«МАЛЬЧИКИ УСТАЛИ РИСОВАТЬ ВОЙНУ»
БОЛЕВАЯ ТОЧКА
Наш специальный корреспондент — со свободной территории Грозненского университета Семнадцатилетнему Асану Яхиханову надоело рисовать эту войну. Но он — баталист. И поэтому он поменял сюжеты этой войны на сюжеты той, XIX века. Вы наверняка...
Наш специальный корреспондент — со свободной территории Грозненского университета
Семнадцатилетнему Асану Яхиханову надоело рисовать эту войну. Но он — баталист. И поэтому он поменял сюжеты этой войны на сюжеты той, XIX века. Вы наверняка про них слышали: Шамиль, честь, отвага… Президент РФ даже утверждает, что Шамиль завещал своему народу быть верным России. Каждый ищет в прошлом свое. Планирует его, спасаясь от вопросов настоящего.
Но что-то было в этом мальчике, отчего изображение воюющего мира окончательно расфокусировалось. В единственном обустроенном месте посреди разрушенного Грозного — сквере Нефтяников, где в полдень собираются на скамейках молодые люди, вооруженные сотрудники бесчисленных охранных служб и обычные, студенты, — Асан рисовал на листке в клеточку друга Зелема. Ну вот поэтому я и подсела к ним на скамейку…
Отсюда ракурс был иной. Солнце летело на голый и пыльный город, не встречая никаких препятствий, освещая руины каким-то особым светом. Пахло вперемежку весной и газом, который сочится здесь из каждой пробитой пулями трубы. Это был уже не черно-белый мир современного Сталинграда. Скорее, цветные стеклышки, которые пытаются сейчас сложить отдельные люди в единую картину мира. И среди них, признаюсь, я не встретила тех, кто при власти.
Но встретила Асана и Зелема. Родом из Чечен-Аула. Там живет и известный в республике художник Абу Башаев. Поскольку учитель Башаев не прекращал занятия в своей студии за все время войны, его ученик Асан смог поступить в этом году в Грозненский пединститут на художественное отделение.
«Когда в комнате нет света, очень хочется читать книгу», — позже объяснит мне один студент во дворе университета невероятный, нелогичный исход этой войны: шумные аудитории, исправно посещаемые лекции и ту особую вольнолюбивую атмосферу, что присутствует во всех университетах мира… В общем, вы знаете: чеченские дети все эти годы учились. И вот: по периметру университетского двора высится, как дом Павлова, бывший республиканский интернат, белеет восстановленное здание бывшего общежития, а внутри… ну вам должны быть знакомы эти лица. Лица студентов…
«Стопроцентная посещаемость!» — Аюб Булуев, декан медицинского факультета, выглядел так, будто минутой ранее спасся от погони. На деле пережил нашествие руководства университета с внезапной проверкой. Этот седой почтенный человек не знал. Лейла Муцурова, студентка второго курса, только что разменяла со мной и приятелем Рустамом Дадашевым предмет гистологию на стакан апельсинового сока в кафе неподалеку. (Это особенность сегодняшнего Грозного — бесчисленные кафе на первых этажах разрушенных домов. И еще салоны красоты. Называются, например, так: «Твои глаза»… Грозный, прибитый войной к земле, вылезает сейчас из подвала. Жизнь расселяется пока на первых этажах.)
Итак, прекрасная Лейла вышла из салона красоты и зашла в кафе… Шутка, господин декан! У нее из-за анатомии и гистологии времени не хватает даже на любимого Пушкина: поэт временно сдал позиции перед авторитетом отца, известного в республике хирурга и главврача поликлиники. Но тут во двор университета — место тусовки всей молодежи — заглянул Рустам (выпускник финансово-экономического факультета прошлого года, ныне служащий «Грознефтегаза»). А день в Грозном так короток, вы же знаете, после четырех часов его жители предпочитают на улице не появляться. А Лейла и Рустам — члены одной команды «Чеченский след». Многое надо обсудить…
В общем, мы пили сок, Рустам повествовал. Два года назад в университетском дворе они сидели на скамейке, ели мороженое. Война, передавали в сводках, подходила к концу. Ну вот. Чтобы о чеченцах не забывали, они придумали создать команду КВН. Название, как говорится, пришло само. И — поехали.
Волгоград: зал при выходе чеченских ребят напрягся. Потом в тишине пошли вызывающие хлопки с первого ряда. Геленджик: выступление не состоялось. Ребята восемь часов провели в местном милицейском участке, где их допросили, сняли отпечатки пальцев, занесли в «базу». Анапа. Долго зрители смеялись. А потом руководство КВН посоветовало сменить название: «В связи с обострившейся ситуацией в России». И, наконец, Сочи. Первая лига. Это успех! Масляков внятно и смело объявил: «Команда из Грозного «Чеченский след»!». На сцену выскочили чеченцы с саблями…
— Почему с саблями? — спросила я.
