Но считает, что победил со счетом 7:1

Вчера в Краснопресненском суде Москвы федеральный судья Тюленев вынес решение по иску Центральной избирательной комиссии к журналисту Александру Минкину и газете "Московский комсомолец". В ЦИК считают, что Александр Минкин в своих заметках нанес ущерб деловой репутации комиссии восемь раз. Суд решил, что это слишком, и велел ответчику извиниться лишь за одно оскорбление из восьми.

Судебный процесс тянется уже полгода. Восемь минкинских фраз, по мнению Центризбиркома, являются оскорбительными. Вот они: "ЦИК позволено издавать антиконституционные акты", "В чьих руках сейчас выборы? Разве в честных?", "Мы знаем, что они жульничают", "Растет число голосующих против всех. Эта графа постоянно грабится в пользу нужного кандидата", "ЦИКа стала наглым силовым департаментом, вдобавок изготовляющим законы", "ЦИКа превратилась в силовое министерство, которое может... насильственно менять политическую ситуацию в стране", "ЦИКа решает, какие должны быть политические партии и какие не должны... Похоже на арифмометр, который мало того, что плохо считает, еще и взбесился и вообразил себя политиком", "ЦИКа честно обслуживает власть, а притворяется, что служит народу".
На каждом судебном заседании дело начиналось с того, что Александр Минкин предлагал склонять слово ЦИК по женскому роду и в именительном падеже говорить "ЦИКа" с ударением на "и". Представитель истца, то есть Центризбиркома, говорил, что склонение его организации по женскому роду оскорбительно и не соответствует правилам русского языка. Подкреплял свои слова заключениями экспертов и ходатайствовал обязать господина Минкина употреблять слово ЦИК в мужском роде. А адвокат ответчика Гералина Любарская замечала, что никто не может заставить ответчика грамотно говорить по-русски. А судья неизменно отклонял ходатайство истца, как не имеющее отношения к сути дела.
Тогда представитель ЦИК переходил к сути дела. "Власть — это одна из страстей человеческих. Вот. И так далее. Поэтому надо различать,— констатировал он и продолжал: — Ничего, которое соответствовало принципу допустимости относимости, предъявлено не было". Особенно же адвокат ЦИК напирал на то, что "автор очерняет ЦИК и делает из него такого супермонстра, которого даже можно поставить на одну доску с Кремлем".
Второй адвокат ЦИК поддерживал эмоциональные аргументы своего коллеги аргументами логическими. Он перечислял многочисленные статьи законов, в соответствии с которыми действует Центральная избирательная комиссия. И потом логически заключал, что раз ЦИК действует на основании законов, значит, она не может действовать незаконно и, стало быть, господин Минкин распространяет заведомо ложную и порочащую информацию.
Когда дошло до прений, адвокат Любарская заметила, что, во-первых, ЦИК вообще не может подавать в суд, поскольку не зарегистрирован в качестве юридического лица. Во-вторых, ЦИК не может подавать иск о защите деловой репутации, поскольку государственная организация деловой репутации в юридическом смысле слова не имеет. В-третьих, в иске не указано, чего именно добивается ЦИК. В-четвертых, в Европейском суде по правам человека был подобный прецедент, и Европейский суд признал, что журналист имеет право на резкое и даже оскорбительное высказывание своего мнения, если оно основывается на социально значимых фактах.
Александр Минкин, например, цитировал скачанные с официального сайта ЦИК уставные документы двух созданный Центризбиркомом некоммерческих фондов, цель которых — оказывать помощь гражданам, баллотирующимся в депутаты и губернаторы и получать за это пожертвования. Таких социально значимых фактов в заметках журналиста Минкина было достаточно.
— Как же проблема грязных выборов связана с ЦИК? — удивился адвокат истца.
— ЦИК,— возразила госпожа Любарская,— отвечает за действие своих комиссий. Это написано у вас в уставе.
Потом выступал ответчик Минкин. Он попросил представителей истца рассказать суду, зачем более ста раз в год председатель Центризбиркома Вешняков приезжал в Кремль, если по закону ЦИК никому не подчиняется.
Потом суд вынес решение. В нем сказано, что только одна из восьми обидных фраз содержит порочащую информацию и должна быть опровергнута: "Мы знаем, что они жульничают". Журналиста Минкина обязали опровергнуть эту фразу на страницах "Московского комсомольца".
Журналист Минкин остался решением суда недоволен и сказал, что будет подавать апелляцию. Потом в коридоре он говорил, что хотел чистой победы, а победил со счетом 7:1. Если опровержение и будет написано, сообщил господин Минкин, то так: "Мы не знаем, что они жульничают. Мы догадываемся". Или так: "Не мы знаем, что они жульничают".

ВАЛЕРИЙ Ъ-ПАНЮШКИН

Газета «Коммерсантъ» №234 от 22.12.2001, стр. 3

Авторы:

Валерий Панюшкин

Журналист Минкин проиграл Центризбиркому