Плановое хозяйство
Новая картина «Гангстер» классика больших кинозрелищ Ридли Скотта, в оригинале именующаяся «Американским гангстером», выходит у нас 13 декабря. Есть вероятность, что фильм не останется без «Оскаров». По крайней мере, признание киноманов он уже завоевал - как рейтинговое (сверхвысокие оценки на киносайтах), так и финансовое. Почти $120 млн, заработанные в одних лишь Штатах, для драмы длиной в два с половиной часа - достижение более чем. Голливудским академикам наверняка покажется важным и то, что фильм Скотта наводит на сравнения с такой - в том числе «оскаровской» - классикой, как «Крестный отец», «Схватка» и «Траффик». Притом что все три упомянутых фильма не слишком похожи по стилю и идеям, а сравнение со всеми тремя «Гангстер» выдерживает.
К концу 1960-х чернокожее население Америки наконец стало уравниваться в правах с некогда господствующим бледнолицым. Это привело к тому, что негры, тогда еще политкорректно не именовавшиеся афроамериканцами, начали завоевывать сферы, прежде им неподвластные. Одни из них стали наикрупнейшими крупье спорта - как Мохаммед Али. Другие заиграли серьезную политическую роль - как Мартин Лютер Кинг и Малколм Икс. (Впрочем, Али в итоге едва не посадили за отказ служить во Вьетнаме и лишили двух чемпионских титулов, а двух других и вовсе пристрелили.) Тогда-то итальянская мафия, издавна контролировавшая наркоторговлю в США, вдруг с негодованием и изумлением обнаружила, что золотую героиновую жилу бесповоротно оприходовал ниггер - ученик и помощник экс-крестного отца Гарлема, не просто унаследовавший дела патрона после его смерти, а сумевший преодолеть границы гетто и распространить влияние «семьи» на весь Нью-Йорк.
В то, что героиновые потоки Нью-Йорка контролирует не кто-нибудь, а негр, долго не могли поверить и полицейские. Он был хитер - он не светился. Подозревали кого угодно, только не его. Какое там подозревали? Его в упор не видели. И не увидели бы, если бы дура-жена не сделала ему презент на щедро отстегиваемые ей сотни тысяч - несуразно дорогую шубу с несуразно дорогой шапкой. И не заставила надеть его этот клоунский наряд, столь мало соответствующий его скромному деловому стилю, на бой века Али–Фрейзер. Тут-то неизвестного негра по имени - это выяснили быстро - Фрэнк Лукас, которого в фильме изображает Дензел Вашингтон, нагло торчащего в своей хамской шубе в самом лучшем и дорогостоящем ряду перед рингом, наконец-то приметили. И полицейские коррумпированные, которые составляли тогда половину нью-йоркского коп-населения, ужаснувшиеся тому, сколько же бабок они упустили, вовремя не установив крышу над столь наглым субъектом. И полицейские честные, каким место не в Нью-Йорке, а разве что в Нью-Джерси. В этом провинциальном, несмотря на смехотворную удаленность от Большого яблока, городе-сателлите и обосновалось тогда главное подразделение по борьбе с наркоторговлей, возглавляемое (как его именуют в фильме) Ричи Робертсом с лицом Рассела Кроу. Парень был идиот еще какой. Как-то нашел в багажнике автомобиля миллион зеленых. И честно сдал их государству, что сразу сделало его ненавистной белой вороной для всей полиции.
Серьезная криминальная драма всегда отчасти драма производственная. Еще всякая гангстерская драма непременно мелодрама, в которой главный нравственный герой терпит от куда более аморальных. Уже это ставит любой гангстерский фильм в странноватую идейную позицию. Живописуя проблемы преступников на производстве, заставляющие публику сопереживать, гангстерские фильмы так или иначе оправдывают своих вроде бы отрицательных персонажей. Особенно в глазах массовой публики, которая не отказалась бы стать гангстером, поскольку это и романтично, и денежно. Оправдывать наркобарона вроде бы нелепо. Это почти как оправдывать педофила. Но режиссер Ридли Скотт и актер Дензел Вашингтон явно оправдывают своего Фрэнка Лукаса. Самое интересное - делают они это не только потому, что преступником его сделали социальные обстоятельства (хотя и поэтому - этот резон уже не раз пародировался в кино и даже вызывал яростные полемические реакции: см. «Забавные игры» Михаэля Ханеке, ремейк которых он сейчас делает в Голливуде). И не только потому, что он любит маму, верен братьям-семье и искренне ходит в церковь. И даже не только потому, что в итоге он помог полиции разоблачить всех коррумпированных нью-йоркских псевдозаконников. Тут - парадоксы американского сознания (даром что Ридли Скотт - англичанин). Главный персонаж оправдан фильмом уже потому, что он хороший и честный производственник. Потому что позитивно считает Америку страной равных возможностей, а себя - тем, кто лучше других использовал свой шанс.