— Это наш национальный танец. Очень красивый. — Серьги-кольца Лейлы беспокойно качнулись. Она решила, что опять встретила непонимание…
Неосторожный вопрос подобен здесь больному уколу, но никто в этом не признается. Каждый из этих детей прошел через катастрофу — тотальное одиночество. Лейла описывала его так: «Я видела две войны. Они, мои сверстники, меня жалели, когда я им пыталась рассказать. Но я видела: они не понимают меня. Потому что не пережили этого».
Война предоставила ей ненужный опыт, одиночество дало непревзойденную (все же) работу духу. Отсюда их стремление к жизни. И — смотрите, верьте глазам. У Лейлы — неизменно солнечная улыбка. Местные девушки прогуливаются по руинам на высоких каблуках. А во дворе университета очень просто повстречать красивых, нарядных молодых людей.
Кстати. «Бердяев про них сказал: «Они слишком любят жизнь», — чуть ли не жаловалась редактор журнала «Вайнах» Зарина Алиева на излишнюю прагматичность студентов, которым она преподает чеченскую литературу. Зарина указывала на проблему отцов и детей. Но фраза гения — бриллиант, всегда многогранна…
— Из университета всего два пути, — сказал Рустам, — в кафе и библиотеку.
В кафе мы уже были. В библиотеке нас ждали старые знакомые. Помимо Зюскинда и Гессе — Абу Башаев. Но по порядку.
В Москве юные пристрастия формирует, как правило, ветреная мода; Мураками, Коэльо — это ее воздушные замки, ее мыльные пузыри. В Грозном — библиотекарь Сацита Исраилова. С ее легкой руки «Парфюмером» и «Игрой в бисер» сегодня зачитывается молодежь. Пропоет новый день Саците что-нибудь в тональности Спинозы — и Грозный, поверьте, будет читать этого мудрейшего из зануд. Потому что Сацита, легковесная на вид миловидная женщина в темных очках, имеет очень серьезный вес в обществе и красивый, завораживающий это общество голос. Ведь всем известно, что библиотека горела четыре дня, что Сацита спасла 6 тысяч книг, еще 25 тысяч собрала в развалинах города, выкупила у пьяниц и просто выменяла. Что во время войны она каждый день ходила на работу, хотя от библиотеки остался только шезлонг. И она сидела в этом шезлонге под небом и разговаривала с тишиной, когда наконец та наступала.
Да, еще Сацита вытащила из-под обломков картину Абу Башаева «Крик». Картину несла по мертвому городу на вытянутых руках.
…Мой путь от лавочки юного баталиста Асана привел в этот день к его учителю. Вот так бы всегда — на этом пути им встречались только Сацита, Башаев, Булуев… Вы же помните — эти студенты слишком любят жизнь…
Поэтому, когда их однокурсника вооруженные люди увезли прямо с университетского двора, они вышли к зданию правительства Чеченской Республики. Их пытались разогнать автомобилями. Им угрожали исподтишка люди в штатском. Они снова пребывали в заколдованном круге одиночества. Но каждый день с утра до полудня студенты в белых халатах стояли у ворот власти. Зрелище холодило самые неприступные сердца. На седьмой день Асламбека Хамбиева, первокурсника медицинского факультета, отпустили.
Сказать бы: а вот так они отстояли право на жизнь! И поставить здесь точку. Но я видела: отличник, «светлая голова», по признанию преподавателей университета, Асламбек Хамбиев похож сейчас на вечно отстающего. Кожаная куртка поверх белого халата. Надвинутая кепка. Словно в любой момент готов уйти.
Они и живут с таким ощущением.
P.S. Хроника последних студенческих дней. 14 февраля. Военные в масках похитили ночью из дома студента 5-го курса исторического факультета Хамзата Мударова. Тело Хамзата нашли 2 марта на окраине Грозного с множественными огнестрельными ранениями и контрольным выстрелом в голову. На руках были следы от наручников.
1 марта. Во время занятий силовики увезли студентов медицинского факультета Шиту и Асламбека Хамбиевых. Асламбека отпустили через неделю. Шиту — двумя неделями позже.
10 марта. Около часа дня вооруженные люди на серебристых «Жигулях» 99-й модели (именно на такой здесь ездят сотрудники структур президента Кадырова) похитили студента первого курса Грозненского медицинского колледжа Беслана Кабилова, который после учебы возвращался домой. Судьба неизвестна.
27 марта. Около часа ночи из дома силовики похитили двадцатилетнего студента строительного факультета нефтяного института Магомеда Гудаева. Судьба неизвестна.
Президент Кадыров на встрече со студентами вузов косвенно признал причастность своих служб к похищениям: «Мы будем разбираться с каждым. Невиновного отпустят». Асламбек Хамбиев, между прочим, как и его сокурсники, голосовал на выборах за Кадырова. Почему? «Надоело рисовать войну».