Александр Агеев. Голод 30
Практическая гастроэнтерология чтения
Александр Агеев
Дата публикации: 14 Мая 2001
Полтора года назад журнал "Октябрь" напечатал маленький роман Николая Климонтовича " Последняя газета " - забавный такой текст на биографической подкладке: про то, как Писатель (натурально, сам Климонтович) работал несколько лет в Газете (кто же не знает, что Климонтович работал не в какой-нибудь там "Советской России", а в самом что ни на есть "Коммерсанте"?).
У Климонтовича получился смешной физиологически-социологически-сатирический очерк с очевидной моралью: не ходите, дети (писатели, то есть), в Африку гулять. Не зарьтесь на длинный буржуйский рубль, потому как от него одни только унижения и душевная досада. И Газеты никакой на самом деле нет (это такой был приклеен к честному производственному памфлету фантасмагорический финал), а весь тираж ее сразу же идет под нож.
Но я-то здесь вспомнил о Климонтовиче и его позапрошлогоднем романе не из-за его исключительных художественных достоинств, а вот по какому поводу. Есть там некий параллельный главному герою персонаж по имени Коля Куликов (тоже писатель), который под звучным псевдонимом "Сандро" пишет в Газете светскую хронику. Охарактеризован этот Коля Куликов так:
" Кажется, он был вполне бездарным сочинителем, впрочем, объективности ради нужно сказать, что в ранние бесцензурные годы он накатал одну за другой несколько шустрых повестей ... с описаниями быта и нравов советской комсомолии... Эти его этнографические описания в недолгие времена всяческих разоблачений принимались на "ура": сцены с комсомольскими богинями в финских банях, махинации комсомольских кооперативов и тому подобная беллетризованная журналистика, прослоенная автобиографического, должно быть, свойства половыми сюжетами. Он нажил себе репутацию разоблачителя-либерала, на чем, думаю - хоть и неприлично считать чужие деньги, - хорошо заработал: все эти повестушки были тогда же экранизированы ".
Уже многие узнали прототипа. Герой же романа крайне поразился:
" Главное же, что вызвало у меня изумление, едва я обнаружил Колю Куликова в Газете сидящим рядом со мною в отделе культуры , так это его, как говорится, идейная репутация последних лет, когда иссякли былые победы. Я не слишком разбираюсь в идеологических оттенках, но Коля в поздние годы реформ , я слышал краем уха, что называется, полевел , не был, конечно, записным коммунистом, но шился среди публики националистического оттенка, что, вообще говоря, вовсе не было удивительным, это вполне типично для любого литератора, чьи творения, так сказать, перестали конвертироваться и на европейские языки больше не переводятся, - и с чего бы тогда, собственно, продолжать ходить в западниках. Кроме того, он был все-таки советским литератором, "университетов не кончавшим", и что он делал в отделе, сплошь укомплектованном либеральными интеллектуальными культурологами , было решительной загадкой ".
Ну, теперь, надеюсь, уже все поняли, что Коля Куликов - это почти что один к одному Юрий Поляков, автор "ЧП районного масштаба", "Апофегея" и других "шустрых повестей". И понятно, почему я вдруг его вспомнил - тоже в связи с Газетой, но другой. Послезавтра, в среду, должен выйти первый номер "Литературной газеты", подписанный ее новым главным редактором - этим самым шустрым Колей Куликовым, то есть, тьфу ты, конечно же - Юрием Поляковым.
Досточтимые мои коллеги - и Слава Курицын , и Андрей Немзер - отнеслись к этому странному назначению спокойно, с некоторой снисходительной иронией и даже, можно сказать, надеждой (на то, хотя бы, что шустрый Поляков накормит давно голодный коллектив). " Однако, писатель " - назвал свою заметку Немзер (в том смысле, что давно уже писатели не возглавляли "Литературную газету"). Хотя, наверное, даже и не в писателях дело, а в том, что последние годы "Литературка", что называется, "лежит", решительно никому не интересна, и продолжается это так долго, что уже, кажется, и не жалко отдать ее в любые руки.
Оно, конечно, так.
