Власть 20:00, 12 октября 2007 В гостях

Константин Ремчуков главный редактор и генеральный директор «Независимой газеты» Ведущий Евгений Киселев

Your browser doesn't support HTML5 audio

Your browser doesn't support HTML5 audio

Е. КИСЕЛЕВ: Здравствуйте. Это программа «Власть» с Евгением Киселевым, совместный проект телекомпании RTVi и радиостанции «Эхо Москвы». Смотрите и слушайте нас в прямом эфире каждую пятницу в 8 вечера по московскому времени. Сегодня 12 октября 2007 года. До конца второго президентского срока Владимира Путина остается 206 дней. До новых выборов в Государственную думу России – 50 дней. До окончания тюремного срока Михаила Ходорковского – 1473 дня.

Как всегда, начнем наш выпуск с главной темы минувшей недели. Безусловно, на мой взгляд, главным событием и самой главной обсуждаемой темой последних дней была статья начальника Федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков генерала Черкесова, которая была опубликована во вторник в газете «Коммерсант». Об этом в редакционном комментарии нашей программы.

ГЛАВНАЯ ТЕМА

«Е. КИСЕЛЕВ: То, что произошло в минувший вторник – вещь беспрецедентная. Руководитель федеральной спецслужбы, подчиняющийся непосредственно президенту, да не просто руководитель – человек, который много лет считался одним из самых близких и доверенных людей Путина, публично признает факт раскола в чекистской команде. Не будем вновь пересказывать статью Черкесова, до нас это сделали многократно. Не будем вступать в полемику с утверждениями автора о спасительной роли чекистской корпорации в новейшей истории России. И уж точно не будем разбирать множество смысловых и стилистических ляпов вроде того, что в начале 90-х, падая в бездну, постсоветское общество уцепилось за чекистский крюк и на нем повисло, спаслось от гибели. Тут почему-то сразу вспомнилось, как после неудачного покушения на Гитлера в 44-м в берлинской тюрьме «Плаццензее» казнили заговорщиков, вешая их на мясницких крюках. Констатируем главное – руководитель одной из спецслужб подтвердил, что авторы многочисленных публикаций в средствах массовой информации правы: между спецслужбами действительно началась война и что недавние аресты генерала Бульбова и других высокопоставленных сотрудников Госнаркоконтроля часть этой войны.

Главные противники в прессе назывались многократно: с одной стороны это сам Черкесов и начальник Службы охраны президента России генерал Виктор Золотов; по другую линию фронта Сечин, Патрушев и, судя по всему, попавший в орбиту этой группировки начальник Следственного комитета Александр Бастрыкин. Почему они начали войну – тоже рассказано много раз. Тут и месть за дело мебельной фирмы «Три кита», и за дело о контрабанде китайского ширпотреба, в который оказались вовлечены высокопоставленные сотрудники ФСБ и Генпрокуратуры. Оперативное сопровождение этих дел, то есть наружное наблюдение, прослушивание телефонов, скрытые съемки и прочие спецмероприятия осуществляло по высочайшему повелению именно ведомство Черкесова и лично ныне арестованный генерал Бульбов.

Весной 2006 года собранные материалы легли на стол президента и в результате Путин уволил несколько эфэсбэшных и прокурорских генералов, включая самого генпрокурора Устинова. Но помимо желания поквитаться, у проигравшей тогда стороны есть другой, гораздо более серьезный резон: Черкесов стал угрозой, он слишком приблизился к президенту; судя по всему, превратился для Путина в важнейший источник альтернативной информации об интригах силовиков и всерьез претендовал на то, чтобы сменить Патрушева на посту директора ФСБ – а ходят слухи, что Путин давно об этом размышляет. Черкесова прочили и на должность генпрокурора, и на должность координатора всех спецслужб, которым сможет стать новый секретарь Совета Безопасности – пост, заметим, по-прежнему вакантный, и на роль главы некоего ведомства по борьбе с коррупцией, опять-таки, с широкими полномочиями по отношению ко всем спецслужбам.

Теперь, после случившегося скандала, даже если Черкесов устоит, Путину будет гораздо труднее принять подобное кадровое решение. Но тут возникает другой вопрос – а что, руководители Следственного комитета и ФСБ политические самоубийцы? Неужели они затеяли войну против президентского друга и соратника Черкесова и его ближайших сотрудников на свой страх и риск, без санкции сверху? Верится с трудом. Должны были, как принято выражаться сегодня на политическом жаргоне, «проложиться» в Кремле, получить президентское добро хотя бы в какой-то форме.

Но, с другой стороны, неужели генерал Черкесов выступил со статьей в «Коммерсанте» тоже, как утверждают некоторые, на свой страх и риск, от отчаяния, от того, что он, якобы, не имеет прямого доступа к президенту? И в это тоже верится с трудом. Выступать в прессе с откровениями по поводу того, что происходит в недрах спецслужб и в отношениях между ними – тяжелейшее нарушение всех писаных и неписаных норм и правил, которыми живет чекистская корпорация. Нет греха большего, чем выносить сор из избы. Вспомните судьбу генерала Калугина. Мог ли Черкесов, в свою очередь, тоже «проложиться», получить санкцию президента на такой шаг? Вполне. Причем, Путин, это как раз в его стиле, мог запросто дать понять и той, и другой стороне конфликта, что одни могут начинать боевые действия, а другие – публично отвечать. В результате соратники, что называется, сцепились и покатились.

