СКИНУТЬСЯ НА ИМПЕРИЮ

ПОЛИТИЧЕСКИЕ ИГРЫ

Непризнанные государства, нежданно расплодившиеся в конце XX века, так и не решили главной проблемы. Ни одно не признано.Вот съехались 12 июня начальники с родственными фамилиями Багапш (Абхазия), Кокойты (Южная Осетия) и Смирнов...

Непризнанные государства, нежданно расплодившиеся в конце XX века, так и не решили главной проблемы. Ни одно не признано.

Вот съехались 12 июня начальники с родственными фамилиями Багапш (Абхазия), Кокойты (Южная Осетия) и Смирнов (Приднестровье), подписали дружественный договор в Сухуми и хвалили друг друга, сколько могли. Обещали помочь, чем смогут, да сами понимают: без толку.

А был ведь в истории реальный случай, когда все могло повернуться иначе. Я мог бы заставить человечество полюбить государственных изгоев, а самих несчастных утешить, и они бы не так страдали. Но мне в тот раз сильно помешали гомосексуалисты.

Тогда, весной 1994 г., мне как-то в одну неделю расхотелось служить. Сложный комплекс под названием «советская Родина» исчез, а к людям, которые вызвались его заменить, у меня было недоверие. Как-то слишком быстро у них получилось. Служить себе самому я еще не умел и учиться начал по всем правилам: присмотрел себе в Государственной Думе мужичка пошустрее и стал устраиваться.

То были славные времена. Сразу после артобстрела Верховного совета многие наши депутаты впервые узнали, сколько долларов можно втиснуть в атташе-кейс, если под завязку. Они хвастались, давали друг другу его подержать, свистели на радостях проституткам, толпившимся напротив подъезда Думы. Короче, вели себя, как дети или аборигены со спичками Миклухо-Маклая в руках.

Понятно, что меня туда потянуло: там осваивать науку новой жизни было интереснее. Хотя я и устроился для начала в службу безопасности одного комсомольского банка.

Мужичок, которого мне рекомендовали знакомые, таскал кейс пока без денег, называл себя лоббистом, а меня учил на бегу. Главное было родить классную идею, найти бюджет и распилить его, не доходя до реализации. Трата денег на бюджетные статьи подразумевала низкий класс. Почему-то никто в Думе воровством это не называл, в ходу был диковинный пока еще термин «освоить».

Учитель был бывшим агентом моего коллеги, имел наглость и хороший живот, не имел совести и хорошего образования. Происходил, кажется, из завхозов египетского посольства. Он знал два десятка депутатов, а они не знали, как хорошо жить. Но уже очень хотели. Через пять минут знакомства он втолкнул меня в зал заседаний «подумать над идеей под бюджет». Видимо, не сомневался: насчет чего-нибудь украсть я придумаю непременно. Оказался прав.

В зале шли дебаты о страданиях православных братьев. Бабурин рассказывал о русских в Тирасполе. Я понял главное: народы в непризнанных государствах романтические и порывистые. Оттого страдания их неподдельны, и деньги на этом делать можно. В голове родилась идея. Я ее аккуратно записал и пошел себе в туалет.

Там меня и отловил политический наставник. Открыл кейс и показал деньги. Пачка российских рублей в углу и гора белорусских «зайчиков». Кто помнит этот очаровательный эрзац дензнаков? В ответ я предъявил блокнот с планом. Сели на диван, углубились.

Я начал рассказывать, что после войны тоже были проблемы с международным признанием. И тогда непризнанные страны с подачи СССР бросили лозунг «Через спорт — в политику!». ГДР, Северная Корея, Китай, Куба вложили много сил в спорт, завоевали все медали на Олимпийских играх и соревнованиях помельче. И не замечать их стало невозможно. Потихоньку к ним потянулись дипломаты, и признание пришло.

