23 августа 2005, 16:41 Культура

Карательная психиатрия

Игорь Пронин Роман «Алиенист» Калеба Карра рассказывает о ловле маньяка в доисторическом Нью-Йорке.

Фактически, уже принято считать, что литература мертва хуже рок-н-ролла, так что и сказать «а я еще жив» просто некому. Вот только: как в общеизвестном убедить писателей? Им-то непременно хочется на одну полку если не с Достоевским, то хотя бы со Стокером! Иначе игра не имеет смысла, иначе они никакие не писатели, а фрилансеры, зарабатывающие на хлеб ничем не оригинальнее прочих. И писатели бьются об исторический факт, словно мухи о стекло. Один из них – Калеб Карр, отца которого принято называть «соратником Керуака и Берроуза». Вот уж ему сам бог велел драться за первородство. Поэтому между редактурой «Ежеквартального журнала военной истории» и написанием сценариев к «Изгоняющему дьявола» Карр пытается написать что-то, достойное сравнения с великими предшественниками. В 1994 году он выдал роман «Алиенист», использовав в названии устаревшее обозначение вполне заурядной профессии: психиатр.

Роман стал бестселлером, и не на один год. Сперва от побережья к побережью, потом – переводы, хорошая пресса за рубежом.

Вроде бы все удалось, но уж слишком хорошо просматривается замысел творца...

Итак, главное в романе – атмосфера. Действие происходит в 1896 году, в Нью-Йорке, не знающем автомобилей, не являющимся супергородом супердержавы, не имеющем еще даже той своей истории, о которой мы знаем. Все впереди: и массовое нашествие итальянцев, и «город, который никогда не спит», и даже Гарлем ничем не знаменит, потому что негров тут почти нет. Вал эмиграции начинает захлестывать город-порт, только еще начинающий быть чем-то большим, но большинство среднего класса пока еще англосаксы. Тут грязно, кроваво, тут есть кварталы, куда даже днем закрыт вход для полиции, а есть те, где проматывают деньги бывшие бандиты, ныне уже финансисты и предприниматели, в окружении благовоспитанных потомков. Все строится, все только готовится для будущего величия, а пока – мировая клоака. Тут, в описании города и его типажей, Карр явно соперничает с теми английскими писателями, что подарили нам радостные картины Лондона того же времени. Есть и прямые аллюзии: так, криминальный репортер, от лица которого ведется повествование, за несколько лет до описываемых событий был командирован в Лондон для освещения охоты на Джека-потрошителя.

В этом, собственно, и интрига: Карр снарядил бригаду сыщиков, возглавляемую передовым психиатром своего времени, и натравил ее на серийного убийцу.

Тут он тоже преуспел: ужасы, что творит с телами подростков-проституток преступник, описаны с непередаваемой наивностью — детей века девятнадцатого постоянно тошнит от вырезанных глаз и запиханных в рот гениталий. На самом деле они, конечно же, были парнями куда как покрепче, но каждое новое поколение считает предыдущее наивнее, чище и, в конечном счете, глупее. Тем не менее задача писателя оказалась выполненной – пионеры дактилоскопии, продолжающие снимать глазное яблоко жертвы в поисках «отражения» убийцы, выглядят как живые, то есть такими, как их описывали современники. Вот только это копия, калька с оригинальных произведений, и забыть об этом трудно, несмотря на достаточно изящно выписанный сюжет.

В сюжете, конечно, не обошлось без условностей: тут и благородный негр-силач, чьих родителей растерзала толпа нью-йоркцев, не желавшая идти на фронт ради освобождения из рабства подобной публики, и первая женщина-полицейский, и чистые души гомосексуалистов поневоле – в общем, с политкорректностью все в порядке.

Сам же детектив длится, пока автор не решит, что читатель насладился достаточно. Тогда наступает развязка, полная чего угодно, кроме сюрпризов.

Герои пять раз должны погибнуть на последних страницах, пять раз происходит нечто, что спасает их, и вот дело закрыто, несчастный психопат мертв, и... И все. Карр смог создать мистическую, едва ли не готическую атмосферу тайны, но убил ее, едва родившуюся, в финале книги, не оставив ничего между строк. Да, это очень странно, что жертвы пропадали из запертых помещений, но ведь он — скалолаз. Выходит, все очень просто. Куда проще, чем с Джеком-потрошителем.

Эта книга для чтения, но не для перечитывания. Проще сказать — аналог телесериала, хотя, безусловно, прекрасного качества. Автор не поскупился на декорации и массовку, вписал героев в политические реалии (один Теодор Рузвельт чего стоит!) и поместил в текст множество полезной информации для интересующихся историей Нью-Йорка. Хоть сейчас экранизируй.

Калеб Карр, «Алиенист». ЭКСМО, 2005.