Спрашивается, а зачем это Путину? Да для того, чтобы разделять и властвовать. Путин выстраивает систему сдержек и противовесов, чтобы и после 2008 года оставаться самой главной и самой властной фигурой в стране, и конфликт между силовиками может быть частью этой системы. Президент, если он хочет сохранить реальную власть и после формальной отставки, объективно заинтересован в том, чтобы все институты власти были ослаблены: губернаторы стали слабее после отмены прямых всенародных выборов в регионах; правительство стало слабее после того, как часть его функций перешла к неподотчетным ему госкорпорациям, которые, кстати, продолжают плодиться; война спецслужб ослабляет каждую из них.

Промелькнула информация, будто Черкесов встречался с Путиным, но, как написали «Ведомости», официального подтверждения этой информации не дают ни в Кремле, ни в Госнаркоконтроле. А вот что касается ФСБ, официально сообщалось, что в минувший понедельник Путин приезжал на Лубянку, встречался с Патрушевым – правда, по официальной версии, для знакомства с новыми образцами антитеррористического оборудования. Некоторые наблюдатели расценили это как политический жест, как сигнал, что Путин на стороне Патрушева. Другие – наоборот, говорят, что у Черкесова административный ресурс несравнимо слабее, чем у Патрушева с Сечиным, а Путин в таких ситуациях любит заступаться за слабейшую сторону. Как будет на самом деле – как обычно, знает лишь сам президент. Пока он молчит, не требует, как бывало раньше, прекратить истерику, но это молчание в нынешней, мягко говоря, нетривиальной ситуации выглядит весьма красноречиво».

Е. КИСЕЛЕВ: Надо сказать, что не проходит практически дня, чтобы конфликтующие стороны не выступали с теми или иными, порой совершенно сенсационными заявлениями. Ну, например, вчера с инвективами, я бы сказал – гневными инвективами, в адрес Следственного комитета выступил один из заместителей Черкесова, а сегодня тоже, на мой взгляд, чрезвычайно важная новость – следователь по особо важным делам Следственного комитета при МВД Павел Зайцев выступил с заявлением о том, что начальник департамента оперативного обеспечения Федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков генерал-лейтенант Александр Бульбов, тот самый, что оказался в центре скандала, еще за год до своего ареста предупреждал, что его попытаются дискредитировать. В общем, кто не помнит, здесь я должен просто добавить, что Павел Зайцев тот самый следователь, который расследовал дело о контрабанде мебели, дело «Трех китов», сам попал под пресс Генеральной прокуратуры, против него было возбуждено дело о превышении полномочий, он был признан виновным, но в итоге все закончилось для него относительно благополучно. И вот сейчас он работает в Следственном комитете – том самом, который атакует сотрудников и высокопоставленных приближенных Черкесова, то есть вообще происходит что-то непонятное, и все чаще и чаще сор выносится из избы, война выходит в публичную плоскость. Надо сказать, что все это еще и происходит на фоне непрекращающегося коррупционного скандала в Счетной палате – там арестованы уже четверо сотрудников, отправлен в отставку руководитель арестованных аудитор Сергей Абрамов, тот самый, бывший премьер Чечни. Причем, в отличие от Черкесова, Сергей Степашин фактически открестился от своих сотрудников и сам инициировал отставку Абрамова, хотя поначалу поступали сигналы, что Степашин возмущен случившимся. Кстати, вчера произошел очень характерный эпизод – глава Счетной палаты отказался от авторства интервью, которое он дал известному журналисту и писателю Дмитрию Быкову для еженедельника «Собеседник». История такая: в тексте от имени Степашина выражались жесткие оценки и высказывались обвинения в адрес правоохранительных органов в чрезмерном давлении на Счетную палату. И вдруг Степашин называет это интервью фальшивкой. Называет после того, как текст вывешивается на нескольких сайтах в Интернете, но в бумажной версии газеты не публикуется. Здесь все нормально, просто сайты получают материалы будущего номера газеты заранее, накануне его выхода в свет. Однако из комментариев представителя Степашина и объяснения Дмитрия Быкова следует, что интервью все-таки состоялось, но, якобы, еще не готово к печати и будет опубликовано на следующей неделе. В заявлении представителя Степашина при этом говорится, что «целью данной провокации является попытка дискредитировать Счетную палату, столкнуть ее с правоохранительными органами в тот момент, когда совместно с ФСБ и Следственным комитетом она проводит работу по очищению от жуликов и взяточников». На самом деле версий тут две. Одна – конспирологическая: быть может, кто-то из сотрудников редакции, имеющих доступ к материалам будущих номеров, взял наиболее вкусные фрагменты интервью и слил его в Интернет с некими провокационными целями. Но, возможно, дело обстоит и по-другому: Степашин сперва дал гневное интервью, но потом ситуация изменилась – он встретился с президентом, президент подтвердил ему свое доверие, быть может, посоветовал не вмешиваться в историю с арестами сотрудников Счетной палаты, а, может быть, такой совет Степашину дало какое-нибудь другое влиятельное лицо, но в результате он передумал и попросил редакцию внести правку в текст. В принципе, в печатной журналистике принято согласовывать окончательный текст интервью с героем публикации, цензурой это не считается. Об этом и о других важнейших событиях российской политики сегодня мы будем говорить с гостем программы Константином Ремчуковым, издателем и главным редактором «Независимой газеты». Константин Вадимович, я вас приветствую, и сразу вопрос – как вы считаете, публикация господина Черкесова в «Коммерсанте» это крик отчаяния или это результат разводки, когда, как я предположил в своем комментарии, Путин дал отмашку и той, и другой стороне с целью столкнуть их и спровоцировать конфликт, который фактически ослабляет институциональным образом все спецслужбы?

