10 февраля 2004, 14:03 Культура

Смерть вегетарианца

Антон Костылев «Техасская резня бензопилой» — детская сказка для тех, кто любит мясо.

Почти в каждом доме есть напольные весы, на которых аноректички, толстушки и прочие сталкиваются с объективной реальностью. Но весы эти работают неправильно. Правильные весы должны показывать, сколько мяса содержится во взгромоздившемся на них человеке. Стейка, вырезки и обрезков. Минус кости и душа.

Лютая детская сказка «Техасская резня бензопилой» (The Texas Chainsaw Massacre) – это как раз такие правильные весы.

Критики по всему миру блевали от отвращения на этой картине. Дети от 14 до 35, которые в курсе, что в каждом подвале живет кровожадная бука, стонали от восторга.

Рeмейк классического фильма Тоба Хупера перепевает известную историю. В 1974 году на ферме некого Томаса Хьюитта полиция обнаружила останки 33 жертв. Убийца, получивший прозвище Кожаная Морда, срезал лица своих жертв, чтобы делать из них маски. И с 74-го года рев бензопилы означает не труд мирных лесорубов, а происки маньяка.

Компания молодых людей, ехавшая из Мексики со скромным грузом марихуаны, подбирает на дороге девушку в состоянии шока. Прямо у них в машине девица достанет шпалер и вышибет себе мозги. Пытаясь найти помощь, герои быстро обнаружат, что окрестности, населенные белым мусором, кишат психопатами, ублюдочными родственниками, истребляющими путешественников. Самый резвый из них – Малыш, здоровенная туша, вооруженная бензопилой.

Один за другим мальчики и девочки превратятся в кровавый фарш. Впрочем, убийцам тоже не поздоровится.

Весь фильм напоминает мясную лавку. С дотошной натуралистичностью героев вешают на крючья, полосуют пилой, отрубают конечности. Это сон разума, и режиссер Маркус Ниспел даже не пытается оправдаться. Если требования цензуры четверть века назад заставили Тоба Хупера для создания напряжения прибегнуть к искусству, то Ниспелу это уже не нужно. Он не пытается воссоздать веселые 70-е, он не ищет художественных решений и свежих образов. С тупым диким хохотом он размахивает бензопилой. Он великолепен.

Собственно говоря, в этом весь смысл. «Техасская резня» сильно напоминает неадаптированные народные сказки. Раньше не было механических пил? Зато были обычные. Знаете, «скирлы-скирлы»? Как дедушка отпилил медведю ногу и стал варить, а мишка потом приделал себе деревянные протезы и — скирлы-скирлы — пришел к дедке требовать свою ногу обратно. Сказки так же тупы, кровопролитны и банальны, как классические кошмары.

Но никакое чувство вкуса и художественное образование не помогает человеку, проснувшемуся с воплем от того, что по нему бегают пауки или за ним гоняется маньяк.

Маркус Ниспел – отвратительный режиссер. В сущности, нормальный продюсер не доверил бы ему даже подержать пустой кофр от кинокамеры. Его «Техасская резня бензопилой» — тупой мутный морок, последняя подножка поезда кинематографа, вися на которой можно различить, как по рельсам бегут вдогонку жутковатые нелепые фигуры. Кособокие голодные мясоеды, охотящиеся на вегетарианцев из поезда. Подобно многим визионерам, Ниспел бездарен. Что не отменяет того, что то, что он видит в своих галлюцинациях, правда.

Возможно, этот фильм станет классикой, как и его предшественник. Не так, как стали классикой «Розовые фламинго» Джонни Уотерса, «Резня» Тоба Хупера или «Ночь живых мертвецов» Ромеро. Все они были одержимы кино.

Он станет классикой как кошмар со сломанным лифтом, пауками и прочей банальной ерундой, которая заставляет проснуться в холодном поту даже самых рафинированных умников.