Вчера в Новосибирске продолжилось рассмотрение дела бывшего главы Госкомпечати РФ Бориса Миронова, обвиняемого в разжигании межнациональной вражды. Суд выслушал экспертов, заключение которых и стало основанием для привлечения его к суду. Как отметил обвиняемый, после допроса экспертов в материалах прокуратуры выявился явный подлог. Вчера в Центральном райсуде Новосибирска на процессе по делу Бориса Миронова были заслушаны эксперты, которые изучали содержание информационных бюллетеней «Первый Сибирский фронт» и «Второй Сибирский фронт». Издание этих бюллетеней было оплачено из фонда Бориса Миронова во время кампании по выборам губернатора Новосибирской области. В ходе следствия специалисты единодушно решили, что в публикациях присутствуют унизительные характеристики как отдельных представителей еврейства, так и еврейской нации в целом.
Первой для выступления пригласили доцента кафедры гуманитарных основ Сибирской академии госслужбы (СибАГС) Наталью Атургашеву. Борис Миронов поинтересовался у филолога, откуда в подписанном ею экспертном заключении появились цитаты «сионистская напасть», «жидовское иго», «еврейская человеконенавистническая доктрина», которых нет в текстах бюллетеней. Доцент пояснила, что материалов, представленных на исследования, было значительно больше. А сотрудник кафедры социологии этого же вуза Сергей Першуткин не исключил, что они могли быть взяты из газеты «Русская Сибирь», закрытой облсудом после серии экстремистских публикаций. Хотя ее редактором и основным автором являлся Игорь Колодезенко, когда–то стоявший с подсудимым у руля распущенной ныне Национально–державной партии России (НДПР), господин Миронов в ней никогда не публиковался. Пожалуй, самым оригинальным было выступление третьего члена экспертной комиссии, завкафедрой социологии Бориса Сивиринова. Он посчитал, что эксперты были не в полной мере компетентны, чтобы ответить на поставленные вопросы, и для этого потребуются более узкие специалисты. К участникам процесса он обратился по–латыни: «Я сделал все, что мог. Пусть другие сделают больше». По мнению господина Сивиринова, «социальная реакция на бюллетени, по мнению эксперта, была недостаточна, а эффект — весьма нерепрезентативен».
Затем суд перешел к допросу преподавателей Новосибирского государственного педуниверситета, которые давали повторную комплексную социально–психологическую экспертизу публикаций. Ясности в оценках они не прибавили. Кандидат психологических наук Илья Вотчин отметил, что не увидел в бюллетенях «голубя мира с оливковой ветвью». А сотрудница кафедры современного русского языка заявила, что по технической ошибке (якобы кафедре поручают много экспертиз) в ее заключении осталось название другой газеты.
Показания экспертов ободрили обвиняемого. Как сообщил после судебного заседания Борис Миронов, в материалах прокуратуры выявился явный подлог. «Экспертам кроме газет «Первый Сибирский фронт» и «Второй Сибирский фронт» были даны другие материалы, откуда надернуты цитаты, не имеющие отношения ни к Миронову, ни к его газетам, — заявил подсудимый. — За ошибку эксперта мне корячиться пять лет». «Установлено много обстоятельств и доказательств в пользу Миронова. В деле много сомнений, которые, согласно законодательству, должны толковаться в пользу обвиняемого», — добавил, в свою очередь, адвокат Бориса Миронова Николай Чехлов.
Ожидается, что на очередном судебном заседании, которое состоится 17 мая, показания даст сам экс–руководитель Госкомпечати РФ.
Константин Воронов, Новосибирск

Коммерсантъ (Новосибирск) №55 от 04.04.2007, стр. 15

Борис Миронов не узнал своих слов