К. РЕМЧУКОВ: Мне кажется, это крик отчаяния, потому что спецслужбы обычно не выходят в публичную сферу для обсуждения своих проблем. Я сторонник той версии, что это сигнал о том, что Черкесов ослаб и Путин не может ему помочь. Более того, я считаю, что в интересах Путина. Это всегда бывает в переходные периоды. Я недавно купил подборку газет 53-го года после смерти Сталина и поразился характеру всех постановлений, которые были опубликованы. Ведь постановления говорят только об одном – о концентрации власти в руках отдельных людей, переподчиняются министерства, сливаются, укрепляются, ранг руководителей повышается до уровня вице-премьерского и так далее. Мне кажется, что в этот переходный период Путин делает все, чтобы как раз сконцентрировать власть в отдельных руках. Мне кажется, это один из мотивов, почему он свое имя поставил в списке «Единой России». То есть, скорее всего, его знание о той борьбе, которая идет на всех уровнях властной иерархии таково, что он не может позволить себе двоевластия.

Е. КИСЕЛЕВ: Ну, вот вы говорите – Черкесов ослаб. Это ваше предположение или вам нечто известно об этом?

К. РЕМЧУКОВ: Ну, выход в «Коммерсант» с такими вещами… Причем, у вас в комментарии этого не было, меня поразило про чекистский крюк, про сословие, про то, что это такой взгляд на чекистов, которые сейчас не позволяют России упасть в дальнейшем, будут локомотивом развития, и только после этого, когда Россия начнет развиваться, они превратятся в обычное профессиональное сословие, в обычную профессию, это как бы оставляют за скобками. Мессидж простой – есть торгаши. Мне кажется, он сейчас выносит самое болезненное обвинение спецслужбам, что они занимаются не безопасностью государства, а крышуют бизнес, и поэтому вот этот мессидж…

Е. КИСЕЛЕВ: А они действительно занимаются, на ваш взгляд, крышеванием бизнеса?

К. РЕМЧУКОВ: Есть очень много оснований подозревать, что это так. У меня был опыт – я ездил в один регион и, встречаясь с главой местной администрации в районе, говорю «ну, как у вас дела?», смотрю, строительство идет, он говорит «ну, хорошо, денег стало больше, в общем, развиваемся», потом смотрит и говорит «ну, могло быть еще больше». – А что такое? – Ну, понимаете… И начинает объяснять, мне что продажу алкоголя взяли одни спецслужбы под контроль, а продажу бензина – другие спецслужбы. И за бензин в казну поступает только то, что продается по талонам, а все, что продается за деньги, это как бы неучтенка. Ну и так с сожалением говорит: «Будь вот эти денежки, было бы еще лучше развивать свой район». В этой глубинке, я смотрю, человек неконфликтный, но он абсолютно точно знает, что эти владеют этим… Это как один эмпирический случай, но уже сама история «Трех китов», когда во весь голос заговорили об этом, арест борта из Китая, тоже стало вдруг понятно, то есть признаков того, что… Потом, мы знаем, когда корпоративные конфликты случаются, тоже есть много информации о том, какие силы стоят за той или иной структурой, когда что-то происходит, поэтому, в общем-то, недовольство очень многих бизнесменов в том числе состоит в том, что лучше бы занимались вопросами безопасности, прямым своим назначением, чем так глубоко влезать в корпоративный конфликт.

Е. КИСЕЛЕВ: Ну, хорошо, если вы считаете, что это был крик отчаяния – публикация Черкесова, если вы считаете, что он ослаб, ну, вы, наверное, согласны с тем, что своей публикацией он грубо нарушил законы чекистской корпорации, сам о которой так много пишет. Какая будет кара?

К. РЕМЧУКОВ: Снимут.

Е. КИСЕЛЕВ: Снимут?

К. РЕМЧУКОВ: Снимут.

Е. КИСЕЛЕВ: О’кей, хорошо. Давайте на этом поставим точку с запятой, а вы приготовьтесь, уважаемые зрители, слушатели, в следующей части программы мы проведем на эту тему интерактивное голосование. Сейчас короткая пауза.

РЕКЛАМА

Е. КИСЕЛЕВ: Мы продолжаем программу «Власть» на телеканале RTVi и радиостанции «Эхо Москвы». Я напоминаю, что в этой части программы у нас будет интерактивное голосование по московским телефонам 660-01-13, 660-01-14. У меня в студии гость – главный редактор «Независимой газеты» Константин Ремчуков, который как раз перед паузой высказал мнение о том, что за вот такую сенсационно-скандальную публикацию в газете «Коммерсант» начальник Госнаркоконтроля, точнее, он сейчас называется Федеральная служба по контролю за оборотом наркотиков, генерал Черкесов, человек из окружения ближайшего президента, говорят, достаточно близкий его друг и соратник, тем не менее может быть наказан сурово, а именно снят с должности. Вот давайте теперь посмотрим, что скажут по этому поводу наши зрители и слушатели. Программа «Власть» сейчас проведет интерактивное голосование.

«РИКОШЕТ»

Е. КИСЕЛЕВ: Итак, сформулируем вопрос. Уволит ли президент Путин главу Госнаркоконтроля Виктора Черкесова за статью в газете «Коммерсант»? Если вы считаете, что да, уволит, звоните по московскому телефону 660-01-13. Если нет, не уволит, набирайте 660-01-14. Голосование пошло.

Ваше мнение известно, но, с другой стороны, давайте вспомним – была статья в газете «Комсомольская правда» в декабре 2004 года, когда Черкесов уже говорил, прозрачно так намекал, что надо изгнать торгующих из храма, что негоже членам чекистской корпорации заниматься несвойственными им делами, тем же самым бизнесом и одновременно тоже прозрачно намекал на то, что кровавое нападение на отделение Госнаркоконтроля в Нальчике было организовано своими, что это дело рук других спецслужб конкурирующих. Он намекал, впрямую не говорил. И ничего не было.

К. РЕМЧУКОВ: Время поменялось.

