ШАРИК ПРИЛЕТЕЛ

СПЕЦИАЛЬНЫЙ РЕПОРТАЖ

Саввушка — светлое место на карте Родины. В год на село приходится 250 ясных, «оптических», ночей. «Живем здесь, как в черной дырке, — шутят жители о родной Саввушке. — Двенадцать лет не видели зарплаты». Можно, конечно, спросить у...

Саввушка — светлое место на карте Родины. В год на село приходится 250 ясных, «оптических», ночей. «Живем здесь, как в черной дырке, — шутят жители о родной Саввушке. — Двенадцать лет не видели зарплаты». Можно, конечно, спросить у жителей: «А что же вы делаете?», но жители расскажут водочные банальности. Ну или — «свинью растим». И утонуть бы всей Саввушке в сивушных маслах, если бы небо не снизошло. В глухой, мало тронутый край (до Барнаула — 6 часов автобусом) приехали ученые из Москвы. Строят Алтайский оптико-лазерный центр (АОЛЦ). Вся трудоспособная Саввушка пребывает в некотором напряжении, вызванном ожиданием хорошего. Например, работы за деньги.

Телескоп траекторных измерений напоминает шлем большеголового рыцаря, хотя Саввушка зовет его, как собаку, Шариком. Синее служебное авто сильно косит под джип, хотя оно и «уазик». «Уазик» привозит к Шарику молодых научных сотрудников — Ирину, Гошу и Андрея. Когда «уазик» движется по селу, здоровые, но безработные саввушинцы смотрят на него как-то неодобрительно. «У них дома жрать нечего», — объясняет водитель, поднимая «уазик» на горку.

Ирина, Гоша и Андрей — полноценная бригада, а Ирина и Андрей — еще и семья, ячейка общества. В 97-м году Гоша удачно наблюдал комету Хейлу-Боппу; по такому поводу был принят в Бауманку. Андрей два года работал в ОБЭПе: взял фальшивомонетчика, сделавшего пятьсот рублей на цветном ксероксе. Ирина работала в сберегательной кассе. И ничего там не взяла.

Теперь они три дня/через три живут в гостевом домике оптико-лазерного центра. Домик — в селе, а телескоп — на отшибе, у Колыванского озера. В редкие часы досуга бригадир Гоша исполняет на гитаре полонез Огиньского. Технари мысленно отклоняются от траекторных измерений (пьют легкое пиво). Когда другая бригада передает смену, на столе можно обнаружить трогательную записку: «Ира, ваша рыба в раковине. Егор».

Когда ученые вбрасывали идею Шарика в сельские массы, Саввушка боялась насчет карпа в Колыванском озере. Существует древнее алтайское поверье, что в плохой экологической обстановке рыба приходит в негодность. В связи с этим людей пугало слово «лазерный».

Люди созвали сход. «Энергия в каждом импульсе наших лазеров будет соответствовать энергии, излучаемой лампочкой карманного фонаря», — говорил директор АОЛЦ Евгений Гришин убедительные факты. «Коровы перестанут доиться!» — высказались из зала пожилые и не такое повидавшие люди. «Наши измерения позволят решать задачи космической навигации, геодезии и геодинамики в том числе — прогнозирования землетрясений, что для Алтая очень актуально», — говорил Гришин. «Германцы как вздумают кинуть бомбу — так сразу на нас», — высказались пожилые люди. «Да почему же вы так думаете?!» — удивлялись ученые. «Потому что Шарик у нас. Стратегический объект. Первая цель». И тогда кто-то московский встал и закрыл дискуссию: «Смотрите! У нас будет постановление президента. Так что давайте лучше дружить». С тех пор Саввушка и Шарик — дружат.

В прошлом году семью повара Валентины Михайловны настигла хорошая работа. Валентина Михайловна готовит в гостевом домике, а супруг сторожит домик ночами. «Мне все подруги завидуют: ой, какая ты счастливая», — делится Валентина Михайловна по дороге домой.

По обочинам асфальта гуляют бабушки с внуками на руках. И мамы — с детьми (также на руках). Благостная картина. Мир и покой царят в Саввушке. «У нас детский садик закрыли», — объясняет Валентина Михайловна. «Добрый день, уже с работы?» — с нескрываемой тоской приветствуют повариху бабушки и мамы. «Да-а, с работы, добрый день», — вздыхает Валентина Михайловна. Валентина Михайловна зарабатывает четыре тысячи рублей, и муж — чуть поменьше. Они — «миллионщики».

«Кормлю пятерых человек на зарплату участкового, — признается Владимир Лобов (Петрович). — Себя я даже не считаю». Петрович живет у самого склона горы, недалеко от Шарика, но дома его застать сложно. Петрович по горло в оперативно-разыскной работе. «Наш Анискин, — ласково отзываются о нем односельчане. — Опять пошел самогон проверять у Димедролихи». Подозреваемая Димедролиха достигла высот в производстве глупого напитка. Ходят слухи, что она добавляет в него какие-то таблетки. Нельзя не впасть в сочувствие, видя заботы Петровича.

— Значит, объясняю ситуацию, — чеканит слово уполномоченный. — За первый квартал 2004 года… видать, високосный год… снята линия проводов. Четыре факта зарегистрировано. Было три кражи магазина — поймал жулика. Сейчас в производстве. Шапку взяли — жулик найден. Норковая. И деньги в сумме 2000 рублей взяты из школы, жулик найден. Украденные компьютеры щас пока зависли. Подозреваемый есть… Возраст где-то в пределах 23 лет.

