Алексей Бессуднов. Мятеж периферии
Алексей Бессуднов
Дата публикации: 10 Августа 2001
С оциальная теория "третьего мира" часто воспринимается как нечто национально - в лучшем случае континентально - ограниченное. Между тем, многие концепции, появившиеся на периферии, вполне оправданно претендуют на глобальный характер. Сформировавшуюся в Латинской Америке в 60-х годах леворадикальную социологию лишь с большой натяжкой можно определить как специфически латиноамериканскую. Латиноамериканский континент давал для левых 60-х почву для анализа и эмоционального сопереживания, а не интеллектуальную традицию. В споре латиноамериканских почвенников и западников радикальные социологи явно были на стороне последних. Их мало занимали поиски континентальной самоидентификации, выраженной труднопереводимым термином latinoamericanidad. Даже на биографическом уровне движение было предельно космополитичным.
Андре Гундер Франк , автор концепции "структурной зависимости", родился в 1929 году в Берлине, в 1933 его семья эмигрировала в Швейцарию, а с началом активных военных действий в Европе - в США. Он приехал в Бразилию в 1963 году, будучи уже доктором экономики: степень была получена в Чикаго. "Я был либералом, левым эмоционально... Я был интеллектуальным шизофреником, чьи чувства и теория были расщеплены... Я прочитал П.Бэрана, который показал связь развития и слаборазвитости... Я поехал в Латинскую Америку, где включился в политическую борьбу, отбросил метрополизм, догмы либерализма и марксизма метрополий и стал учиться подлинному марксизму". В Латинской Америке Гундер Франк провел 10 лет, до 1973, когда политическая борьба была проиграна и пришлось ограничиться академическим теоретизированием.
Ученик Альтюссера и один из идеологов крестьянской герильи Режи Дебре в 1961 году появился на Кубе, в 1965 году вышла его книга "Революция в революции?". В 1967-м - боливийская экспедиция Че, после которой Дебре оказался в тюрьме; в начале 70-х он, конечно, в Чили. После поражения Альенде последовало возвращение в Париж, а через некоторое время - должность правительственного эксперта по латиноамериканским делам при Миттеране.
Бразильцы Селсо Фуртадо и Фернандо Кардозо годы военной диктатуры на родине провели во французских и английских университетах. Теотонио Дос Сантос в 1966 (через два года после военного переворота) из Бразилии перебрался в Сантьяго, а затем, после установления режима Пиночета , - в Мексику.
Центральным вопросом латиноамериканской истории 50-60-х годов (как, впрочем, и впоследствии) были взаимоотношения с США. Кратковременный послевоенный экономический подъем вскоре обернулся кризисом. Как следствие - обострялась социальная борьба: маятник стал раскачиваться все сильнее. В 1952 началась боливийская революция, в 1959 был свергнут Батиста на Кубе, которая определила политический расклад в регионе на последующее десятилетие. Смена реформистских кабинетов в Бразилии и Аргентине закончилась военной диктатурой: в 1964 - в первой, в 1966 - во второй. Президент Никсон во время одного из своих визитов на континент был вынужден спасаться от разъяренной толпы на вертолете.
Собственная бедность и отсталость однозначно связывались в умах с богатством северного соседа, заставляя латиноамериканских интеллектуалов в поисках выхода из социального тупика прежде всего определяться в своем отношении к развитым странам. Реформисты 50-х считали возможным преодолеть периферийность на основе сотрудничества с международными институтами (центральную роль играла Экономическая комиссия ООН для Латинской Америки ). 60-е развеяли эту иллюзию, породив уверенность в том, что систему нужно не менять, а разрушить.
"Теория зависимости", вокруг которой строились концепции левых социологов, подразумевает двух субъектов - эксплуататора и эксплуатируемого. В этом плане она является логическим продолжением марксистской традиции. У Маркса национальная буржуазия эксплуатирует национальный пролетариат; революционное разрешение классовых противоречий, начинаясь на национальном уровне, впоследствии приобретает мировой характер. У Дос Сантоса или Гундер Франка отношения зависимости (которые на самом деле равнозначны отношениям эксплуатации) связывают "мировой центр" и "мировую периферию". Упрощая схему и выводя из нее промежуточные звенья: "мировая буржуазия", сконцентрированная в центрах, эксплуатирует "всемирный пролетариат" на периферии.