Е. КИСЕЛЕВ: А что изменилось во времени?

К. РЕМЧУКОВ: Ну, этот переходный характер, вообще это оживление борьбы спецслужб, да, я так понимаю, не только спецслужбы, но и политика, вот этот шаг, рекомендованный Путину, возглавить «Единую Россию», мне кажется, тоже есть отражение…

Е. КИСЕЛЕВ: Рекомендованный Путину?

К. РЕМЧУКОВ: Ну, безусловно…

Е. КИСЕЛЕВ: Это он не сам придумал? Это ему кто-то рекомендовал?

К. РЕМЧУКОВ: Ну, наверное, он в таких вопросах слушается советников, отвечающих за политическую конфигурацию.

Е. КИСЕЛЕВ: Вы думаете?

К. РЕМЧУКОВ: Ну, нам же известно, что проект Миронова, допустим, не очень поддерживался Сурковым. Это известно. Даже если посмотрим на публикации атак на «Справедливую Россию», как на идею, яростность, с которой происходило это, говорит о том, что люди, которые ставили на позиции «Единой России», не очень приветствовали появление партии, которая может весьма агрессивно критиковать «Единую Россию», что мы видели на мартовских региональных выборах, и при этом быть как бы безнаказанной, потому что осенена…

Е. КИСЕЛЕВ: А вы помните, как высказался Путин по поводу Суркова, когда начали его на встрече с членами так называемой «Валдайской группы»…

К. РЕМЧУКОВ: Да, что не я на службе…

Е. КИСЕЛЕВ: Продемонстрировал недовольство.

К. РЕМЧУКОВ: Да. При этом он там тоже говорил абсолютно определенно, что сейчас, пока «Единая Россия» выполняет свою функцию, она партия власти, а перестанет выполнять – «Справедливая Россия» будет выполнять эту функцию, то есть в этом смысле он как бы размышляет. Он там много, на «Валдайской встрече», говорил. Например, он говорил о том, что нам не годится парламентская республика, потому что в отсутствие партий это приведет к хаосу.

Е. КИСЕЛЕВ: Ну а что, он разве, думаете, покривил душой?

К. РЕМЧУКОВ: Нет. Сколько комментариев было после того, как он намекнул об условиях, на которых он может стать премьером, о том, что будет происходить перераспределение сил в пользу премьера.

Е. КИСЕЛЕВ: Ну, я, например, в это не верю. Извините, это мое личное мнение, но мне кажется, что это для отвода, что никакой парламентской республики. Президентская республика.

К. РЕМЧУКОВ: Мы сейчас подходим к этой ситуации, что мы видим, что тут идет борьба, тут – борьба. Почему она идет? Потому что хотим мы или не хотим, но понятие «хромая утка», которое присутствует во всем мире при уходящем президенте, она присутствует в мозгах нашей элиты точно так же. Путин для того, чтобы никаких сомнений не было, что он не исчезнет, вынужден идти на всякие такие маневры, он должен намекать на то, что он может стать премьером, тем самым давать…

Е. КИСЕЛЕВ: Но не станет? Вы думаете, не станет?

К. РЕМЧУКОВ: Мне кажется, ему это не нужно, потому что он самый успешный президент с экономической точки зрения в стране. Я думаю, что президентом будет Иванов. Я думаю, что ничего не поменяется. Это все операция прикрытия.

Е. КИСЕЛЕВ: Очередная операция прикрытия. Я напомню вопрос, который мы задавали: уволит ли президент Путин главу Госнаркоконтроля Виктора Черкесова за статью в газете «Коммерсант» о том, что между спецслужбами ведется война? Если вы считаете, что да, уволит, звоните по московскому телефону 660-01-13. Если нет, не уволит, набирайте 660-01-14. Голосование продлится еще минуту. Я хотел спросить вас вот о чем. Вы, выступая в нашей программе почти год назад, в начале этого года, сказали, что, по вашим данным, в самом конце декабря прошлого года Путин собрал всех силовиков, и дальше я просто вас цитирую, «очень строго, очень жестко всем сказал – так, работаем все вместе, одной командой, кто налево гульнет, – слово другое было использовано, мы догадываемся какое, — того, типа, накажу, работаем до конца моего срока и уходим». Что-то изменилось сейчас? Похоже, ведь изменилось.

К. РЕМЧУКОВ: Вот человек предполагает, а практика российская располагает. За этот год мы еще больше стали свидетелями того, как углублены материальные интересы элит в различных компаниях, корпорациях, как возрос аппетит на бюджетные деньги, какая мода на создание госкорпораций с тем, что это самый надежный способ отсасывать бюджетные деньги в стопроцентные компании, принадлежащие государству. Мне кажется, что модель выстроена такой вертикали власти без публичного контроля многих процедур принятия решений, показывает свою ограниченность – что даже такой влиятельный человек, как президент, не в состоянии контролировать аппетиты, настроения, интриги своего окружения. Эта ущербность модели выстроенной, мне кажется, сейчас очень очевидна для всех, кто наблюдает внимательно.

Е. КИСЕЛЕВ: Итак, мы получили результат голосования. И вот ответ. Смотрите, интересно. 33% считают, что да, уволит, 67% говорят – нет, не уволит. Во всяком случае, мы же знаем, у Путина такой фирменный стиль есть – какие только прегрешения не совершались многими его подчиненными, но увольнения стали редкостью, такие увольнения.

К. РЕМЧУКОВ: Мне кажется, что именно то, что это служба Госнаркоконтроля, мне кажется, что это мировая тенденция. Мы видели очень много раз, когда борцы с наркобизнесом являются объектом атак жесточайших на самом непредвиденно высоком уровне. И если пойти по логике этой внезапной атаки, то вполне возможно, эта борьба идет не на жизнь, а на смерть.