Петрович — самый светлый человек в пределах Саввушки. Ему в пределах пятидесяти. Он понимает здоровую шутку в рамках приличия.

— Приезжает генерал, — вспоминает Петрович. — Собрал с разных районов уполномоченных. Поднимает меня: «У тебя скоко наркоманов?». Я говорю: «Восемь». «Назови по именам!» Я: «бла-бла-бла-бла», — назвал. «Присаживайтесь». Поднимает он Савченко Николая Алексеича: «Так, по району скоко наркоманов?». Он: «Девяносто». «Пофамильно назови!» Он начал называть… сбивается, бедный… А мы его толкаем: «Слышь, помощь зала попроси…». А он злой, толкается: «Пшел вон! пшел вон!». А мы ему: «Возьми 50 на 50!»… Он молчит… Генерал ему: «Так, садитесь… Не владеешь обстановкой…».

— Обстановка у нас в край тяжелая, — печалится Валентина Ивановна Иванова, замглавы саввушинской администрации. — В бывшем совхозе имени Тельмана теперь ООО «Саввушинское». И все... Все, что не украли, людям радали в счет зарплаты — кому корову, кому теленка, кому зерна мешок. 600 работников уволили. Все село…

— Раньше хоть зарплаты не было, а люди все же заняты были — о глупостях не думали, — рассуждает повариха Валентина Михайловна. — А сейчас я иду и думаю: вот парень украл компьютер в школе. Его родители держат пасеку. Мать всегда придет в магазин… Знаете, сам обычно берешь полпалки колбасы, приглядываешься… А она сразу три палки берет. Ну, казалось бы, чего ему еще не хватало?

— За 2002 год совхоз перечислил 1 рубль 34 копейки в Пенсионный фонд, — говорит Евгения Ивановна, бывшая воспитательница бывшего детского сада. — Мы в сад заходим, только чтобы мышей выгнать… А вы посмотрите, сколько какой-нибудь сторож на Шарике получает…

Белка поднимает на Шарик правую заднюю лапу. Она — собака, белая кость. Каждый кормит Белку: строители, возводящие служебную гостиницу, охранники, технари. Шерсть сытой Белки лоснится на солнце. Технари в аппаратной глядят в монитор. Глупо уходить, когда небо ясное. «В мире есть только одна станция, близкая по возможностям нашему АОЛЦ, — оптическая станция США на острове Мауи (Гавайи)», — рассказывает директор Гришин Евгений Алексеевич. В 2009 году, невдалеке от Шарика, на вершине горы Большая установят второй телескоп с диаметром главного зеркала больше 3 метров (диаметр действующего — 0,6).

Технари надеются, что останутся в штате к 2009-му. Белка, ни на что не надеясь, бегает к Колыванскому озеру. На озере растет водяной орех чилим. Реликт третичной флоры. В третичный период вымерли динозавры, птеродактили, ихтиозавры, прочие типы. Такое озеро интересно туристам. Туристы были бы интересны Саввушке, но нет инфраструктуры. Потому туристы дикие. Бьют бутылки и писают в озеро. «Абсолютный возраст гранитов озера оценивается в 188—215 млн лет» — написано на информационном щите. «16.6.03. Мандрыкины» — написано на граните. «Чего приперлась?» — написано на лице рыбака с сизым, обветренным носом. Белка хочет поприветствовать сизоносого рыбака. Ей скучно. Недавно исчезла рыжая Стрелка. Многие грешат даже и на рыбаков. Подозревают, что им рыба приелась. «Что, укусить хочешь? — догадывается рыбак. — Б.., ни х… не укусишь!».

Уполномоченный не может прийти к разгадке, кто забил Стрелку. Хотя по долгу службы знает каждую собаку:

— А, Раиса Иванна! Здрасьте… Я поражаюсь вами: что вы кушаете?.. Что? Хлеба нету в магазине?.. А ты живи от печи. Помнишь, как у тебя мать-то пекла?

Раиса Иванна допекает Петровича детством:

— У бабки, у соседки, мак был в огороде. И они (показывает на Петровича) с братом наломали маку. А бабка ихним родителям нажаловалась. А потом бабка, дура, мылась в ихней бане. Ну, они ей карбида в окно. Не подрассчитали — и свою баню ба-бах! Бабка, бедная, выскочила в исподнем. Криминоген был Петрович!

Петрович улыбается на ширину ушей. У него понятные, голубые, как яйца дрозда, глаза. У него — двое приемных детей и двое своих. Старший сын служил, а теперь — никуда не берут. «Хотел хоть к себе взять в напарники, а психолог говорит: «Не-е! Не отошел психологически». А уже год прошел», — переживает Петрович. Где уж тут мечтать о Шарике для сына. Шарик будет расширяться для туристов.

— Мы надеемся проводить экскурсии организованным группам на АОЛЦ, желающих будет очень много! — верит директор Гришин Евгений Алексеевич.

— Тут на озере в праздник собирается до двух тысяч публики, — рассказывает Петрович. — Из Новосибирска, из Кемерова, из Барнаула. И все пальцы гнут. А у меня ни бензина, ничего!.. Вон моя «Нива» стоит… Возьмешь у жены денег — бензину заправишь... И после паузы:

— А ты приезжай летом. Ел шашлык из карпа?.. У нас карпы круглые, как поросята.