Ревность — прекрасное занятие, а особенно без повода

Ревность очень полезна. Она встряхивает задремавшие чувства, дает волнующую тему для разговора. В конце концов, она напоминает мужчине и женщине, что они нужны друг другу. Ревновать без повода здорово

Наталья Радулова
иллюстрации: ВИВИАН ДЕЛЬ РИО

Приятно, черт возьми, вспомнить, какие драматические постановки я разыгрывала, какие пьесы для одной актрисы ставила, какие шоу делала, — Вячеслав Полунин обзавидовался бы. Я акцентировала внимание на какой-то мелочи и раздувала ее до невероятных размеров.

Думаете, невозможно приревновать своего мужчину к девушке, которая сунула ему в руки рекламный буклетик возле входа в метро, а он спросил: «Что это?» Ха-ха. Невозможно — это всего лишь громкое слово, за которым прячутся маленькие люди. Им проще жить в привычном мире, чем найти в себе силы что-то изменить. Невозможное возможно, как говорят в рекламе фирмы Adidas.

Моя приятельница всерьез хотела разводиться со своим мужем из-за Натальи. Наталья только что сняла новый клип «А твои глаза цвета счастья» — и глупый мужчина вздумал бурно восхищаться ее голосом. Какое лицемерие. Все знают, что у Ветлицкой нет голоса и мужикам она нравится совсем по другой причине. Так что подруга моя немедленно схватилась за сердце и хмуро попросила: «Переключи на другой канал». Муж схватился за пульт: «И не подумаю». Ему бы, дуралею, начать петь дифирамбы собственной жене. Что-нибудь типа: «Смотрю я на эту певичку: какая же она уродина по сравнению с тобой» — а он уперся. Целый вечер подруга была безутешна. Она пила валерьянку и звонила всем дамам из сочувствующих: «Он меня не любит. Все кончено». На самом деле она, безусловно, делала вид, что все кончено. Потому что давно у них ничего не происходило: жили скучно, без ссор, без освежающих скандалов. Никак, скажем по правде, жили. А тут Ветлицкая со своими ногами.

Психологи, впрочем, считают, что ревность — это страх потери власти. Мол, женщина, постигшая науку исподволь управлять собственным мужем, не в состоянии пережить того, что благоверный может хоть на миг выйти из-под ее контроля. Поэтому она хочет быть единственной у него даже в мыслях — ведь только при этом условии он будет безропотно идти у нее на поводу и не переметнется к другой, более сильной сопернице.

Возможно. Но когда женщина делает из мухи слона, она, как правило, не принимает в расчет по-настоящему плохого исхода. Для большинства из нас ревность без повода — это прекрасный повод для применения эмоций, которых у любой барышни всегда в избытке. Очень удобно: жизнь приобретает новые краски, появляется еще одна тема для общения, есть причины для очередного — «Должна же я как-то себя успокоить!» — шопинга. А реальной опасности нет. Неверный — вот он, на диване. Сидит, старательно смотрит следующий клип голосистого певца — Газманова. Алиби зарабатывает. Чувствует себя виноватым. Может, даже посуду на волне раскаянья вымоет.

Женщинам нравится волноваться, особенно если они точно знают, что никаких оснований для волнения нет. Это так же увлекательно, как чувствовать себя больным, ничем не болея. Взять мужчин — кто из них откажется всласть поваляться в постели, притворяясь возлежащим на смертном одре? Это прекрасно — стонать, охать, наблюдать из-под полуопущенных ресниц, как домашние скачут вокруг: заваривают чай, подтыкают одеяло, измеряют губами температуру на лбу и взволнованно ищут в аптечке самые эффективные капли от насморка. Опасности нет, но ты чувствуешь себя центром вселенной.

Так же и ревность мы часто используем для того, чтобы почувствовать себя желанной, нужной. Услышать еще один комплимент. Увидеть, как он возмущенно замашет руками: «Ты что, ты что? Какие глупости ты говоришь». Согласитесь, требовать: «Скажи мне о своих чувствах» — это глупо. А вот как-нибудь подтолкнуть человека к признанию — это по-нашему. Поэтому и притворяемся больными активнее, чем есть на самом деле. Поэтому и обижаемся на внимание к другим женщинам сильнее, чем того требует ситуация. И проделываем все это так неуклюже, что самим смешно.

«Знаешь, чего я больше всего желаю? — спросила меня подруга, пострадавшая от Ветлицкой. — Я желаю, чтобы он сказал мне «моя дорогая, моя любимая». Он говорил так раньше, а сейчас ограничивается «зайкой» и «солнцем». Я знаю, что он меня любит. Но я так хочу, чтобы он это сказал вслух. Это ведь так просто: выключить телевизор, прийти ко мне сюда, на кухню, положить телефонную трубку на рычаг, обнять меня и сказать «моя любимая».

Узнаю — убью!