ВСТАЛИ НА ПЛАВНИК

СЮЖЕТЫ

Этим ребятам крупно повезло: они знают место, где можно никуда не спешить. Там забываешь о начальниках и подчиненных и даже о собственном весе. Наверное, от своих холоднокровных соседей по дну подводные охотники перенимают умение жить...

Этим ребятам крупно повезло: они знают место, где можно никуда не спешить. Там забываешь о начальниках и подчиненных и даже о собственном весе. Наверное, от своих холоднокровных соседей по дну подводные охотники перенимают умение жить неторопливо и в свое удовольствие. Им есть чем гордиться: настоящий охотник не зависит от железяки-акваланга, рассчитывает только на себя и побеждает рыбу на ее территории. Профи из города Энгельса, что в Саратовской области, согласились взять меня туда, куда сухопутные граждане не заглядывают.

Ласты и крылья

Как я ни убеждала подводных охотников, что брошусь в пучину без предварительной подготовки, отвертеться от инструктажа не удалось. От вида расписания глаза лезут на лоб: 34 часа лекций по спортивной медицине, ихтиологии, технике безопасности, инструментальному обеспечению и т.д. Мне еще повезло: «психологическую реакцию и двигательную моторику» моих собеседников тестировали в проруби — рыбацкий клуб «Китобой» родился осенью, и первое погружение, определяющее пригодность человека к подводной охоте, пришлось делать со льда.

Клуб организовали летчики энгельсской дивизии дальней авиации. «Не зря говорят, что небо — пятый океан. Пилота и охотника-подводника роднит склонность к риску. У водной среды есть свои плюсы: в воздухе доверяешь жизнь железу, а здесь все зависит только от тебя», — говорит президент «Китобоя» Сергей Коротаев (замначальника штаба авиационного полка).

На дне обладатели погон могут забыть об армейской иерархии. В ноябре в клуб решил записаться штурман полка Олег. Новичка вывезли к незамерзающей промоине возле водозабора. Обращаться с маской он не умел, нахлебался воды. Пришлось при помощи весла загнать горе-ныряльщика в камыши. Не напрасно: через 5 минут штурман выскочил с килограммовой щукой и воплем: «Я стал подводным охотником!». По званию Олег — подполковник, веслом его гонял прапорщик Сергей — и на суше ему ничего за это не было.

В маленькой комнате, заваленной книгами с рыбьими физиономиями на обложках, собираются больше трех десятков человек. Народ в основном солидный — студенту накопить 500 долларов на экипировку проблематично. В подводной охоте есть и медицинский ценз: на глубине могут лопнуть глазные сосуды и барабанная перепонка — людям с сердечными и легочными заболеваниями на дно опускаться не стоит. Впрочем, было бы желание. Старейшему члену клуба Анатолию Гавриловичу хорошо за 60. При первом погружении потерял вставную челюсть. Но к экстриму не охладел: «Не могу я под кустом с удочкой сидеть. Менталитет не тот».

Рыбий темперамент

Как следует заинтриговав, мне вручают брошюрку «Охотминимум» и везут на практику — областные соревнования «подводников». На Шумейке (так называются острова и заливы под Энгельсом) сегодня штормит. Натуральные волны, усиленные сбросом воды с ГЭС, бьются в песчаный пляж. Чтобы оттолкнуть моторки от берега, рыбаки входят в реку по грудь. Рыба сегодня будет «трудовая». Наверняка залегла в ямах. Больше 8 килограммов не набьешь.

Хуже всего охотиться весной — в половодье и при сильном течении видимость падает до полуметра. Подобраться к добыче в таких условиях невозможно. Минимально необходимая видимость — метра полтора-два. Летом, как говорят опытные люди, хорошо погружаться на заливных лугах. Стоячая вода просматривается на 5 метров. Раздолье наступает поздней осенью, когда погибают водоросли, а с берега уже не несет мусор, и зимой — в одном омуте можно найти и хищников, и «вегетарианцев».

— Больше всего рыбы в «кострах» (так называются затонувшие ветлы. — Н.А.) и под «крышей» (подводные навесы из тростника и камыша. — Н.А.). Сом там греется, сазан ест, а щука прячется в засаде. Без толку лезть в рогалистник, он забивает жабры. Ни хвоста, ни чешуи там не найдешь, — учит охотник Александр (в сухопутном миру — менеджер оптовой базы).

Теперь, если кто-нибудь в моем присутствии оскорбит рыбу сравнением с безэмоциональным человеком, — не поверю. Характеры в пучине — те еще. Особым чувством собственного достоинства (и презрением к двуногим) отличается сазан. Представителя этого элитного, по рыбацким меркам, вида (килограммов на семь-восемь) Александр застал за вдумчивым поеданием луковицы камыша. Питается сазан со вкусом: «дует» в основание стебля водой и откусывает очищенные от ила кусочки.