Латинская Америка - в большей степени развитая, чем Азия или Африка, однако все же принадлежащая к третьему миру - оказывается идеальной почвой для иллюстрации этой схемы. Однако в самой теории нет национальной или континентальной специфики: к примеру, после краха системы "реального социализма" она без существенных изменений может быть отнесена к России и бывшим советским республикам.
Во многом исследователи зависимости являются интеллектуальными предтечами "антиглобалистов". Дос Сантос писал о власти технократической олигархии, экономическом и политическом диктате транснациональных корпораций и выступал против континентальной интеграции, проводимой в их интересах. Иное дело, что программа действий ATTAC (основного "антиглобалистского" течения), которая ограничивается требованием введения налога Тоббина (0,05% со свободно обращающихся спекулятивных капиталов, которые должны быть направлены на развитие стран третьего мира), куда больше похожа на программу латиноамериканских реформистов 50-х (так называемых десарольистов, группировавшихся вокруг фигуры Рауля Пребиша ), чем на радикальные выводы Гундер Франка или Дос Сантоса (первый, по крайней мере в 60-70-е, приравнивал развитие капитализма к углублению отсталости периферийных стран, а выходом считал крестьянскую герилью, второй грезил о "народной войне", которая должна охватить весь континент).
Радикализм политической позиции, иллюзорность которой продемонстрировали крах чилийской революции и дальнейшее реформирование экономики наиболее развитых стран континента на основе неолиберальных рецептов, вполне объясним в контексте 60-х годов. Победа кубинской революции не могла не наталкивать на мысль о правильности радикального действия, более того, оно казалось единственно возможным. Радикализм стимулировала и деятельность реформистских правительств в Южной Америке (Кубичек и Гуларт в Бразилии, Фрондиси и Ильиа в Аргентине), не приносившая ощутимых результатов. Реформисты раскачали маятник, зафиксировать его в результате сумели не левые радикалы, а военные с помощью репрессивных методов.
Поражение радикальной политики еще не свидетельствует об ошибочности теоретических построений, из которых она вытекает. Латиноамериканские радикалы 60-х, так же, как это произошло в Европе, со временем сменили риторику. Фернандо Кардозо ныне - президент Бразилии, Селсо Фуртадо, который всегда принадлежал к более умеренному крылу и еще в 60-х работал в правительстве Гуларта, в конце 80-х стал бразильским министром культуры. Гундер Франк после 1973 года уехал преподавать в амстердамский университет, сейчас он - профессор университета Небраски в Линкольне, продолжает исследования глобальной экономики, недавно выпустил объемный труд под названием "ReOrient: Global Economy in the Asian Age" . Дос Сантос - профессор нескольких латиноамериканских университетов.
Едва ли здесь применим ставший трюизмом тезис об интеграции левых маргиналов в систему , тем более что авторы "теории зависимости" и в 60-е были скорее академическими исследователями, чем революционными практиками. Современная действительность оставляет немало места для теоретического осмысления в привычном для них русле, недаром и Гундер Франк, и Валлерстайн откликаются на текущую политику актуальными комментариями . Латиноамериканская политика в последние годы движется скорее влево (один суд над Пиночетом следует за другим - недавно в его выдаче было отказано Аргентине, Карлос Менем сидит под домашним арестом , Фухимори скрывается от перуанских властей в Японии ), проблема экономической зависимости (наиболее ярко проявляющаяся в безудержном росте долгов латиноамериканских стран и периодических финансовых кризисах) не разрешена и, по всей видимости, не может быть разрешена в рамках существующих международных структур и отношений. Теоретическое осмысление взаимоотношений мировых центров и периферии не менее актуально сейчас, чем тридцать лет назад.