Е. КИСЕЛЕВ: Здесь, вы имеете в виду, не политика?

К. РЕМЧУКОВ: Мы как бы политический аспект проблемы, и вы, очень хорошо представили в своей программе, и все отписали и так далее. А я беру вот такой содержательный, со времен комиссара Катани, когда нас обучали тому, как действует спрут. Так вот, как только начинает кто-то бороться с наркотиками по-серьезному, а оборот это десятки миллиардов наличных долларов, вот потратить сотни миллионов долларов на дискредитацию ключевых борцов с наркотиками не проблема нигде в мире. Поэтому я могу допускать, что война идет еще и содержательная, против борцов с наркотрафиком.

Е. КИСЕЛЕВ: Сейчас мы прервемся на минуту другую, а в следующей части программы поговорим о неожиданном назначении бывшего премьера Фрадкова начальником разведки и других важнейших кадровых решениях минувшей недели.

НОВОСТИ

РЕКЛАМА

Е. КИСЕЛЕВ: Переходим ко второй части программы «Власть». Основные перестановки в структуре власти уже прошли – сменился премьер и три министра. Но сейчас идет, возможно, не менее важная фаза изменений. На минувшей неделе был обнародован целый букет кадровых решений президента и премьера. Среди них, кстати, одно непосредственно касается предыдущей темы, которую мы обсуждали, конфликта между Следственным комитетом, ФСБ и Госнаркоконтролем. Назначение весьма любопытное – оно произошло в Следственном комитете при прокуратуре. Первым заместителем Александра Бастрыкина стал генерал-лейтенант Юрий Нырков, ранее возглавлявший не что-нибудь, а кадровое управление ФСБ, это святая святых. И как считают многие эксперты, это назначение означает, что Следственный комитет будет находиться под серьезным политическим влиянием руководства ФСБ. Прочие тенденции, противоречия последних кадровых решений попытался проследить Евгений Бунтман.

ПОЛИТИЧЕСКИЕ ИГРЫ

«Е. БУНТМАН: Последняя перетряска перед выборами. Потом уже будет не до того. У Кремля появятся более важные задачи. Самой громкой стала рокировка, произошедшая в Службе внешней разведки. Изменения в правительстве не коснулись силовых ведомств – перед выборами это делать не принято. Однако Служба внешней разведки, ведомство не слишком публичное, перетряске все же подверглось. Заслуженный чекист Сергей Лебедев отправился на почетную пенсию на пост исполнительного секретаря СНГ, а его место довольно неожиданно занял бывший премьер Михаил Фрадков. К кадровым разведчикам его даже с натяжкой отнести нельзя, да и пророчили экс-премьеру совсем другое будущее, какую-нибудь синекуру вроде того же исполкома СНГ или Совбеза. Но назначение Фрадкова лишний раз показало непреложную истину последних лет – своих не забудут. С другой стороны, некоторые эксперты склонны расценивать это, как укрепление позиций кремлевских силовиков, прежде всего Сечина. Есть и еще одно мнение – назначение премьер-министра на ступень ниже может быть созданием прецедента: если премьера отправляют на разведку, почему бы президенту не стать потом премьером?

Тенденция вторая. За очевидными сюрпризами последовали логичные назначения. Других кандидатур, кроме Василия Якеменко, лидера движения «Наши», на пост глав Комитета по делам молодежи и не было. Якеменко к этой должности шел давно. Правда, тут тоже не все ясно. Может быть, в Кремле решили дать остепениться одиозному уличному лидеру, который топил в унитазе книги Сорокина и устроил травлю иностранных дипломатов и оппозиционеров. Но это сомнительно. Скорее, это кадровый успех Владислава Суркова, давнего друга и покровителя Якеменко. Теперь лидеру «Наших» может достаться серьезный властный и, в первую очередь, финансовый ресурс.

Со вторым новообразованным комитетом – по рыболовству – и вовсе все просто. Андрей Крайний этой областью занимается всю жизнь, и тут не стоит искать черную кошку в темной комнате, когда ее там нет.

Столь же логичным, на первый взгляд, выглядит другое назначение – судостроительную корпорацию возглавил Юрий Яров. Все правильно, последние годы он как раз занимался судостроением в Петербурге. Это с одной стороны. С другой, это выглядит довольно неожиданным – Юрий Яров был в свое время замом Валентина Юмашева в кремлевской администрации. А людей этого круга сейчас во власти почти нет. Но тут – любопытный нюанс. В биографии Ярова есть такой немаловажный факт, как работа в Леноблисполкоме, а в 91-м именно он рекомендовал в комитет по внешним связям питерской мэрии своего зама Виктора Зубкова. Опять же, главное правило – своих не забывать.

Сюда же можно отнести и неминуемое назначение главой «Транснефти» Николая Тукарева. Как говорят, личного друга и сослуживца Владимира Путина, прошедшего через внешнюю разведку КГБ. Так что теперь вся цепочка, от нефтяных вышек «Роснефти» до трейдера Геннадия Тимченко, в верных руках.

Есть и те, кому показывают – возложенного доверия не оправдали. Бывшего главу ЦИК Александра Вешнякова, видимо, решили бросить на амбразуру. Вместо почетного отдыха в Совете Федерации или приятной посольской должности в какой-нибудь благополучной стране вроде Мальты Вешнякову может достаться Латвия. Хуже не придумаешь, чем работать в постоянном напряжении в тылу врага, да еще выглядеть при этом не лучшим образом в глазах Европы.