Заметив охотника, рыбина так явно «пожала плечами» и продолжила свое занятие, что Александр даже стрелять не стал. Возможно, столь философское отношение к опасности объясняется тем, что на плавниках сазана есть лезвия, способные перерезать леску.

По части гурманства сазана обгоняет карп: брезгливо пробует кукурузную приманку губами и в половине случаев выплевывает. Ленивцем считается судак. Увидев охотника, лишь прячет под корягу голову. Как лучший боец известен сом. На средней Волге встречаются экземпляры по 40 с лишним кг. Раненый великан нередко нападает на обидчика — разгоняется и бьет, как таран. Подобное чудище сломало саратовскому «подводнику» Денису два ребра и оставило 17-сантиметровый шрам (охотника проткнул собственный гарпун, застрявший в рыбьем боку). Сом может утащить человека под завал или больно ущипнуть поджаберными крышками.

— Самые любопытные — окунь и щука. Можно просто зависнуть в камыше — они сами в маску тычутся. Но видишь: щуренок бестолковый, как все дети, лезет, ему интересно — разве я такого возьму? — говорит майор Коротаев.

Там, где кончается цейтнот

На деревянном столике передо мной раскладывают подводное ружье — длинный «пистолет» со стальным стержнем на веревочке. Весит оно 400 — 500 граммов. На воздухе 9-миллиметровый гарпун пробивает 5-сантиметровую доску насквозь (поэтому заряжать оружие можно только под водой).

Ружье я с собой, конечно, не возьму — самой бы вынырнуть. Кутаясь в куртку на волжском ветру, с трудом верю, что 5,5 мм неопрена обеспечат мне комфортное купание. Надевание гидрокостюма — уже полный экстрим. По крайней мере последние 20 лет я справлялась с предметами гардероба самостоятельно. Но в данном случае не смогла без помощи инструктора натянуть даже водолазные носки.

Сначала костюм смачивают теплым мыльным раствором. «Вползаю» в штаны-комбинезон. «Свитер» застегивается по принципу подгузника. Капюшон душит и лишает меня, наверное, половины шевелюры. Маска запотевает (говорят, чтобы этого не случилось, надо в нее плюнуть, да я не решилась), и, что особенно неприятно, под водой она (это написано в книжечке «Охотминимума») может впиться мне в лицо, как медицинская банка. Книжечка советует в таких случаях выдохнуть в маску через нос. Что на практике невозможно, поскольку важнейший орган дыхания намертво прижат резиновым краем.

Ходить в ластах можно только задом наперед. Пячусь, пока волжские воды не смыкаются над моей головой (инструкторы не обманули — в гидрокостюме жарко, как в бане). Перед погружением меня учили сделать гипервентиляцию легких (несколько глубоких вдохов), выровнять давление (быстро сглатывать слюну), под водой не работать руками и вообще «впасть в состояние полусонного дауна». Конечно, я все это тут же забыла.

Там, куда не суждено заглянуть сухопутным гражданам, кружатся золотые вихри, поднятые штормовой волной. Солнце неразличимо, но ломается и горит в каждой песчинке. Там нет звуков и, наверное, самое главное — нет времени. Я никуда не опаздываю. За этим стоило нырнуть.

Глубоко погрузиться мне не удалось — неопреновый костюм раздувается, как спасательный жилет. Настоящие охотники привешивают на пояс свинцовые грузы (10% от массы тела).

Вместо рыбы я увидела банку из-под шпрот (видимо, кто-то нарушил профессиональную примету и взял на реку рыбные продукты).

Для хорошего подводника донный мусор особой опасности не представляет. Гораздо внимательнее надо быть с рыбацкими сетями: человек путается в них не меньше рыбы. На этот случай охотники всегда берут с собой нож. Браконьеров на Волге становится все больше. На базаре почти вся рыба изрезана запрещенной «мелкоячейкой», выгребают даже мальков.

Женат на щуке

Из добычи делают настоящую рыбацкую уху: рыба, морковка, лук и перец горошком (говорят, картошка отбивает истинный вкус). Алкоголь во время охоты под запретом. К осознанию необходимости трезвой жизни каждый подводник приходит сам. «Однажды на 1 Мая было мне совсем тяжело. Решил опуститься в камыши, — говорит менеджер Александр. — Вдруг вижу впереди белое пятно. Думал, пластиковая бутылка. Потрогал ее пикой. Оказалось мягко. Глаза протер — да это же сом. Ну, раз я его смог погладить, размышляю, значит, дохлый. И решил его тыкнуть. А он как подскочит, дернет с бурунами! Товарищи наверху меня почти похоронили».

Может, именно это коренное отличие подводной рыбалки от сухопутной смягчает сердца «вторых половинок». Как говорят мои собеседники, первые два года замужества жена «подводника» от прочих ничем не отличается. «Потом учится спать в палатке, готовить на костре, не ныть, когда тебя неделю нет». Ожиданием на берегу супруги не ограничиваются. Саратовчанки пока осваивают маску, трубку и переписываются с подругами из Челябинска, которые уже собрали команду «Увельдинские щуки».