ВЗГЛЯД НА ВЕЩИ

О внешнеполитическом наследии Бориса Ельцина говорят или плохо, или ничего. Общепринятым стало представление, что на протяжении 1990-х годов Россия проводила антинациональную политику, не играла самостоятельной роли, стремительно теряла международное влияние и престиж, и лишь после ухода первого президента Кремль взялся за восстановление утраченного.

В мировой истории Ельцин останется как человек, который в начале своего правления упразднил Советский Союз, а на закате превратился в объект насмешек западных журналистов и головную боль для сотрудников протокола. То, что внутри этого "обрамления", сливается (не без помощи заинтересованных сил как в России, так и на Западе) в общую картину безответственного политико-идеологического хаоса. От клейма разрушителя сверхдержавы экс-президент, конечно, не избавится. Как и от анекдотов о его многочисленных "перлах". Но в остальном хочется восстановить справедливость.

Президент Путин прав, когда говорит о крушении СССР как о крупнейшей геополитической катастрофе XX века. В том смысле, что исчезновение единого государства привело к изменениям такого масштаба, к которым никто — ни на востоке, ни на западе — готов не был. Достаточно полистать газеты начала 90-х, чтобы освежить в памяти уже подзабытую чудовищную политико-правовую неразбериху, царившую от Севастополя до Бишкека, от Еревана до Казани. И всемирно-историческая заслуга ельцинской России состоит в том, что становление новых государств проходило относительно мирно. По крайней мере, по сравнению с тем, как это могло происходить, устранись Москва полностью от тогдашних процессов или, наоборот, попытайся слишком грубо в них вмешаться. Там же, где междоусобицы не удалось избежать, российское участие в итоге способствовало прекращению кровопролития. Об этом стоит помнить тем, кто клеймит Россию за имперские амбиции, отказывая ей в какой бы то ни было позитивной роли.

При Ельцине Москва добилась безъядерного статуса Украины, Белоруссии и Казахстана, на международно-правовых документах, разработанных в то время ценой гигантских усилий российских дипломатов, и сегодня базируются отношения нашей страны с основными партнерами. (Кстати, только договор, достигнутый тогда, препятствует Киеву в его стремлении быстро и безболезненно избавиться от остатков российского военного присутствия.) Если вспомнить, что творилось внутри самой Российской Федерации, то ее "внешнее" поведение тем более выглядит весьма ответственным.

Характеристика ельцинской эпохи как сплошного провала России на мировой арене выигрышна для его преемников. Оснований для такой оценки достаточно. Ельцин не был последовательным. Запутавшись в отношениях с международными финансовыми организациями, с одной стороны, и пытаясь выстоять в условиях ожесточенных внутренних баталий — с другой, Москва шарахалась из стороны в сторону. Особенности личности самого главы государства, его черты характера, человеческие слабости и недостатки слишком часто становились решающими при формировании курса. Но чтобы, оглядываясь назад, более адекватно воспринять ельцинскую внешнюю политику, полезнее перечислить не то, что в ней было, а то, чего в ней не было.

В ней не было самодовольства, которое придает не осознание собственной правоты и не виртуозное владение политико-дипломатическим инструментарием, а наличие дефицитного "товара", спрос на который, как кажется, позволяет его обладателю почивать на лаврах собственной незаменимости. В ней было гораздо меньше откровенного цинизма, восторжествовавшего в международных отношениях к середине 2000-х, и присутствовала хотя бы попытка (пусть зачастую наивная или плохо просчитанная) построить новые отношения на основании идеалов и убеждений, а не разделов и разменов. В ней, наконец, несмотря на экстремальные условия, было гораздо больше профессионализма, потому что ей в основном занимались дипломаты-профессионалы, а не "технологи" из сферы политических интриг или добычи углеводородов. Кстати, сухой внешнеполитический остаток деятельности последних еще предстоит оценить. Как и результаты "энергетического сверхдержавия" с точки зрения реальных, а не выдуманных пропагандистами международных позиций России.

ФЕДОР ЛУКЬЯНОВ, главный редактор журнала "Россия в глобальной политике"