. Однако, как заявил в интервью нашему корреспонденту Александру Семенову председатель правления МДМ-банка Андрей Мельниченко, на самом деле существует целых три скандала. И все они — абсолютно разные.

— Первый скандал связан с ситуацией вокруг Bank of New York (далее BONY.— Ъ) и ее последствиями; второй — с хорошей порцией лжи, вылитой на нашего председателя наблюдательного совета Александра Мамута (Мамут также является советником главы администрации президента России.— Ъ); третий — с ситуацией вокруг Мост-банка и ГТК. И это совершенно разные темы. Скандал с BONY нас не касается вообще. Мы с ним уже два года практически не работаем. У нас есть там счет, но по нему проходит не больше 3% платежей. Некоторые клиенты в своих контрактах указывают старые реквизиты, которые мы давали в 1997 году. Соответственно какие-то блокировки, расследования, исследования в отношении нас просто не могут проводиться.
— А скандал с Мост-банком? Что вы имеете в виду?
— Ну, вот возьмем этот отдельно взятый сюжет. Некую возможную версию. Существует Мост-банк и его обязательства перед ГТК, не исполненные в срок. ГТК сейчас обратился с исками и начал с Мост-банка эти деньги требовать. И в это же время СМИ одной из медиа-групп начинают информационную атаку против руководства Государственного таможенного комитета. Туда добавляется демонический образ Мамута, председателя наблюдательного совета МДМ-банка. И выдается объяснение, что на самом деле с Мост-банка не долги взыскивают, а это Кремль с ним борется. Хотя ГТК обращался в Федеральную службу налоговой полиции именно с требованием вернуть задолженность. Потому что банк должен государству огромные деньги. Между тем лицензия у банка не отзывается, все работает, реклама идет. У ГТК возникает разумный вопрос, а нельзя ли немножко вернуть в бюджет? А затем следует информационная атака.
— Но ведь одна из таможен, которую вы обслуживаете, действительно перешла к вам без конкурса. Разумно предположить, что у вас некие особые отношения с ГТК...
— Точно в такой степени, как у всех остальных банков, которые получили ряд таможен без конкурса. Если помните, то после кризиса счета из мертвых банков перевели в те, которые продолжали работать. Росбанк также без конкурса обслуживает таможни, которые были у ОНЭКСИМбанка. Какие-то таможни отдали Альфа-банку. Нам — энергетическую. Отнюдь не самую крупную по объему платежей. Любая региональная таможня крупнее.
— Как в таком случае в скандал попал Собинбанк?
— Александр Мамут был членом совета директоров этого банка. А теперь он глава наблюдательного совета МДМ-банка. Существует ситуация "Собинбанк и BONY". Существует совершенно другая ситуация, которая называется "ГТК против Мост-банка". Вот "Мост" и определяет себе врагов. Говорит, что враг — это руководство таможенного комитета. А дальше следуют примеры коррупции. Что, мол, условно, Мамут и Ванин (Михаил Ванин, председатель ГТК.— Ъ) один факультет заканчивали, и отсюда сверхпривилегии МДМ-банку. Таким образом, развивается совершенно параллельная версия. Потом они соединяются в одну на том основании, что Мамут работает и в МДМ, и в Собинбанке. Хотя Мамут больше года вообще никак не связан с Собинбанком, а до этого занимал там чисто номинальную должность.
— Но какое-то время вы были акционерами Собинбанка?
— Несколько месяцев в 1997 году. После этого у нас не было никаких с ними отношений по акционерному капиталу. Если я не ошибаюсь, мы свои акции ЛУКОЙЛу продавали, который сейчас является одним из крупнейших акционеров этого банка.
— Тем не менее о вашей связи с Bank of New York пишет и западная пресса...
— Единственная публикация в западной прессе прошла в The Wall Street Journal. Там было написано примерно так: "Ля-ля-ля, и в отношении МДМ-банка тоже чего-то рассматривается". Мы с автором этой статьи встретились буквально в тот же день — он в Москве сидит. Посидели, поговорили. Дали ему все документы, комментарии. Он говорит: "Вы акционеры Собинбанка? Значит, вы вместе". А я отвечаю: "Нет, не мы. Это ЛУКОЙЛ, АЛРОСА и 'Манежная площадь' там акционеры". На следующий день вышел новый The Wall Street Journal, где информация об МДМ-банке уже была опровергнута.
— По-вашему выходит, что МДМ стал героем публикаций только из-за того, что у вас работает Александр Мамут?
— Идет информационная война, используются любые, самые абсурдные сведения. А про Мамута пишут потому, что должны же появляться какие-то новые полюсы. Про Березовского уже неактуально. Про Волошина все написали. Про Татьяну Борисовну написано. Вот и появился Александр Леонидович Мамут. И я думаю, что это не последний человек, которого будут доставать и говорить, что это он и есть — самый теневой кардинал. На самом деле мне удивительно, что нас приписали к президентской группе. Приятно, конечно, что к кому-то начинают приписывать. Хотя с точно таким же успехом в принципе все могло быть и наоборот. Ведь нас можно обозвать, условно, и московской группой. Мы ведь работаем с тем же управлением бюджетного планирования Москвы. И с целым рядом других московских компаний. Но МДМ — банковское заведение, не политическое. И наше участие в политпроцессе всегда было минимальным.
— Кстати, Александр Мамут у вас чем занимается?
— Пока он знакомится с банком. А отвечать будет за стратегическое планирование и взаимодействие банка с органами власти. Мамут — очень сильный профессионал в этой области.

Журнал "Коммерсантъ Деньги" №40 от 13.10.1999, стр. 11

Авторы:

Темы:

Иск ФТС к Bank of New York