ММКФ: РУССКИЙ СЛЕД

КИНОБУДКА

В последнее время все очевиднее тенденция — каждый международный фестиваль класса «А» стремится не только демонстрировать высшие достижения мирового кино, но и всячески продвигать-пропагандировать свое национальное кинотворчество. Похоже,...

В последнее время все очевиднее тенденция — каждый международный фестиваль класса «А» стремится не только демонстрировать высшие достижения мирового кино, но и всячески продвигать-пропагандировать свое национальное кинотворчество. Похоже, ММКФ охотно подхватил эту «моду на доморощенное». Русский след был очевиден чуть ли не во всех программах. Осталось только выяснить: куда этот след ведет?

Злую шутку с ММКФ сыграл «Кинотавр». Можно сказать, увел из-под носа главного форума страны самые интересные российские новинки. Продюсеры фильмов предпочли «Кинотавр» по нескольким соображениям. Во-первых, участие в национальном смотре не мешает им завоевывать эвересты престижных западных фестивалей. Во-вторых, на «Кинотавре» худо-бедно работает кинорынок и есть шанс завлечь прокатчиков. В-третьих, пресса на «Кинотавре» сосредоточена на русском кино, западные фильмы показываются факультативно. Вот и пролетели мимо гнезда нашумевшей в прошлом году российской кинопрограммы ММКФ по-настоящему фестивальные работы: «Свободное плавание», «Живой», «Эйфория», «Гадкие лебеди», «Человек безвозвратный», ориентированные на свободу высказывания.

Руководителю программы Ирине Павловой пришлось заметно сократить показ полнометражных новых картин. «Русское» в Доме кино уже не собирало прошлогодних аншлагов. Вакуум в некоторой степени пытались заполнить актуальные круглые столы. В жарких дебатах киноведы, продюсеры, режиссеры и журналисты пытались выяснить, куда же уходят фильмы — те, что лишены многобюджетной рекламы. Что с ними потом происходит?

Небезынтересной оказалась проблема «Образа России в кино нового времени». В самом деле, возник любопытный водораздел. Современное российское кино строго поделилось на фильмы для зрителей и фильмы для фестивалей. И что самое удивительное: если сравнишь фильмы из этих разных творческих «кустов», то можно подумать, что произросли они в разных странах. Обеим имя — Россия. В фильмах для зрителей относительно обеспеченные красивые люди, одетые в правильные одежды, живут в нарядных квартирах. В фильмах для фестивалей формула Чехова о прекрасном выворачивается наизнанку — уродливые люди в грязной уродливой стране-помойке. Так кто ты, Россия? Открой личико!

Наконец пришло поколение, строящее свое кино по другим законам. Почти половина российской кинопрограммы — дебюты. Даже в откровенно жанровом кино, не говоря уже об авторском, наконец-то ощутимо желание говорить про свое — не про забугорное. В конкурсных фильмах за сюжетными перипетиями наконец-то возникает нынешняя страна — не Золушка и не «леди на час»…

«Франц+Полина» — фильм из конкурса кинодебютов «Перспективы». Создатель клипов для «Би2» «Сплина», «Ночных снайперов» Михаил Сегал снял по стилю перестроечное постсоветское кино про войну. Автор давнего сценария картины — Алесь Адамович, сочинивший когда-то шоковую историю «Иди и смотри», сам в отрочестве переживший оккупацию. Новый фильм — история Джульетты из белорусской деревни Петухи и Ромео-Франца — новобранца СС. Франц умению убивать предпочитает талант любить. Беженка и погорелица Полина спасает юного фашиста от партизан. Это лав-стори без надежды, потому что машина войны давит не только чувства, но и органы, эти чувства производящие. Картина Сегала временами сильная, но очень неровная, требующая редакторских ножниц. Хотя понять авторов можно. Вот команда СС поджигает полесскую деревню Петухи. Дома медленно глотают дым, потом их охватывают языки пламени. Мы видим это страшное зрелище с разных точек, в разное время суток, чуть ли не в реальном времени. Я смотрела и думала: конечно, такой объемный объект прямо перед камерами сжечь… Режиссеру просто жаль резать «дорогой» материал. Несмотря на то что в режиссуре периодически зрелище берет верх на смыслом, дебют Сегала можно назвать приличной, культурной работой.