Ссылкой пока выглядит и уход Андрея Казьмина из Сбербанка, где он проработал 12 лет. Почта России – это, конечно, почетное и важное задание, но в Сбербанке у Казьмина была прибыль 89 миллиардов рублей, а Почта России, наоборот, убыточна. С другой стороны, премьер Зубков как раз объяснял президенту, что поручает сложный участок работы настоящему специалисту. И это подводит к главной тенденции – внешне перестановки выглядят как формирование правительства профессионалов, а в глубине все тот же самый главный принцип – делай что говорят, и тебя не забудут».

Е. КИСЕЛЕВ: Хочу вернуться к разговору о Фрадкове. Мы обещали, что поподробней обсудим это назначение. Константин Вадимович, ваша газета обращала внимание, у вас была статья «Фрадкову подыскали теплое местечко», справедливо замечала, что есть такая традиция у нас в политике, что бывшему премьеру, как правило, находят должность какую-то рангом пониже, то есть главы правительства после отставок не уходят на пенсию, а продолжают работать и оказываются не брошены, так сказать, государством на произвол судьбы, ну, быть может, за исключением Гайдара, хотя формально Гайдар не был премьер-министром, он был только исполняющим обязанности, ну и, разумеется, Касьянова, ушедшего в жесткую оппозицию. Но все-таки, согласитесь, есть некое различие, потому что после отставки Черномырдина, Кириенко, Примакова, Степашина проходил некий период, то есть они были, скажем так, на покое, а некоторые активно занимались политикой, как тот же самый Примаков, который, в общем, даже пытался конкурировать с Путиным, пытался баллотироваться в президенты, правда, до выдвижения формального не дошло, или, скажем, Степашин, который тоже сначала говорил о каких-то президентских амбициях, потом от них отказался, пошел вторым, по-моему, номером в списке «Яблока», и только потом уже… И Кириенко. То есть только потом, через полгода, год, а иногда и больше, и Черномырдин был назначен послом на Украину не сразу. А тут фактически – вот он ушел, и не прошло и месяца, как его назначают. Ощущение, что это не из общего ряда назначение.

К. РЕМЧУКОВ: Мне кажется, оно не из общего, просто потому что время сейчас такое. Я считаю, в отличие от вашей оценки в материале, что Лебедев будет выполнять важную функцию. Мне кажется, сейчас Путин почувствовал, что он может при более активной работе в СНГ консолидировать ядро стран, развить те успехи, которые сейчас в Душанбе были зафиксированы. Также вопрос о назревающей смене элит в среднеазиатских республиках. Никто, как руководитель внешней разведки, лучше не знает агентуры в этих странах, и положение, и сильные и слабые стороны, то есть, мне кажется, это очень сильное усиление России в СНГ…

Е. КИСЕЛЕВ: С другой стороны, обращу ваше внимание, что с Украиной масса проблем, с Грузией масса проблем, и вот буквально сегодня Лукашенко, по сути дела, обвинил Россию в том, что она подрывает интеграционные процессы и в прочих смертных грехах.

К. РЕМЧУКОВ: С этими странами проблемы, но мне кажется, что…

Е. КИСЕЛЕВ: Таким образом получается, что центр СНГ смещается на восток, организовывать, в основном, с республиками Центральной Азии.

К. РЕМЧУКОВ: Да, мне кажется, это сейчас фокус. И стратегический плацдарм очень важный.

Е. КИСЕЛЕВ: И будем отдаляться от Европы тем самым.

К. РЕМЧУКОВ: Ну, выстраивать, как говорится, чисто коммерческие отношения с той же Украиной и Белоруссией.

Е. КИСЕЛЕВ: Понятно. А все-таки, смысл назначения Фрадкова?

К. РЕМЧУКОВ: У меня абсолютно четкое ощущение, что правительство Зубкова не должно решать никаких задач по развитию; что основная задача правительства Зубкова – это сохранить, финансово отмониторить те потоки, которые уже выделены, до конца года еще два триллиона бюджетных денег должно быть запущено. Вот самая главная задача из всех – не дать растащить деньги до следующего президента и следующего кабинета министров. В этих условиях Лебедев перемещен, Фрадков назначается на СВР, испортить много он не может, даже если он не профессионал в этой сфере, и поэтому я не придал бы большого значения именно этому посту. Мне кажется, что все эти незначительные изменения структурно, два комитета образовано, а я прекрасно помню, как Путин, по-моему, даже в дни, когда Фрадков подал в отставку, говорил о том, что трехзвенная система правительства не работает – министры, агентства, службы – в наших условиях не работает. И виделось, что новый кабинет будет по-новому структурирован. Мы видим, что ничего этого не произошло. Осталась та же трехзвенная система. Просто пролоббировали, там, два комитета, которые, совершенно очевидно…

Е. КИСЕЛЕВ: Так ваш прогноз? Вот вы сказали в предыдущей части программы, что Путин не будет премьером, что, по вашему убеждению, по-прежнему, будет Иванов. А что, Зубков тоже не останется премьер-министром?

К. РЕМЧУКОВ: Не останется. Вполне допускаю, что это может быть Дмитрий Медведев, то есть та же схема будет работать. И вот там сейчас, до весны, проработают новую структуру…

Е. КИСЕЛЕВ: А, может, Кудрин?

К. РЕМЧУКОВ: Может быть, и Кудрин. Кудрин в этом смысле очень надежный соратник Путина…

Е. КИСЕЛЕВ: Просто он сейчас заметно возвысился.

К. РЕМЧУКОВ: Но, мне кажется, все-таки у Кудрина очень существенный дефицит – он никогда не отвечал за развитие чего бы то ни было.

Е. КИСЕЛЕВ: Козак?

К. РЕМЧУКОВ: Козак очень сильный, но изначально даже, когда мы писали, когда у нас была утечка информации из Кремля в апреле о том, что выбор сделан, тогда мы там писали о том, что Козак будет вытащен сюда, в Москву, на региональный уровень. Огромное количество региональных проблем – он будет вице-премьером, курирующим регионы. Мне кажется, что натаскивание на решение практических задач Медведева и Иванова, именно практические задачи, является формой тренировки на месте.