Знаете, чем негр Фрэнк Лукас одолел итальянскую героиновую мафию? Не тем, что наладил прямые поставки героина из Юго-Восточной Азии - кстати, в «грузе 200» - в гробах солдат, убитых во Вьетнаме. А тем, что предоставлял клиентам честный героин - не разбадяженный до химической неузнаваемости, а чуть ли не стопроцентный, причем по сниженной цене. Герой фильма приятен уже тем, что он нормальный представитель рыночной экономики. Его героин расфасован в пакетики с фирменным логотипом BlueMagic, который вскоре становится брэндом. Когда он выясняет, что один из субподрядчиков разбавляет продукт, то устраивает ему выволочку: сволочь, ты портишь брэнд, который уже значим, как брэнд кока-колы! Он зарабатывает сотни миллионов, но он не жлоб. Примитивных жлобов, нарушающих потребительские права клиентов-наркоманов, он ненавидит. В итоге, сидя в зрительском кресле, начинаешь безумно сочувствовать главному герою.
Периодически Ридли Скотт сам прифигевает от того, до какой степени оправдывает героинового наркобарона. Тогда он, как средневековый монах-фанатик, сходивший к проститутке и наказывающий себя за прелюбодеяние, начинает самобичеваться - вставляет кадры про страшные смерти героинщиков-наркоманов. А в самое начало фильма вклинивает убийство: главный персонаж уничтожает одного из своих соперников-врагов, причем наижесточайшим способом - сжигая. Вот каков наш неоднозначный персонаж - оправдывается Ридли Скотт.
Но основную свою идею он припрятать не в состоянии. Герой ему мил. Он ему гораздо милее, чем коррумпированные полицейские. Тут-то и главная идея фильма, сближающая его прежде всего не с «Крестным отцом» (хотя мы видим противоречивые подробности быта семьи) и не с «Траффиком» (хотя получаем детальную информацию о героиновом тракте), а именно со «Схваткой». Полицейский и мафиозо более родственны друг другу, чем мафиозо - своим мафиозо, а полицейский - своим коллегам-копам. Потому что у обоих есть представления о чести. Потому что предательство для них - самый смертный из грехов. Потому что - как ни странно (и это про наркобарона?) - они не желают людям зла. Просто так получилось, что они такие, какие есть. При ином социальном раскладе они бы не противоборствовали, а дружили семьями и вместе исправно голосовали на выборах за одну и ту же партию.
СТАРШИЙ БРАТ
Работающий в Голливуде англичанин Ридли Скотт (старший брат режиссера Тони Скотта), хотя и снимает кино дорогостоящее, безусловно относится к художникам. На неудачах типа «Ганнибала» – продолжения «Молчания ягнят» – акцентироваться не станем, они есть у всех. Самое, однако, любопытное, что его фильмы не похожи один на другой по темам и жанрам. При этом многие из них дали начало целым кинонаправлениям или послужили их пиком.
«Чужой» (1979)
Фильм, создавший самого знаменитого космического монстра («Хищник» – все-таки №2) и самую знаменитую женщину-бойца, лейтенанта Рипли, оказался одним из лучших триллеров в истории и – с художественной точки зрения – произведением безусловно авангардным. Четыре главных фильма про Чужих сделаны большими режиссерами, но все следующие – Кэмерон, Финчер, Жене – ориентировались на Скотта.
«Бегущий по лезвию бритвы» (1982)
Первый в киноистории образец киберпанка. Все дальнейшие экранизаторы сочинений Филипа К. Дика (по которому снят и «Бегущий»), Уильяма Гибсона, всевозможных «Нирван» и «Джонни-мнемоников» – даже такие мастера как Дэвид Кроненберг – использовали стиль, внедренный на экран Ридли Скоттом. Без «Бегущего» не было бы ни «Матрицы», ни даже вроде бы отличающегося по стилю и темам «Пятого элемента».
«Тельма и Луиза» (1991)
Самые непримиримо-яростные феминистские ленты снимают не женщины, а мужчины: см. «Доказательство смерти» Тарантино и «Ангела» Озона. Но главный феминистский фильм сделал опять-таки Ридли Скотт. Финал, когда огромное стадо трусов-полицейских наставляет ружья на двух вольных женщин, и те, не желая сдаваться, направляют свой автомобиль в пропасть, – высшее кинопроявление антимужского шовинизма.
«1492: Завоевание рая» (1992)
Неидеальный фильм про открытие Америки с Колумбом-Депардье замечателен, однако, режиссерской рисковостью. В начале 1990-х, когда компьютер еще не стал первейшим помощником кинематографиста, мало кто решался создавать исторические эпосы с грандиозной массовкой в костюмах, да еще такие, часть действия которых происходит на воде, что в кино всегда является дополнительной статьей расходов.
«Солдат Джейн» (1997)
Недооцененный, а ведь уникальный по концепции фильм, снятый вроде бы всерьез, но доводящий до абсурда любимые феминистские идеи Скотта – в данном случае о женском равноправии. Героиня Деми Мур отстаивает свое право стать солдатом спецназа в жестоких, как в реальном бою, рубках один на один с наставником, которого сыграл малоизвестный тогда Вигго Мортенсен. Как он ее ногами по ребрам долбал!
«Гладиатор» (2000)
Переоцененный (в том числе «Оскаром»), на мой взгляд, фильм, положивший тем не менее начало новой моде на псевдоисторические колоссы про Грецию и Рим, каких не снимали после коммерческого краха «Клеопатры». Можно сказать, что со времен «Гладиатора» новых мод в голливудском и вообще коммерческом кино не возникло. Разве что мода на фэнтези, ну так Скотт снял свое фэнтези «Легенда» еще в 1985-м.