Александр Казаков. Сможет ли Россия стать достойным шейкером для приготовления коктейля цивилизаций?
Внешняя политика прошедшей декады
Александр Казаков
Дата публикации: 17 Июня 2002
П охоже, всплеск внешнеполитической активности России подходит к концу. Осталось закрепить свое новое положение в мировом раскладе сил на встрече "большой восьмерки" в канадском Кананаскисе и можно заняться освоением новых внешнеполитических пространств и перспектив. Хотелось бы еще раз просмотреть результаты последней декады "большого российского месячника в мировой политике" и попытаться определить некоторый неочевидный смысл этой декады, которую можно назвать "восточной", а можно, если угодно, и "евразийской".
"Восточную" декаду следует оценивать комплексно, поскольку алма-атинское Совещание по взаимодействию и мерам доверия в Азии (спасибо Нурсултану Назарбаеву за эту услугу России!) и петербургская встреча Шанхайской организации сотрудничества являются взаимодополняющими инициативами, несмотря на то, что они действуют в разных форматах.
Пересказывать подробности обоих встреч на высшем уровне нет смысла - все о них знают. Однако стоит взглянуть на них под несколько иным углом зрения. Вот, например, СВМДА. И в российской, и в западной прессе цель Совещания была сведена, по сути, к тому, чтобы за одним столом сидели пакистанский президент Первез Муфшарраф и индийский премьер-министр Атал Бихари Ваджпаи. Тот факт, что Путину не удалось усадить их визави для прямого диалога, был расценен как едва ли не провал всего Совещания. Чушь полная. Во-первых, Мушарраф и Ваджпаи не сядут за стол переговоров до тех пор, пока у каждого из них, по мысли другого, есть возможность сделать новые уступки (особенно это касается индуистского фундаменталиста Ваджпаи, который ничтоже сумняшеся требует от Исламабада провести у себя зачистку и "замочить в сортире" всех лидеров кашмирских сепаратистов, не считаясь с тем, что это может привести к гражданской войне в Пакистане и к переходу ядерной кнопки в руки радикальных исламистов). Во-вторых, Путину удалось хотя бы "поставить на старт" переговорный процесс между Муфшаррафом и Ваджпаи: остается надеяться, что как-нибудь они доползут хотя бы до промежуточного финиша (американцы помогут). И, наконец, в-третьих, Совещание было вообще не о том. Оно было посвящено не урегулированию двусторонних конфликтов, а диалогу цивилизаций. Просто если бы удалось добиться еще и очевидного сдвига в диалоге между конфликтующими сторонами, то СВМДА приобрело бы большой международный вес сразу. Ну а так придется накапливать его постепенно.
В чем было ноу-хау СВМДА? Прежду всего в том наборе стран, которые приняли в нем участие. Если взять в качестве рабочей и даже "классической" (что делают уже многие) цивилизационную модель Сэмюэля Хантингтона, то на алма-атинской встрече были представлены пять из семи с половиной мировых цивилизаций: славяно-православная (Россия), конфуцианская (Китай), исламская (большинство участников), индуистская (Индия) и западная (Израиль, опять же Россия + наблюдатели). Более того, "разломы" именно между этими цивилизациями являются самыми взрывоопасными, что и подтверждается сегодняшней повесткой дня.
Нельзя не признать, что такая "встреча цивилизаций", кроме СВМДА, возможна только в рамках ООН. Однако ооновская площадка стала в последнее время настолько невнятной, что там и диалога-то никакого не получается, не говоря уже о многоголосии.
Можно рассматривать алма-атинскую встречу и с точки зрения геополитической. Тогда в бывшей столице Казахстана встретились гораздо большее количество игроков, так как, например, Иран, Турция и в какой-то мере Азербайджан являются самостоятельными геополитическими центрами.
Возможность к постоянному диалогу в рамках СВМДА, может и должна привести к сближению цивилизаций, к осознанию того общего, что, во-первых, присуще всем цивилизациям (а значит - к выработке общего политического языка для принятия решений), а во-вторых - является особенностью именно евразийских цивилизаций. Здесь не место предаваться медитациям насчет евразийской общности и различных геополитических сценариев для России (как то: западного - до Атлантики, а не через нее , восточного - до Тихого океана или южного - до Индийского). Интереснее другое - какую, собственно, цивилизацию представляла на встрече в Алма-Ате Россия?
Если исходить из классификации Хантингтона, то славяно-православную. Но тогда центр тяжести СВМДА оказывается исключительно в Азии, а это не так. Возможно, назначение Петербурга - северной столицы и самого европейского города России - местом подписания Хартии ШОС (которая постепенно становится геополитическим ядром Евразии) было обусловлено, в том числе, необходимостью подчеркнуть евро-азиатский характер новых международных образований. И европейскую часть в них представляет именно Россия. В этом смысле российская составляющая СВМДА и ШОС представляет не только славяно-православную, но и западную цивилизации. Кстати, в новых международных раскладах сил и влияний, которые сложились буквально на наших глазах за последний месяц-полтора, Россия получила возможность активизировать свою "западную" роль в Азии. Чего стоят слова ВВП, обращенные к Мушаррафу (но косвенно - и к Ваджпаи тоже): "Мои коллеги на саммите Россия-НАТО в Риме поручили мне заняться вами" (это - не цитата). То есть ВВП открыто позиционировал себя как представителя Запада в разговорах с азиатскими партнерами по диалогу. А собственно, чему удивляться? Россия и является западной страной для стран восточных, так же как она является севером для исламского юга.