Как и еще грешащий ошибками обаятельный режиссерский опыт

26-летней выпускницы ВГИКа Марии Саакян. Действие «Маяка» разворачивается в начале девяностых, в одной условной из вполне реальных кавказских горячих точек. Единственное желание Лены — забрать из маленького кавказского городка дедушку и бабушку к себе в Москву. Оказавшись в ловушке, она наблюдает за тем, как медленно, прямо на глазах мир переворачивается с ног на голову, как его многоцветье постепенно заштриховывают черно-белые краски войны. При этом режиссер сознательно избегает показа военной жути. Здесь не пытают, не забрызгивают мозгами мостовые. Война просачивается в быт, в отношения людей, в сны и страхи. Если фильм Сегала наследует традиции Климова, то «Маяк» неприкрыто апеллирует к фильмам Иоселиани. Однако в обеих картинах, старательно отутюженных и приглаженных, недостает оправданной шероховатости, которая отличает действительность от ее копии на журнальной странице.

Единственный конкурсный фильм от России — «Червь». Герой — беглец, мытарь, на протяжении всего фильма скрывающийся от наступающей на пятки опасности. Опасность та — гончие ФСБ, догонялы соскочившего с иглы долга полковника. Впрочем, не каждый зритель без подсказки «врубится» в тонкости смутного сюжета сложносочиненной судьбы Сергея Кургузова — засланного в чужие интернет-пространства казачка-хакера. Оказывается, все мы давно под колпаком спецслужб, которые при желании могут и переписку нашу, и сайты кодированные вскрыть: считывают нас как информацию. Ровно как вирус-«червь». Или как герой Серега, способный мимикрировать под случайных фриков-незнакомцев, встречающихся ему на пути. Работа Алексея Мурадова, ученика Германа и Кармалиты, автора фестивального любимца «Змея», не лишена кинематографической манкости, в ней есть завораживающая пластика, прихотливый ритм, маятником раскачивающийся из созерцательного ступора в тревожный экшн. Жаль, режиссер не сумел сложенную в голове историю нанизать на жесткий внутренний каркас, которым, например, всегда обладают фильмы Германа-старшего.

Из наших «бывших» порадовал Гела Баблуани, сын знаменитого грузинского режиссера Теймура Баблуани. Его фильм «13» — французский нуар грузинского розлива, с явным влиянием русского немого начала века. Недаром в Венеции эта картина получила «Льва будущего» Луиджи де Лаурентиса. В минималистском триллере младшего Баблуани скромный строитель-иммигрант Себастьян попадает в замкнутый круг криминальных ставок «русской рулетки». Убить, чтобы выжить, — вот новый закон черной жизни со всполохами яркой лампочки, по сигналу которой следует нажать на курок. Холостые пули, перемешанные с боевыми, придают хрестоматийному вопросу «быть или не быть» неожиданно актуальное звучание…

Гала-премьера «Кинофестиваля», трэшевого мюзикла от автора «Маленькой Веры» Василия Пичула, обернулась провалом. Первое название фильма «Кинофестиваль, или Портвейн Эйзенштейна» многое объясняет. Наверное, прикольно снять кино как портвейн «Три семерки», но уж больно мутит, причем с первых кадров. Можно сказать, что «Кинофестиваль» — неудача мастера. А можно… Василий Пичул — создатель многотиражных «Старых песен о главном». Люрекс с золотым дождем из фольги, шутки и ужимки гайдаевского «…Брайтона», песни типа «русское радио» плюс душевная ностальгия по советскому прошлому, замазавшая глицерином глазок камеры… Все это не превратилось в стиль, а прямо на экране разбилось вдребезги, как и романтическая идея Пичула — снять наконец народный мюзикл…

Впрочем, в поисках «русского следа» необязательно мерзнуть жаркими днями в продуваемых кондиционерами залах. В рамках феста прошла презентация книги кинокритика президента ФИПРЕССИ Андрея Плахова «Под знаком F. Кинофестивали». Книга, напечатанная тиражом 55 000 экземпляров издательством «Д Графикс», воссоздает историческое пространство фестивального движения. Портреты кинозвезд перемежаются субъективным авторским анализом главного фестивального гурмана.

А многочисленные поклонники Такеши Китано (известно, что в России Китано знаменит едва ли не больше, чем в Японии) аплодируют книге «Такеши Китано. Детские годы» кинокритика Антона Долина, выпущенной издательством НЛО в серии «Кинотексты». Творчество и сама жизнь культового режиссера оборачиваются игрой, а он сам — гениальным великовозрастным ребенком. Кстати, присутствовавший на презентации книги прокатчик Китано в России Сэм Клебанов поведал, что японский маэстро уже совсем собрался приехать на ММКФ и показ своего нового автобиографического фильма «Такешис», но так и не доехал, увы. А уже было просил русского друга Сэма о небольшом подарке — отправленной на пенсию скульптуре Ленина. Такеши хотел украсить ее лампочками и установить в одном знакомом ночном клубе…