16 августа 2005, 18:25 Политика

«Сбежать удалось очень многим»

Алан Цхурбаев (Владикавказ) У боевиков, захвативших школу № 1 в Беслане в сентябре 2004 года, было немало пособников. Одна из бывших заложниц, выступая на процессе по делу террориста Нурпаши Кулаева, рассказала, как оказалась в машине «боевиков».

На очередном заседании Верховного суда Северной Осетии, где с мая этого года проходят слушания по делу участника захвата школы в Беслане Нурпаши Кулаева, продолжился допрос пострадавших во время теракта и сотрудников правоохранительных органов, отвечавших за операцию по спасению людей.

Бывшая заложница Инга Харебова, находившаяся в школе вместе со своим сыном, рассказала, как оказалась в машине или одного из боевиков, или пособника террористов. После того как начался штурм и ей удалось выбраться из здания, она встретилась со своей мамой, и они, как многие другие, сели в легковую машину, находящуюся неподалеку. «За рулем сидел человек в милицейской форме, но погонов у него не было. Впереди к нему тут же подсел человек в черном, небритый, и такой же — возле нас с мамой. Уже тогда ходили слухи, что боевики бежали, и я что-то заподозрила. Когда я сказала адрес, они меня как не слышали, продолжали ехать в противоположном направлении. Водитель как робот сидел, я громче адрес назвала, тогда человек в черном повернулся и сказал: «А я не знаю, где это». Они пытались проехать к первой школе. Мы с мамой выскочили чуть ли не на ходу из машины», — сказала она. Бывшая заложница признала, что после шока, пережитого в школе, она была не способна думать.

«Но теперь картина проясняется. Я уверена, что пособники на улице у них были и сбежать удалось очень многим», — считает свидетельница Харебова.

Она также рассказала о том, что происходило в захваченной школе. «В школе нас снимали на камеру, когда мы спросили, для чего это надо, боевик ответил: «Может, хоть сейчас правду скажут, что вас не 350». Тогда одна из женщин с укором спросила его, как они могли такое сделать, ведь это школа, на что тот сказал: «Вы были бы еще больше удивлены, если бы знали, кто вас продал. Но об этом вы никогда не узнаете», — описала потерпевшая действия боевиков.

Хотя с момента трагедии прошел почти год, а судебные разбирательства продолжаются больше трех месяцев, пострадавшие не в состоянии говорить о случившемся без слез.

«Ну за что вы погубили наших детей?!» — срывающимся голосом спросила у Кулаева Мэри Албегова, потерявшая во время теракта сына. «Ответа на этот вопрос вы никогда не получите», — вместо подсудимого сказал председательствующий судья Тамерлан Агузаров.

С резкой критикой на Генпрокуратуру в лице замгенпрокурора Николая Шепеля обрушилась потерпевшая Зинаида Царахова, потерявшая в школе десятилетнего сына. «Я смогла родить сына только в 36, и он был моей жизнью. Я впереди болезней его всегда бежала, боялась, как бы ветер не так на него не подул. Теперь я потеряла свою жизнь и виню в этом всех, от министров до рядового милиционера. А для Шепеля нас, свидетелей, как будто и нет, он, как запрограммированный, твердит все одно и то же», — заявила с отчаянием она.

Больше всего эмоций у присутствующих в зале суда вызвал допрос работника районной префектуры Северной Осетии Эдуарда Адаева, проходящего по делу в качестве потерпевшего, который во время захвата находился рядом со школой. «Два первых дня захвата Лев Дзугаев (представитель бывшего президента Северной Осетии Александра Дзасохова — «Газета.Ru») постоянно выходил к нам и повторял одно и то же, что требуют Дзасохова, Рошаля, Аслаханова и Зязикова, больше требований не выдвигают. А народ волновался, все требовали Дзасохова выйти на встречу с людьми. Люди двинулись к штабу, который возглавлял Дзасохов, но и тогда он не вышел, а вышел Мамсуров (бывший спикер местного парламента — «Газета.Ru») и заявил: «Грудью встанем, но штурма не будет». Потом взрывы прогремели. Через какое-то время я забежал в школу. В зале штабелями лежали дети, кто горел, кто еще живой был. Они уже не могли плакать, просто смотрели, все обугленные от сажи, полуголые…. Двух девочек я вынес. Потом взрыв третий», — рассказал он.

Затем гособвинитель поинтересовался у Адаева, из какого оружия и кем была обстреляна школа, о чем пострадавший рассказывать фактически отказался.

— Если у террористов не было крупнокалиберного оружия, то, выходит, по школе из такого стреляли, — таким ответом ограничился свидетель.

— А если было, то не стреляли по школе? — поинтересовался гособвинитель.

— Если было, то не знаю. Я знаю не больше, чем простые люди, — сказал сотрудник префектуры. После этого все присутствующие заявили, что Адаев лжет и пытается «набрать очки». «Я баллы не зарабатывал никогда», — ответил им свидетель и рассказывать что-нибудь еще отказался.

Следующее заседание суда состоится в Верховном суде Северной Осетии 18 августа.