Е. КИСЕЛЕВ: Понятно.

К. РЕМЧУКОВ: Я думаю, подождем до весны.

Е. КИСЕЛЕВ: Сейчас мы прервемся на минуту, а затем перейдем к заключительной части программы.

РЕКЛАМА

Е. КИСЕЛЕВ: Мы, как я и обещал, переходим к заключительной части нашей программы. На минувшей неделе было много громких, почти сенсационных новостей, связанных с именами крупнейших российских бизнесменов. Сергей Пугачев, сенатор от Тувы, которого называют «православным олигархом» за близость одновременно и к силовой группировке Кремля, и к консервативной части высшего православного духовенства – кстати, о Пугачеве последнее время слышно куда меньше, чем прежде, когда считал, что он обладает большим влиянием на президента, так вот Пугачев купил знаменитую французскую гастрономическую сеть «Эдьяр» и попал на первые полосы всех российских газет. Сегодня стало известно, что бизнесмен Михаил Прохоров увеличил свою долю в компании «Норилський никель» до 29%, став, таким образом, ее крупнейшим акционером. Владимир Потанин на сегодняшний день контролирует на 3% акций меньше. Как отмечают наблюдатели, это дает Прохорову очевидный перевес в непростой ситуации с разделом активов «Норникеля». Неприятный сюрприз поднес алюминиевому магнату Олегу Дерипаске сталелитейный магнат Алексей Мордашов, которого, кстати, считают любимцем президента Путина. Он договорился с немецким концерном «Сименс» о стратегическом партнерстве. Дерипаска тоже вел переговоры с «Сименсом», но Мордашов его, похоже, обошел. У Дерипаски и другая неприятность – разгорается скандал вокруг истории с внеочередным собранием акционеров «Ингосстраха», в результате которого были ущемлены интересы крупного иностранного инвестора, итало-чешской компании, которая недавно приобрела свыше 30% «Ингосстраха», этой одной из крупнейших российских страховых компаний, которую Дерипаска, видимо, ни за что не хотел иметь в партнерах. Тему о том, кто из известных политиков, бизнесменов, высокопоставленных чиновников набрал дополнительные очки, а кто очки потерял, продолжит в своем материале Тихон Дзядко.

ПОБЕДЫ И ПОРАЖЕНИЯ

«Т. ДЗЯДКО: Среди тех, кто может записать себе уходящую неделю в актив, безусловно, лидирующее место занимает спикер Совета Федерации, лидер партии «Справедливая Россия» Сергей Миронов. Новость о том, что Владимир Путин возглавил избирательный список «Единой России», казалось бы, поставил крест на планах Миронова сделать «Россию справедливую» партией президента. Однако, на этой неделе Путин как будто дал «справедливороссам» еще один шанс – он приехал к Миронову в его родной Совет Федерации. Более того, спикер верхней палаты парламента торжественно объявил после встречи, что в стране «начала формироваться реальная и полноценная двухпартийная система». По всей видимости, он получил четкое представление о раскладе сил в следующей Думе.

В свою очередь, глава Счетной палаты Сергей Степашин, напротив, оказался в минусе. Вслед за тремя своими подчиненными, своего поста лишился аудитор Счетной палаты Сергей Абрамов. Происходящее бросает тень на Степашина, который вел политику этакого прозрачного и неподкупного ведомства. Утверждения некоторых аналитиков о том, что Степашин стал жертвой чьей-то игры, все больше походят на правду.

А вот премьер-министр Виктор Зубков на этой неделе опять заработал весомое количество политических очков, а вместе с ними и уважение в глазах электората, несколько раз продемонстрировав себя в качестве жесткого руководителя, только на этот раз досталось не мало кому известному чиновнику Белого дома Антону Дроздову, а министру транспорта Михаилу Левитину. Кроме того, Зубкову, похоже, на руку пришлось и повышение цен на продукты – он пообещал решить эту проблему, а ее появление объяснил неудачной деятельностью прошлого кабинета министров.

Если Зубков в плюсе, то на репутации бизнесмена Романа Абрамовича события уходящей недели, напротив, отразились не лучшим образом. Опальный олигарх Борис Березовский неожиданно встретил Абрамовича в одном из лодонских магазинов и воспользовался этим, чтобы вручить владельцу «Челси» повестку в суд. Причем, исход судебного процесса, даже если речь идет действительно о 5 миллиардах фунтов, не так важен. Имидж Абрамовича на международной арене, который в последнее время был практически безупречен, этой историей оказался основательно подпорчен.

А глава «Газпрома» Алексей Миллер на этой неделе одержал сразу несколько побед. Президент Франции Николя Саркози на переговорах с Владимиром Путиным объявил о желании французских инвесторов войти в капитал российского газового монополиста, а Путин дал понять, что совсем не против. Кроме того, Миллеру удалось вполне выгодно для себя решить газовые проблемы с Украиной до прихода нового премьер-министра, которым, как прогнозируют, станет не столь сговорчивая Юлия Тимошенко.

Ну и наконец, накануне стало известно, что благодаря поддержке Москвы в проблеме Косова Сербия, как пишет издание «Газета», готова передать под контроль «Газпрома» несколько государственных холдингов.

Замыкает список этой недели министр культуры Александр Соколов. Правда, для него события были не самыми приятными. Выставка «Соц-арт. Политическое искусство из России», которая должна открыться в Париже, столкнулась с неожиданным препятствием как раз в лице Соколова – экспозицию, в составе которой в том числе работы классиков Ильи Кабакова и Александра Миламида, министр культуры назвал «позором России». Позиция Соколова осталась мало кому понятной, а некоторые члены Общественной палаты и вовсе назвали ее антипиаром России».

