МОЦАРТ, ТЫ СЛОН!

Сектор глаза

Москву оккупируют, как гласят проспекты, «молодые и перспективные художники». Поглядим, что за перспектива? Эстонец Макс Талинг — в галерее «Айдан» с выставкой «Мятежная луна». Это ряд молочно-бежевых, гламурно-фотографических девиц с...

Москву оккупируют, как гласят проспекты, «молодые и перспективные художники». Поглядим, что за перспектива?

Эстонец Макс Талинг — в галерее «Айдан» с выставкой «Мятежная луна». Это ряд молочно-бежевых, гламурно-фотографических девиц с оголенной грудью и зазывными очами. «Не хочу в Америку», — глядит одна из них, которая в джинсах и кроссовках. Не хочет, здесь останется. Ради предмета своей любви (который как бы находится со стороны зрителя). Она соблазняет наготой, томностью и слегка повернутыми внутрь ступнями: жест, говорящий о непосредственности. «Белка и Стрелка» тоже ко всему готовы. Одна — с низкого старта (в буквальном, легкоатлетическом смысле) сорваться в космос, в «горячее пространство» любви (по названию альбома QUEEN Hot Space). Другая готова с себя сорвать клетчатую юбку, провокационно заложив за пояс пальцы. В «Белке и Стрелке» эта «собачья» готовность тешит мужское самолюбие. Девица из «Джанго2» тоже, в общем, не против, но она — с ленцой, без срочных сборов. А та, что «С бритвой в руке», заряжена на долгое сопротивление.

У всех его персонажей слишком много от топ-моделей. В бритву в кулаке — не веришь. Больше позы, чем жеста.

Весь этот небольшой гарем требовал какого-то мужского баланса. Им оказался крошечный раздвоенный кактус, выстреливший на радостях двумя малиновыми бутонами. Он притягивал внимание, находясь в центре огромного белого стола.

Не удержавшись, я спросил смотрительницу: «Не входит ли кактус в концепцию выставки?». Она сухо ответила: «Почти». Сухость констатировала, что баланс М и Ж получился случайным, но удачным.

Чего не скажешь об экспозиции австрийской дивы Зениты Комад в галерее «Риджина». Что только не писали о ее Zenitagrad, представляя художницу главным образом как «экспериментатора с трехмерными абстракциями».

Выглядело все это несколько устрашающе. Большинство ее объемных композиций напоминало оторванные осьминожьи щупальца разных цветов: белые (еще естественного оттенка), красные (расправа) и синие (посинели уже).

Тут был и прославляемый тряпичный палец с надписью «удовлетворяйся» (enjoy yourself). Выглядел он «самоудовлетворяющимся», но не самодостаточным. Произрастал он из стенда в виде книжки. Из другой части стенда, уравновешивая палец, стелился по полу черный язык в шипах. В целом это было похоже на монумент земляку Зениты — Леопольду фон Захер-Мазоху.

Недалеко от языкопальца висела картина с изображением мужчины в парике. Предположительно это часть известного портрета другого земляка художницы — В. А. Моцарта. Предположительно, поскольку вместо носа у него торчал хобот с бивнями. Слон ты, Моцарт!

С черного фона соседней инсталляции опять уныло свисали ошметки щупальцев с надписью «Я люблю вас». Тут же рядом был изображен кухонный ножичек нулевого размера с кровавой надписью urgent (неотложный. Как «неотложка»?).

Этот ножик подвел к мысли, что все вместе это можно назвать «Кровавый бред безумной домохозяйки». Ее все задолбало: вечно пропадающий на работе муж, незавидная роль стряпухи. Кажется, она не выдержала, понабрала в супермаркете разных деликатесов (кальмаров побольше), порубила их на куски кухонным тесаком (приправа-расправа). Но, осмотрев эту груду, она экономно прикинула: не пропадать же добру, сделаю инсталляции! Да еще с намеками на Мазоха и Моцарта — своих любимцев! Авось полегчает?!

Тут даже рецепт есть: «Art is a doctor» — искусство вместо примочки. То есть искусство призвано спасти Зениту. И, вероятно, художнице действительно стало лучше, чего не скажешь о зрителе. Даже надпись «Я люблю вас» на щупальцах, кажется, относится не к публике, а к способу (покромсать) избавления от психологических комплексов. Поэтому эта выставка имеет больше медицинско-прикладное значение, чем художественное.