Татьяна Рыбакина. У театрального разъезда
"Пучина" Островского в Малом театре
Татьяна Рыбакина
Дата публикации: 9 Декабря 2001
Д раму А.Н.Островского ╚Пучина╩ хорошо знают историки театра. Она начинается увлеченной беседой зрителей, вышедших из театра после спектакля. Их невероятно захватила игра великого Мочалова . Так, художественным словом, драматург зафиксировал для потомков ту магическую силу, которой обладал артист. И большие труды или короткие статьи, посвященные трагику, обязательно цитируют первые строки ╚Пучины╩. Правда, в сборники избранных пьес она почти никогда не попадает, да и сценическая история ее совсем не богата. Мало кто из знатоков вспомнит имя главного героя Кирилла Кисельникова, наивного, доброго, честного, беззащитного, совсем не от мира сего.
По-видимому, Александру Коршунову этот персонаж показался необходим именно сейчас, когда все большую силу набирает рациональный прагматизм, отметающий как ненужные порядочность, нежность и взаимовыручку. Возможно, что так. А может, режиссер просто захотел сыграть этого ╚маленького╩ человека, которыми всегда, со времен Карамзина, была полна русская литература. Ведь давно известно, что и бедные тоже плачут и их трагедии - высокие. Вариантов, наверняка, несколько, если не все разом, одновременно.
Что послужило толчком √ тайна режиссера, перед нами (на сцене филиала Малого театра ) спектакль √ предмет для размышлений. Вот с ними - как раз проблема. Не потому, что их нет, а потому, что спектакль, их вызвавший, кажется уже виденным и не раз.
Аккуратная и безликая сценография с расцвеченной веселыми огоньками каруселью по середине сцены. Чем не Феллини . Ее повороты в промежутках между эпизодами словно отсчитывают улетающее в пучину время. Маленький мальчик, назойливо крутящийся на лошадке, и не может быть ╚прочитан╩ иначе, как Кисельников в детстве. И, конечно же, с самого начала ждешь, когда они встретятся √ Кисельников-мальчик и Кисельников √ обремененный (не буквально) сединами муж. А что может быть горше встречи с самим собой спустя сорок несчастливых лет, да еще на одном повороте круга, когда-то сулившего успех и радость. В этих декорациях можно сыграть чуть ли не все пьесы ╚замоскворецкого жителя╩. Того особенного, что могло отличать ╚Пучину╩ от других, не замечаешь. Так же аккуратны костюмы (сценография и костюмы О.С.Коршуновой). Так же невыразителен (!) Моцарт, знакомые интонации не ощущаются единственно необходимыми, скорее - случайными. Совершенно необязательны проходы артистов по залу. Наивно в своей прямолинейности начало обоих действий при чуть приглушенном свете. Но ведь понятно, что работа шла долгая, подробная и старательная.
Наверное, трудно уследить за всем, когда ты не только режиссер, но и исполнитель главной роли. Что-то да проскочит мимо внимательного глаза. Хотя Малый театр уже привык к таким ╚тандемам╩ в одном лице. Но в этом спектакле без Кисельникова проходит, пожалуй, только первый эпизод, все остальное время режиссер √ на сцене. Роль большая, требующая невероятной отдачи, полная мрачных переживаний. В зале-то трудно выдержать такое количество негативных эмоций, что уж говорить о сцене, на которой это все надо прожить, прочувствовать. В какое-то мгновение грустно подумалось о том, что пресловутая ╚чернуха╩ √ находка не 90-х годов ХХ века. И вспомнилось название другой пьесы Островского ╚Правда хорошо √ а счастье лучше╩. Точнее не скажешь.
Слава богу, Малый театр не оскудел актерскими силами. Об этом приходилось уже писать, но с радостью повторюсь. Ох как, видимо, не любил драматург плутоватых купцов. Наглые, хитрые, прижимистые. Но выписаны они мастерски, и сильно повезло артисту, которому довелось играть Самсона Силыча Большова из пьесы ╚Свои люди √ сочтемся!╩ или Пуда Кузьмича Боровцова из ╚Пучины╩. Имена-то какие! Боровцова, тестя Кисельникова, играет Валерий Баринов . Вот уж действительно Пуд. Пуд хитрости, изворотливости, пуд нравоучений, два пуда уверенности в правильности всего, что делает. С таким не поспоришь, не переубедишь: будет стоять на своем до смерти. Для такого самое главное √ его деньги, их прибавление. Не жаль ни дочки, ни внуков. Как, впрочем, не жаль и самого себя. Хитрость с банкротством обернулась против него. Обманул зятя на пять тысяч, а потом и самого обвели вокруг пальца, потерял уж все. Но не приуныл, не растерял интереса к жизни, которая для него невозможна без обмана и воровства. Да, торгует старьем и мелочью на рынке, но приведись что стянуть √ не откажет себе. Артист пишет портрет Пуда Кузьмича без лести, без снисхождения, но с азартом и интересом к тому, что еще может выкинуть этот самодур.
Почти таков же Неизвестный Василия Бочкарева . Манеры только поизысканнее, но суть та же √ хитрого безжалостного ╚волка╩, ради своей выгоды переступающего через человека. Как мягки его интонации, как точны его жесты, как холодна широкая его улыбка. Небольшой эпизод, а картина буквально впечатана в память. Зал с искренней благодарностью провожает артиста аплодисментами. И очень жаль, что этот Неизвестный больше уже не появится.
Зато Александру Коршунову не позавидуешь: нелегко на протяжении трех часов играть наивного до глупости, честного до приторности. Внутренняя константа персонажа оборачивается для артиста однообразием интонаций, движений, раздражая монотонностью и невыразительностью. Пожалуй, только в последней сцене, когда перед нами человек с помутненным разумом, когда изменилась его речь, став странно растянутой, когда движения приобрели иную пластику, возвращается интерес к герою. Из ходульного он превращается в живого и глубоко несчастного, вызывающего искреннее сочувствие зрителей. Но как долго к этому пришлось идти, заново восстанавливая контакт с залом.
Афиша Малого театра пополнилась еще одним классическим названием. Неплохо. Зрители познакомились с редко идущей пьесой великого драматурга. У артистов появилось еще по одной роли. Совсем хорошо. Но вот радости все это почему-то не вызывает. К сожалению. У этого театрального разъезда, на сегодняшней Ордынке, увы, не встретишь взволнованных игрой зрителей. Спора об игре нынешнего Мочалова не услышишь.