Но вот еще немного поцитирую Климонтовича. Коля Куликов в его романе выступает некоторым образом в роли "объясняющего господина" - наивному и ненаблюдательному герою он, демонстрируя мудрость и циничную проницательность, рассказывает, как устроена Газета, какие крутые деньги в ней вращаются и как они зарабатываются. Герой, натурально, выражает сомнение - как это можно "брать" в отделе культуры? И Коля охотно объясняет:
" Здесь дело чуть тоньше. Он и его команда, если ты заметил, обслуживают определенный круг "своих" композиторов и музыкантов. И ругают всех остальных... Объясняют они это, конечно, эстетическими пристрастиями... И вот представь себе: разворачивает какой-нибудь олигарх Газету теплым деньком на веранде своей виллы в Барвихе. Он давно заработал, и ему хочется быть культурным. Конечно, он не понимает музыковедческого бреда, что несет какая-нибудь Настя Мед, но сечет, что такой-то и такой-то в мире музыки - фигуры престижные и первого ряда. Если из недели в неделю ему это повторять, а потом прийти и попросить спонсировать какой-нибудь фестиваль, то - чем черт не шутит - он, глядишь, и раскошелится. А музыкант, в свою очередь, при случае замолвит кому надо слово за свою медовую критикессу, и вот она уже аккредитована на фестивале в Вене или Дюссельдорфе или читает курс лекций о современной русской авангардной музыке в Сорбонне. Так и вершатся судьбы искусства, а заодно и сотрудников отдела культуры. Тебе бы взять их методы на вооружение, - сказал он неприятным тоном, - отобрать издательства, которые имеет смысл опекать, не обижать авторов, которые могут оказаться полезными... А ты ведь ведешь себя храбро, ничего-то не боишься, режешь правду-матку, пока умные люди пользуются своим положением... ".
Это, понятное дело, художественная, так сказать, проза, и ни в одной биографии Полякова не говорится, что он работал в "Коммерсанте" (в "Собеседнике" - да, и в "Московском комсомольце" тоже, и редактировал "Московский литератор"). Но вот я, ни разу Полякова в глаза не видевший и только читавший когда-то две-три его "шустрые повести", почему-то сразу верю Климонтовичу: он! Вылитый Поляков! Этот строй мыслей не сильно талантливому беллетристу (как ни маскируйся желанием "срывать все и всяческие маски") решительно невозможно утаить. Все обличаемые прохиндеи непременно окажутся самыми симпатичными персонажами, что и выдаст автора с головой.
Климонтович своего Сандро, правда, немножко демонизирует: он получается у него не просто циничным, но и по-своему мудрым. Хотя разрешается все просто: напившись до остекленения, Коля Куликов выдает свое "кредо", замешанное на подростковых комплексах:
" - Что вы понимаете в романтике? Вы думаете, что познание, творчество - что там еще - и есть фундаментальные свойства человека, фаусты вы для бедных. Агрессия, здоровая агрессия - вот основа человеческого существа. Вот основа романтики договора с самим злом...
- А кто это - вы ? - спросил я.
- Вы все, с вашими либеральными газетенками и высоколобой чушью, демократые е... - Он видно, забыл, что и сам вот уж года три служит в самой либеральной в стране Газете. - Нам, героям, нужны развевающиеся знамена, факельные шествия, единство и громкие марши. Мы люди несгибаемой воли... ".
А вот что недавно говорил настоящий, нероманный Поляков в интервью газете " День литературы " :
"Я думаю, как в свое время Россия перемолола большевизм, приспособила под свою историческую традиционную модель развития, так сейчас мы свидетели интереснейшего эксперимента, как Россия перемалывает навязанный ей индивидуализм и дикий капитализм. Я слышу треск этих костей, процесс пошел... Почему история остановила свой выбор на Путине? На человеке с имперским прошлым и, судя по многим деталям, с имперским самосознанием в самом хорошем смысле этого слова. Что это - воля полусошедшего с ума от алкоголя и нагрузок, которые его мозг был неспособен переварить, Ельцина? Конечно, нет. Это сложнейший выбор коллективной государственной воли. Стрелка политической рулетки долго крутилась, то замедляясь у Немцова - да неужели этот? - нет, пошла дальше и уперлась в Путина. Почему? Это признак мистического волевого решения. А улавливает эту мистику прежде всего литература. Писатель непонятно каким образом определяет прорывы в будущее. И Проханов. И Юрий Кузнецов... Скажу даже о себе. В 1993 году я опубликовал повесть "Демгородок", где у меня к власти приходит адмирал Рык. Его называют И.О. Отечества. А у нас был и.о. президента. Он вводит символику: двуглавый орел, держащий в лапах серп и молот. И так далее. Ведь этим путем страна и пошла. Синтез советского и дореволюционного".
