Жюри предпочло малобюджетные проекты

награды современное искусство

Венецианская биеннале, крупнейшая в мире выставка современного искусства (об открытии которой Ъ писал 16 июня), продлится до 4 ноября. Но по традиции победители — лауреаты "Золотых львов" — объявляются сразу, чтобы у художественной общественности было время подумать, за что именно их дали. Таким размышлениям предавалась и МИЛЕНА Ъ-ОРЛОВА.
На следующий день после оглашения решения жюри толпы журналистов с картами в руках сосредоточились в одном районе города, тревожно вопрошая друг друга, где здесь павильон Люксембурга. В самом деле, найти работу обладателя гран-при за лучший национальный павильон, притулившуюся чуть ли не в подсобке какого-то дворца, было так же нелегко, как разглядеть на европейской карте очертания самой страны. Но жюри сочло миниатюрность экспозиции за ее достоинство: "само место, где разместилась выставка, ставит под сомнение необходимость больших национальных павильонов".
Наблюдатели острили, что главного "Льва" дали не за размер, а за название — "Air conditioning", которое в условиях разразившейся в Венеции беспрецедентной жары само по себе звучало освежающе. Приятна глазу была и картинка с заснеженными Альпами: героиня видеоинсталляции исполняет виолончельные этюды на краю горной пропасти, чтобы услышать эхо. В другом зальчике тоже видео: дворники метут песок в Сахаре, в третьей комнате — песочные часы, а на выходе — желтый звукоизоляционный поролон. Все вместе выглядит изящно и напоминает детскую музыкальную пьеску: раз, два, три; раз, два, три. Не зря автор — молодая художница Су Мей Тсе — в прошлом музыкант. И если бы речь шла о выпускных экзаменах по современному искусству, то оценка "отлично" здесь была бы вполне справедлива.
Но от крупнейшей в мире биеннале все-таки ждут не повторения пройденного (подобные люксембургской инсталляции исчисляются уже десятками, если не сотнями), а чего-то хорошо забытого нового. И такое новое было. Помпезный имперский дух, который тщилась, но так и не смогла воспроизвести в своем павильоне Россия (см. Ъ от 19 июня), наполнял павильоны Америки и Великобритании. Прелесть новизны в данном случае состоит в том, что этот дух теперь воплощают бывшие изгои — афробританец Крис Офили и афроамериканец Фред Уилсон, соорудивший в американском павильоне нечто вроде мемориала венецианским маврам со всеми полагающимися этому жанру подробностями и пафосом. В залах и настоящая музейная живопись — портреты модных у европейской знати XVIII века слуг-арапов, и светильники из венецианского стекла опять же в форме фигур мавров, на экранах идет кино про Отелло, в витринах манекены в мавританских костюмах, даже вход в павильон задекорирован фигурами чернокожих атлантов.
Американцы и англичане были в числе фаворитов публики, но сразу было ясно, что награды им не видать: не зря вся Венеция пестрит полосатыми радужными флажками со словом "Мир" — следами недавних протестов против войны в Ираке. Эстеты хвалили израильский павильон. Художник Михаил Ровнер сделал очень красивую, хоть и мрачноватую видеоинсталляцию "За порядок, против порядка", где люди выглядят даже не букашками, а буквально плесенью: в экранах-колбах, как в научной лаборатории, можно разглядеть передвижения крошечных клеток-микробов — людских толп. Отличилась и Австралия. Патриция Пиччинини населила павильон удивительно жизнеподобными, даром что силиконовыми, мутантами — представителями биологических видов, пока неизвестных науке. Самое пугающее — человечность этих полукрыс, полусвиней: они ласкают своих детенышей и чуть ли не улыбаются (выставка называется "Моя семья"). Эти дорогостоящие чудеса в духе мадам Тюссо держатся в моде уже не первый сезон (на прошлой биеннале все ахали над гигантским силиконовым мальчиком англичанина Рона Мьюэка), и, конечно, при всей сногсшибательной эффектности их трудно назвать чем-то новаторским.
К тому же жюри биеннале в этот раз очевидно склонялось к "бедному", не требующему больших затрат искусству. Два почетных "Льва" за жизненные достижения достались ветерану движения arte povera (что буквально и означает "бедное искусство") 70-летнему Микеланджело Пистолетто и имеющей художественный стаж в семь десятков лет Кароль Рама. Родившаяся в 1918 году художница не слишком знаменита в мире, хотя ее послужной список вполне сопоставим с достижениями Луиз Буржуа, гораздо более обласканной славой художественной старушки. Известность Кароль Рама принесли ироничные ассамбляжи в дадаистском духе с протезами, накладными ногтями и помазками для бритья, в которых сегодня видят что-то несомненно феминистское.
"Золотого льва" за лучшую работу биеннале получили швейцарцы Эрик Фишли и Дэвид Вейс — в формулировке тоже звучало слово "скромность". Жюри нашло, что их видеопроекция на стены темного зала разных вечных вопросов вроде "есть ли бог?" лучше всего выражает главную тему биеннале "Мечты и конфликты". Наконец, лучшими молодыми художниками (до 35 лет) признаны английские двоечники и недоучки, на чем сами они всячески настаивают, Ник Рэльф и Оливер Пэйн. Эта парочка вышла из среды скейтбордистов и граффитистов; до того как заняться искусством, они играли в панк-группах с названиями вроде "Гуляющие жертвы аборта", а их первая выставка была безбожной саморекламой: они просто изобразили на стенах галереи свои имена. Понятно, что единственное, чем могли заняться эти юные джентльмены,— это видеоарт, причем самый дешевый, с дрожащей, невнятной и бессмысленной картинкой. Если использовать терминологию их российских коллег — группы "Синие носы", также участвующей в биеннале,— это "видео, сделанное на коленке". Жюри сочло, что английские арт-панки — это "не вчерашний и не завтрашний день искусства, это его настоящее".
С этим вердиктом трудно не согласиться: чуть ли не половина показанного на биеннале представляла собой именно такое искусство — экономичное, необязательное и совершенно незрелищное, или, как сейчас говорят, нонспектакулярное. Но, как всегда бывает в таких случаях, понять, действительно ли это отражает реальное положение дел или это тенденциозный подход отборщиков-кураторов, невозможно. До отчетливости манифеста дело не дошло. Вот если бы вместо игрушечной люксембургской выставки наградили хоть кирпичную стену, которой Сантьяго Сьерра заложил главный вход в павильон Испании, тогда месседж биеннале был бы понятнее: в искусство сегодня входят с черного, а не с парадного входа.

Газета «Коммерсантъ» №116/П от 07.07.2003, стр. 13

Авторы:

Милена Орлова

Темы:

Венецианская биеннале продешевила