Э.Г. Бабаев. Воспоминания
СПб.: ИНАПРЕСС, 2000
Опубликованный в петербургском издательстве ИНАПРЕСС том "Воспоминаний" Эдуарда Григорьевича Бабаева может быть нечаянно упущен тем читателем, на которого он рассчитан, - переплет никак не наводит на мысль, что это издание следует соотнести с уже вышедшими здесь же и пользующимися определенной известностью мемуарами Э.Г. Герштейн и Б.С. Кузина. Между тем воспоминания Э.Г. Бабаева перекликаются с ними биографически и тематически: автор знал тех же людей, что и упомянутые мемуаристы, был, как и они, собеседником и другом Анны Ахматовой и Надежды Мандельштам.
Но ни принадлежность к одному кругу, ни общность литературных интересов и предпочтений, питавших эту среду, нисколько не обедняют, не замутняют индивидуальных свойств памяти. Способность людей по-разному запоминать помимо удивления всякий раз вызывает бесхитростное восхищение, какое мы испытываем от соприкосновения с неповторимостью, своего рода "штучностью" чужого мира, сделавшегося вдруг отчасти доступным. Это ощущаешь в полной мере, читая прозу Э.Г. Бабаева, его воспоминания об Анне Ахматовой, Георгии Эфроне (Муре, сыне Марины Цветаевой, с которым автор дружил в Ташкенте), очерки о встрече с Борисом Пастернаком и многими другими.
Замечательно, что действующим лицом как основной части воспоминаний, так и небольшой повести в конце книги является мальчик-подросток, для которого мир взрослых, будь то поэты или литераторы, ученые или бригада военных в эшелоне, странен и привлекателен своей щемящей неизбежностью, неотвратимостью происходящих в нем событий. История, данная глазами подростка, - прием, казалось бы, не новый, но именно в этой книге он, в сущности, перестает быть литературным приемом. Э.Г. Бабаеву действительно было не более 15 лет, когда он познакомился с Ахматовой, ему было только 17, когда окончилась война и эвакуация, и Ташкент, ставший на время одной из литературных столиц, вдруг разом опустел, превратившись в среднеазиатский город, где, как во сне, все было родным и узнаваемым, но уже не таким, как прежде...
Рано сделавшись мыслящим очевидцем, автор так и не приобрел капризной привередливости зеваки, так и не привык, как взрослые, скучать с самим собой, чему лучшим, может быть, подтверждением служат несколько коротких рассказов Э.Г. Бабаева и изящный венок сонетов, собранный в последней части этой замечательной книги.