Е. КИСЕЛЕВ: Ну и к сказанному я бы добавил, что большой плюс на минувшей неделе, а именно в прошлое воскресенье, получили сразу все члены высшего военного командования, руководители родов и видов вооруженных сил, военных округов и флотов, потому что президент Путин демонстративно отмечал свой день рождения в Кремле – а мы помним, что в прошлые годы Путин обычно уезжал праздновать свой день рождения в родной Санкт-Петербург и там, как правило, собирал, скажем так, часть своих друзей и часть людей, которые считаются отцами города – а вот на сей раз он пригласил в Кремль членов Совета безопасности и высших военных. Константин Вадимович, ваша газета написала на эту тему статью, что юбиляр оперся на силовиков. Вы считаете, что это был демонстративный жест – вот такая церемонная вещь…

К. РЕМЧУКОВ: Человек с ружьем. Человек с ружьем должен знать, что верховный главнокомандующий нуждается в них и в свой почти круглый юбилей, как он сам сказал, он предпочел встретиться именно с ними.

Е. КИСЕЛЕВ: Он сказал «хочу провести это событие в кругу близких друзей», это цитата. Значит, получается, самые лучшие друзья девушки это бриллианты, а самые лучшие друзья политика это военные, силовики?

К. РЕМЧУКОВ: Евгений Алексеевич, это лишний раз подчеркивает, что ситуация переходного периода от одного президента к другому очень сложная, и президент держит ее под контролем. Я где-то встречал информацию, и никто ее не опровергал, что охраной Зубкова занимается не ФСО, а личная охрана президента. Вот как это может быть? Ведь существует же какой-то регламент, какое должностное лицо кем охраняется. И если не ФСО доверили, а охране президента…

Е. КИСЕЛЕВ: Ну, доверяют, наверное, тому ведомству, на которое пальцем Владимир Владимирович Путин указывает?

К. РЕМЧУКОВ: Да, но на самом-то деле мы прекрасно понимаем, что есть какой-то регламент, все расписано, это же бюрократическая система – кому что положено, какая машина, сколько этих фэсэошников. Если принимается решение, то это говорит о том, что в условиях этой борьбы различных группировок и кланов, нельзя, ну, очень доверять своей личной охране, и Зубков выводится из…

Е. КИСЕЛЕВ: Тому самому генералу Золотову, которого, кстати, называют одной из сторон в конфликте между силовиками, одним из активных участников войны разных силовых группировок. Как это совместить? Как можно опереться на силовиков, которые воюют между собой? Нет ли здесь противоречий?

К. РЕМЧУКОВ: На кого еще опираться? Если можно только на воюющих силовиков опираться, то нехай опираются. Мне кажется, что все-таки…

Е. КИСЕЛЕВ: На общественное мнение. На общество. Вообще, в нормальной стране так должно быть, мне кажется.

К. РЕМЧУКОВ: Евгений Алексеевич, мне кажется, что президент считает, что все вот эти люди, о которых мы сегодня говорили, о которых не говорили, лично ему верны, преданны, и являются надежными соратниками, поэтому у него лично выбора особенно нету, опереться на того или на другого. Лично ему они верны. Вопрос уже здесь для общества – этой верности одному человеку…

Е. КИСЕЛЕВ: Вот слова из статьи в вашей газете: «Политической элите показано, на кого президент будет опираться, когда после выборов оставит свой пост». А как это будет происходить? Оставил свой пост, он как будет опираться на силовиков и на военных, в каком качестве?

К. РЕМЧУКОВ: Мне кажется, что фраза не совсем удачная, но надо понимать в том смысле, что опираясь на этих людей, он обеспечит плановый, в соответствии с собственным планом Путина, переход власти от одного лица к другому.

Е. КИСЕЛЕВ: А он что будет делать?

К. РЕМЧУКОВ: Я думаю, что он сейчас думает. И у него нет пока готового решения, какой институт даст возможность в условиях нашей страны, известной своей неблагодарностью к бывшим лидерам, сохранять влияние. Но при этом я не думаю, что стоит драматизировать. Даже по отношению к Ельцину Путин в первый президентский срок выполнил все обязательства.

Е. КИСЕЛЕВ: Ну что ж, спасибо, Константин Вадимович. Я напомню, гостем программы сегодня был главный редактор и издатель «Независимой газеты» Константин Ремчуков. А в заключение я хочу еще раз вернуться к главной теме, с которой мы начали выпуск, к статье генерала Черкесова в «Коммерсанте» и войне спецслужб, которая, пожалуй, впервые в такой концентрированной форме вылилась в публичную плоскость. Знаете, какая историческая аналогия приходит мне в голову? В свое время, когда спустя всего несколько месяцев после триумфального для Сталина XVII съезда ВКП(б), который называли тогда «съездом победителей», в стране начались массовые репрессии. Мы говорим о 37-м годе, но ведь фактически репрессии начались в декабре 34-го после убийства Кирова, и постепенно все эти самые делегаты «съезда победителей» кончили плохо. И тогда был выдвинут тезис, что по мере продвижения к социализму в стране будет усиливаться классовая борьба. Вот вы знаете, сейчас очень много говорят об укреплении вертикали власти, об усилении стабильности в обществе, но такое ощущение, что по мере продвижения к дальнейшему укреплению этой вертикали власти в стране у нас опять усиливается классовая политическая борьба и даже порой выходит из-под кремлевского ковра. Продолжение следует.

Печатную версию программы «Власть» читайте в «Новой газете» в понедельник, 15 октября.

Константин Ремчуков — Власть — Эхо Москвы, 12.10.2007