Похоже, что возвращение России на авансцену мировой политики - и новое позиционирование ее - должно привести к внесению поправок в цивилизационную модель Хантингтона, а точнее, в его разделение христианской цивилизации на западную и восточно-православную. Cразу после опубликования теории Хантингтона некоторые ее критики указывали на противоречия в его классификации цивилизаций. Если, например, принять во внимание такие критерии, как язык, историю, религию, обычаи, институты и самоидентификацию, то тот же профессор Джин Киркпатрик недоумевал, почему Хантингтон разделил православную (российскую) и западную цивилизации. Правда, Киркпатрик считал, что славяно-православная цивилизация должна быть включена просто-напросто в западную, поскольку "православная теология и литургия, ленинизм и Лев Толстой - все это проявления западной культуры". Это вряд ли. Однако мыслит профессор Киркпатрик в правильном направлении. Просто хантингтоновские западная и славяно-православная цивилизации являются субцивилизациями единой иудео-христианской цивилизации (а североамериканская цивилизация (так!) является, по большому счету, доведением до абсурда западно-европейской цивилизации, без европейской истории, с другими обычаями и с иной самоидентификацией, в том числе религиозной). Так что главные разломы между цивилизациями, на которые указал Хантингтон, тоже должны быть откорректированы. Разлом между Западом и остальными цивилизациями будет, скорее, разломом между Америкой и остальными цивилизациями. Такие же коррективы следует внести и в другие серьезные, по Хантингтону, линии противостояния. В частности, в противостоянии Запад - исламская цивилизация следует, пожалуй, развести США и Западную Европу, так же как в противостоянии западного христианства и православного христианства.
Однако здесь нас больше интересуют практические вещи. Если согласиться с тем, что Россия является представителем общей иудео-христианской (средиземноморской, если угодно) цивилизации, то ее роль в азиатском регионе выглядит совсем по-другому, чем это представляется, например, американским наблюдателям. В таковом качестве Россия может стать идеальным посредником в налаживании многостороннего цивилизационного диалога на просторах Евразии, может стать тем шейкером, в котором перемешаются интересы разных цивилизаций. Конечно, такой творческий многосторонний диалог не устранит чисто политических споров, но последние и решаться могут на чисто дипломатическом уровне, без подключения "цивилизационного бекграунда" с его историческими обидами и претензиями. Причем принципиально важным становится подключение к этому многоголосию европейского голоса, что может привести в результате именно к выработке единого политического языка, на котором можно будет потом договариваться.
Таким образом можно уйти от признанного очевидным "столкновения цивилизаций" Хантингтона и перейти на уровень "диалога цивилизаций", каковая цель и была указана в качестве главной на встрече в Алма-Ате.
Именно на этом пути возможно "выстраивание отношений Российской Федерации на разных направлениях с ближайшими соседями, как и с более далекими", что должно привести к " асимметричной и разномерной системе взаимных обязательств, в центре которой для нас всегда будет, разумеется, Россия" (Алексей Салмин). Принципы асимметриии и многомерности - тот фундамент, на котором, по мнению Салмина, при благоприятном стечении обстоятельств и доброй воле соседей, может подняться основательное здание - или здания - интеграции. А.М.Салмин сказал эти слова на Горчаковских чтениях ровно два года назад. Сегодня мы можем признать, что есть в наличии и благоприятные стечения обстоятельств, и добрая воля соседей. Так что - вперед Россия.
Сегодня, пожалуй, не стоит даже применять сослагательное наклонение и говорить "бы была политическая воля". Политическая воля есть - это очевидно. А "саммиты мая-июня, - как утверждает вслед за Салминым Глеб Павловский, - закладывают основы ассиметричной биполярности как центрального отличительного признака политики поиска и обеспечения нового мирового места России... Серия договоренностей на двусторонней основе: Россия-Америка, Россия-Европа, Россия-Ближний Восток, Россия-Китай и т.п. - не имеют и не всегда будут иметь окончательную фиксацию, в которой Россия сегодня не заинтересована вследствие своей слабости".
Все красиво. ВВП уверенно позиционирует Россию как евразийскую державу, которая заинтересована в том, чтобы стянуть вокруг себя все пограничное пространство - Евросоюз, НАТО, ОБСЕ, СНГ, ШОС, ЕврАзЭС, СВМДА и пр. - и при этом иметь в тылу в качестве своеобразного якоря максимально дружественные - можно даже сказать, "семейные" - отношения с США. При этом Россия, входя во все - как восточные, так и западные - интеграционные объединения, может добиться того, что она станет необходимым и незаменимым элементом международной системы - военной, экономической, политической, правовой и культурной. Повязавшись со всеми более или менее значимыми субъектами международной политики, пристегнувшись, так сказать, к ним наручниками, Россия получит гарантию того, что она не "упадет". Только если вместе со всем "цивилизованным миром".
А пока - в рамках "асимметричной и разномерной системы обязательств" - есть время для того, чтобы "сосредоточиться".