Владимир Мирзоев — о спектакле «Лир» — Можно ли попытаться определить тему вашего «Лира»? Вы исследуете беспомощность добродетели перед бесстыдством? Тщету надежды на справедливый суд небес? Или физиологию власти и освобождения от нее? —...

Владимир Мирзоев — о спектакле «Лир»

— Можно ли попытаться определить тему вашего «Лира»? Вы исследуете беспомощность добродетели перед бесстыдством? Тщету надежды на справедливый суд небес? Или физиологию власти и освобождения от нее?

— Библейский принцип воздаяния (око за око) работает в пьесе очень жестко — даже на уровне реализованной метафоры (я имею в виду ослепление Глостера). Но экзистенциальное путешествие, которое совершают Лир и его двойники (Глостер, Эдгар, Кент, Шут), есть движение из Ветхого в Новый завет… Абсолютная власть для нас равнозначна абсолютной несвободе. Лир у нас примеряет шутовской колпак сознательно — это его путь к себе.

— Второй акт мощно показывает безумие короля. Какой сдвиг мира не сумел вынести Лир?

— Одно дело — изменить волевым усилием сценарий собственной жизни и другое — прожить этот новый сюжет… Сколько юношей уходили на войну добровольцами, сколько людей отправились за океан в поисках иной участи! Хорошо ли они понимали, что их ждет? Сомневаюсь.

— Гонерилья и Регана Юлии Рутберг и Марины Есипенко кажутся сегодняшними персонажами. Важно ли это для спектакля?

— Нам с художником Аллой Коженковой хотелось снять дистанцию времени, потому что мы имеем дело не с историческим сюжетом, а с архетипом, который воспроизводит себя в любом поколении.

— Как была придумана именно такая чета Вестников?

— Это, по сути, Хор — мостик от нашего спектакля к античной трагедии. Вообще-то интонация нашей работы скорее драматическая, но этот рудимент показался мне не лишним.

— Что означает для вас сотрудничество с Максимом Сухановым? Вы прошли путь от Хлестакова к Лиру… Можно ли сейчас сказать, чем он продолжится?

— Пока мы с Максимом планируем кое-что в кино и на ТВ. В театре же наши новые проекты еще не определились… Что означает для меня это сотрудничество?.. Понимаете, Суханов не просто талантливый актер — он невероятного масштаба личность. С ним можно выстроить репертуар целого театра, где он будет играть десятки самых разных ролей. Но человеческих сил на это, конечно, не хватит. Работа с таким актером никогда не становится рутиной — это всегда эстетическое, интеллектуальное приключение.

— Каковы ваши планы художественного руководителя Театра Станиславского? Когда состоится премьера спектакля «Семеро святых из деревни Брюхо» по Людмиле Улицкой?

— «Семеро святых…» — это не инсценировка прозы. Это оригинальный, еще не опубликованный текст. Пьеса о русской деревне, 20-е годы. Но главная коллизия, как это часто бывает у Людмилы Улицкой, — таинственный поединок человека духовного и человека пещерного. Еще я собираюсь поставить забытую пьесу Алексея Арбузова «В этом милом старом доме». В ней в основном будут заняты молодые актеры, которых я пригласил в театр этим летом… И, наконец, талантливейший молодой режиссер Павел Сафонов будет ставить у нас «Доходное место» Островского. Вполне случайно, а может, и не случайно, получился русский сезон.

— Продолжится ли ваше сотрудничество с Театром Вахтангова?

— Да. Есть идея поставить «Сон в летнюю ночь». Но спектакль, вероятно, появится в следующем сезоне.