Долгие годы люди не могли от души заниматься сексом. И придумали Любить

Я заметила — миром правит Любовь. Не важно — есть ли у тебя ученая степень, дорогая машина, дело всей жизни, амбиции или творческая самореализация. Важно — любил ли ты когда-нибудь по-настоящему.

Пойдешь, к примеру, в кино.

То, что с презрением принято называть Голливудом, от того, что с пиететом именуют «интеллектуальным кино», отличается только одним. В голливудском фильме герой в последний момент спрыгнет с поезда, останется со своей красоткой-героиней, и они будут жить долго и счастливо и умрут в один день. В интеллектуальном кино герой в последний момент никуда не спрыгнет, а наоборот, пустит скупую мужскую слезу и умчитcя вдаль, но все равно всю жизнь будет любить героиню. Эти, скорее всего, будут жить недолго и несчастливо, но умрут все равно в один день.

И даже в собственной машине, где никакого подвоха не ждешь, радио на полную, задорно подпеваешь какой-то английской барышне, вдруг вслушаешься посередине припева, а там: «Что вообще у тебя есть, если нет любви?» Переключать бесполезно — на другой волне что-нибудь в этом же роде мурлычет Катя Лель.

То же в литературе, театре, рекламе, подземном переходе и даже на натюрморте кувшинчик-мальчик заботливо приобнимает кувшинчик-девочку.

Зло берет. Понимаешь, просто зло берет, говорю я своему очень взрослому и очень умному другу. Понимаешь, говорю, если какой-нибудь болван не горланит песен о любви под моими окнами и если я босиком по снегу не мчусь за каким-нибудь хлопнувшим дверью красавчиком, значит, у меня как будто какой-то порок. Вроде все нормально, но полноценной явно не назовешь.

Взрослый и умный задумывается. Если он сейчас скажет что-нибудь про «просто ты никогда по-настоящему» меня вырвет на его полосатые брюки. Он говорит: знаешь, в этом мы отчасти виноваты, поколения советских. Я знаю, о чем он.

Долгие годы эти люди не могли толком заниматься тем, чем хотели, не могли носить изящных костюмов в полоску и кружевных чулок. И главное — они не могли от души и с удовольствием заниматься сексом. Потому что или негде, или «минет — это стыдно», или «от этого бывают дети», или «до свадьбы нельзя». И тогда они придумали Любить. По-настоящему. И столько в эту Любовь вбухали значения, так вздули на нее цену, что по сей день кто угодно может отменить все твои достижения одной фразой «Что вообще у тебя есть, если нет любви»?

У меня — много чего на самом деле. Тот же секс, например. Только не тот, что показывают в кино сразу за сценой объяснения в Настоящей Любви. С аккуратненькими капельками пота на лбу, кокетливо сползшими бретельками, ровным загаром и подтянутыми ягодицами.

Настоящий честный секс. Со звуками, запахами, чьей-то слишком большой родинкой, с красными отметинами от подушки на щеке, стертыми губами, стертыми коленями, стертыми из памяти именами.

И колонка моя будет приблизительно про это. А про любовь пусть Катя Лель поет.

Вера ШЕНГЕЛИЯ
корреспондент журнала «Русский Newsweek»

ЗАНИМАЙТЕСЬ любовью. А НЕ ЛЮБОВЬЮ