Васнецов прикроет музей современного искусства
Собой
Московская дума приняла решение о перестройке дома Третьяковых в Замоскворечье под музей современного русского искусства. Музей будет сформирован на основе знаменитой коллекции Павла Третьякова, завещанной им москвичам. Проект перестройки подготовлен городским архитектором Калмыковым. Однако, как стало известно Ъ, фасад здания будет выполнен по эскизу главного художественного русофила Виктора Васнецова.

Эскиз фасада, который нам удалось получить по каналам в Думе, был передан князю Василию Голицыну, курирующему попечительский совет галереи через известного коллекционера Илью Остроухова. По сути он представляет собой перепевы прошлогоднего васнецовского проекта нашего павильона на Всемирной выставке, благодаря которому нам еще предстоит монументально опозориться в этом году в Париже. Даже страшно себе представить, как будут выглядеть васнецовские терема на фоне современной европейской архитектуры, символизируемой ставшей уже привычной за десять лет башней Эйфеля.
Как водится, Васнецов свой проект Третьяковки безвозмездно дарит городу. Дареному коню, как известно, в зубы не смотрят, а следовало бы присмотреться повнимательней. Даже тем, кто, подобно Васнецову, желает, чтобы мы ходили в лаптях для повышения патриотизма. Весь фасад прямо-таки усеян изразцами. Легко предположить, кто их будет изготовлять — изразцовое производство наладил в своем имении Абрамцево олигарх Мамонтов, известный своим взбалмошным меценатством. Он и вырастил нам Васнецова-архитектора, заказав ему в свое время абрамцевскую церковь. Сейчас Мамонтов переживает не лучшие времена (см. материал на стр. 7), надо полагать, что изразцовое производство поддержит его в трудную минуту. Ведь и на парижском павильоне Васнецов этих изразцов нарисовал преизрядно. Долг, как известно, платежом красен.
Замоскворечье, что и говорить, не Париж. Но и здесь фантазии Васнецова выглядят диковато. На псковские палаты он навесил огромное ярославское окно, центральный новгородский по пропорциям портал фланкируется двумя московскими крыльцами, причем они все разные и вместе представляют собой архитектурный парафраз его патриотической композиции "Три богатыря". Право, лучше бы фасад нарисовал Врубель — его "Богатырь" побогатырше трех васнецовских вместе взятых. Поверху пущен текстовой фриз на манер годуновской надписи на Иване Великом. Во фризе написано про Третьяковых неясно что — как всем известно, нормальный русский человек васнецовские национальные буквы понять не в состоянии. Вся эта мешанина различных школ должна символизировать общерусское начало.
Больше всего проект напоминает трактир. Что, надо заметить, весьма естественно. Этот могучий русак постоянно пытается передать духовное горение через физическое нездоровье — достаточно вспомнить его Богоматерь с Младенцем из Владимирского собора: глубокие тени под глазами, расширенные зрачки, зеленоватый флер лица. Видимо, образом трактира Васнецов пытается заманить жителей Замоскворечья к потреблению духовной пищи. В таком случае главным хитом новоявленного музея русского искусства будет работа покойного г-на Перова "Последний кабак у заставы".
Главная неприятность в том, что это неорусское направление теперь будет представлять все русское искусство вместе. Как ни относись к коллекции Третьякова (вкус которого не отличался излишней изысканностью), а все же это крупнейшее собрание новейшего русского искусства. Там не только Васнецов, там и Иванов, и Репин, из новых — Серов, мастера, которые идут по европейскому пути. Все это спрячется в древнерусском трактире.
Защитники г-га Васнецова говорят, что это наше оригинальное национальное направление и на мировой сцене мы интересны именно этим. Позволим себе в этом усомниться. На самом деле, ничего оригинального в этом направлении нет — это европейские идеи двадцатилетней давности, правда перешитые по мотивом наших сказок. Как стало известно Ъ, на парижской всемирной выставке Васнецов выступит не только с павильоном, но и с рядом своих картин. Центром композиции будет "Аленушка", нарисованная у того же Мамонтова в Абрамцеве. Посмотрим на это произведение.
Два последние десятилетия в европейском искусстве стал моден образ дамы, который принято называть декадентским. Она пребывает в некой зачарованности, полусне-полуяви, сама себя не осознает. Обычно она связана с темой воды или озера — мода пошла от англичан, которые выдали нам целую серию Офелий и леди Шалотт. Вышедшее в этом году "Толкование сновидений" венского доктора Зигмунда Фрейда исчерпывающе, хотя и крайне непристойно объясняет нам это особое женское состояние через сексуальные влечения.
Возьмем теперь Аленушку. Она такая же зачарованная, также сама себя не помнит, также погружена в эту водную стихию. Так что это никакой не русский, а самый что ни на есть европейский мотив. Русское в нем вот что. Господин Васнецов как бы раздумывает, что же это за женщина, которая не помнит себя, полуспит-полубодрствует и зачарованно глядит на воду? И с народнической прямотой отвечает: дура какая-то. Так он ее и рисует — как деревенскую дуру. Взгляд зачумленный, ноги эти дурацкие, того гляди в носу заковыряет.
Была Офелия, а стала дура. Так же и с музеем. Вроде собирались сделать музей современного искусства, прямо как в Европе. А посмотришь на эту галерею, и опять то же самое. Дура.
ГРИГОРИЙ Ъ-РЕВЗИН

Газета «Коммерсантъ» №241 от 28.12.1999, стр. 9

Авторы:

Григорий Ревзин