Вот это самое и есть, как в романе - " развевающиеся знамена, факельные шествия, единство и громкие марши" . Самое забавное в этой ситуации, что Поляков становится редактором "Литературки" волей владельца газеты - порожденной тем самым ненавистным "диким капитализмом" АФК "Система"... " Мистическое волевое решение ", так сказать...
Вот Слава Курицын спрашивает и сам же себе отвечает:
" Что назначение певца ста дней до приказа даст общественности, то есть нам с вами? Станет ли "Литгазета" качественной, солидной и актуальной (чего от нее, несмотря на ураганную маргинализацию, имеет смысл ждать до победного конца, ибо больно бренд хорош)? Вряд ли: на это, думаю, Полякова не хватит ".
Трудно не согласиться. Но дальше Слава говорит: " Так что все в порядке: задача Полякова - не дать "ЛГ" помереть" . Ну, Слава у нас известный оптимист. Нашел, понимаешь ли, доброго человека из Сезуана! Кризисного директора. Да ежели бы Поляков был просто циник и прохиндей без идеологических амбиций и ущемленного писательского самолюбия! Но почитайте хотя бы интервью, сходите по ссылке: у Полякова есть свой пафос, да еще и с недавних пор модный. Просто заслушаешься:
" Конечно, мое представление о мире, о зле и добре сформировано при советской власти. В этом смысле я и умру советским человеком, советским писателем. И мне никто и никогда не сможет объяснить, что наше время, - когда учитель, стоя целый день у доски и дома еще работая над тетрадями, не знает, на что прокормить своих детей; инженер, создающий новую ракету, где-то побирается до получки, а какой-то проходимец, прикарманивший у государства миллиарды, приватизировавший за копейки по родственным связям в бывшей партноменклатуре заводик или нефтепромысел купается в немыслимой роскоши, - что такое время является нашим входом в цивилизованный мир и что такое жизнеустройство имеет право на дальнейшее существование. Я по своему мироощущению человек антибуржуазный. Но мы уже говорили, что все мировое классическое искусство - антибуржуазно. Даже по меркам западной интеллектуальной жизни именно писатель с советским менталитетом имеет возможность создать крупное художественное произведение. Я полагаю, что лучшие книги, которые от нас останутся, будут написаны людьми с нравственными установками советского человека ".
С такими амбициями не поддерживают "хороших брендов", с такими амбициями из "хороших брендов" выжимают все, что в них еще осталось, для собственных надоб.
Жаль "Литературку". Всякая она бывала, в последние годы - совсем никакая, но не была и вовсе уж неприличной. Что сделают из нее "люди с нравственными установками советского человека" - бог весть. То есть примерно понятно - некий смягченный, без антисемитизма, вариант "Дня литературы".
Обидно. Как-то не везет России на оперативную литературную прессу. Сама "Литературка" даже в лучшие свои годы блистала отнюдь не литературной своей составляющей, но была хотя бы "солидной", как Слава пишет, и не страдала провинциализмом, каким с рождения и по сей день страдает "Литературная Россия". Давно ничего про нее не слышали? А вот сходите и сразу почувствуете разницу.
"Ex libris НГ" и "Книжное обозрение" - газеты неплохие, но они, увы, не "литературные", а "книжные", то есть по-своему "ведомственные".
А вот теперь и "ЛГ" отойдет "по ведомству Полякова". На самом-то деле - ЧП, и отнюдь не районного масштаба...