Лоббист заерзал непонимающе. Я второпях закончил план. 1. Надо объединить все непризнанные страны в Союз борьбы за признание. Восточный Тимор, Южные Филиппины, Приднестровье, Абхазию, Южную Осетию, Северный Кипр, Сербскую Краину и т. д. 2. В руководство поставить бывших советских как самых развитых. Обратиться за материальной помощью к России. 3. Учредить везде посольства и ездить друг к другу в гости, когда вздумается. 4. Для этого использовать местные аэродромы и вместе с делегациями возить товары. Беспошлинно. 5. Начать срочно готовить спортсменов. Выделить из непризнанных денег бюджет. Для большого спорта и бюджет нужен большой.

Россия поможет. Тут главное, чтобы братскую помощь другим не поручили. Перспективы большие — непризнанные кинофестивали и политические конференции, общая авиакомпания и армия Союза. Козе понятно, что все участники должны стать офшорами. На четвертом пункте глаза учителя загорелись. Контрабанда сулила многое, и будущее подтвердило мою идею.

Глядя в задорные глаза, я умолчал про жемчужину смелого замысла: я мечтал поставить во главе убогих Чечню. Это доводило план до кондиции легкого безумия. В тот год генерал Дудаев обещал процветание и постоянно звал ее то Новым Клондайком, то Кавказским Бахрейном.

На Чечню тогда у многих были особые надежды. Она уже жила сама по себе, жители наловчились воровать с помощью безналичных расчетов, «авизовок». Воровали не по-советски, неслыханно много. Там была нефть, ее можно было тратить на суверенитет Сухуми или Тирасполя. Лишь бы депутаты помогли.

Следующий день окончился триумфально. Связи лоббиста сработали. Бабурин дал «добро», десяток депутатов написали письма в непризнанные столицы, для полноты картины страданий вызваны православные гонцы с Балкан. Только Восточный Тимор не отвечал. Я такого не ожидал: документы моего управления по куда как мелким поводам в ЦК КПСС рассматривали месяцами. Скорость частной инициативы меня восхищала.

И дома, вечером, по случаю, я составил солидный бюджет Союза непризнанных государств. Облазил всю карту. Непризнанных и кандидатов в их компанию оказалось столько, что, признай они друг друга, им никто уже и нужен бы не был.

Многое можно было бы сделать! Представляете симфонический оркестр непризнанных в ООН как вызов несправедливости? Духовые из Абхазии, струнные из Осетии, дирижер из Тирасполя, а литавры из Восточного Тимора.

В Приднестровье виноград растет, в Абхазии — мандарины. Меняться можно. Знай себе катайся в гости, звони по телефону. С Восточного Тимора спутники удобно запускать на стационарную орбиту. Как они там? Почему не отвечают?

Надо было заручиться поддержкой спецслужб. Я позвонил знакомым, коротко изложил дело: если каждой столице дать резидентуру, целое управление можно создать. На том конце провода подавленно молчали. Значит, правильная мысль.

До конца недели я трудился в банке. Там мне быстро все надоело, и в понедельник, ближе к вечеру, наведался я в Думу. Делить первые взносы страдальцев от ига молдаван. Лоббист ходил слегка подшофе и думал. Увидев меня, обрадовался. Он с другими депутатами ночью к девочкам ездил, и подсчитали они там, что денег можно срубить от сети закрытых клубов.

Рядом сидел толстый депутат. Меня ему представили уже как блестящего аналитика. Тут же решили поручить мне создание клубов для геев и лесбиянок. Депутат так прямо и сказал: «Надо всех пидоров вместе собрать, они богатые». Я его потом видел в дебатах о пенсионной реформе.

Я вяло посоветовал лоббисту выпустить клубные карты голубого и розового цветов и указать на них скидку на услуги «Секс по телефону для сексуальных меньшинств». Карты продать поскорее, а клубы можно уже и не открывать — мало ли обстоятельств? Лоббист хлопнул меня по плечу и пошел с толстым депутатом в туалет.

Бабурин в зале обсуждал уже что-то другое. Я вышел из Думы. Независимость Абхазии и Приднестровья была окончательно растоптана. Вот так Тадеуш Костюшко спрыгнул с коня, бросил саблю на землю и сказал глухо: «Конец Польше!»