Россия в цифрах

The Wall Street Journal

Stephen Sestanovich

Стивен Сестанович

После недавней встречи с лидерами Евросоюза Владимир Путин похвастался, что бурно растущая российская экономика уже обошла итальянскую, а в 2009 году обгонит и французскую. Столь поразительные заявления стали привычными в устах российских чиновников, которые утверждают, что к 2020 году российская экономика станет пятой в мире.

Популярность Путина в России, так же как и его репутация за рубежом, во многом основывается на тезисах экономического характера, поэтому на все эти прогнозы следует обратить пристальное внимание. Прогнозы основаны на системе измерений, которую экономисты называют паритетом покупательной способности (ППС). При помощи этой системы экономисты стараются определить цену каждого товара --- от риса до стоимости проезда в метро — для всего мира (при использовании традиционного метода, напротив, берется цена товаров, производимых в каждой стране, затем она переводится в доллары по текущему курсу). При использовании ППС объем экономик бедных стран раздувается из-за дешевизны продовольственных и других товаров первой необходимости. Что касается России, то здесь ВВП раздувается за счет черного хлеба, водки и обветшавших квартир.

Это дает поразительный эффект. При учете в традиционных показателях Россия далека от того, чтобы обогнать Францию,— ведь ее экономика уступает более чем вдвое — $1,22 трлн по сравнению с $2,52 трлн. С учетом нынешних темпов роста ВВП этих стран сравняется лишь через 17 лет. Всем тем, кто насмешливо отзывались о российской экономике 1990-х годов, сравнивая ее с Нидерландами, нужно обновить свои цифры — но не намного. После восьми лет активного роста российская экономика — при подсчетах традиционными методами — сравнима по объему с экономикой Нидерландов, Бельгии и Люксембурга вместе взятых.

Конечно, какую из систем подсчета считать правильной, зависит от того, что вам хочется узнать. Если интересует место страны в глобальной экономике, тогда надо прибегать к методам с использованием валютных курсов. Если хочется узнать уровень жизни, тогда метод паритета покупательной способности — это то, что вам нужно. И не надо учитывать только потребление продовольствия — во время холодной войны американское правительство оценивало советский военный бюджет, подсчитывая, во сколько американской экономике обойдется поддержание аналогичной военной мощи. Как только зарплаты советских солдат-срочников уравнивались с зарплатами американских солдат-контрактников, советский военный бюджет становился особенно страшным. Можно сказать, что именно такую систему подсчетов применяет и господин Путин по отношению ко всей экономике.

В то же время есть две проблемы в том, как представители российского государства используют эти оценки ВВП. Во-первых, они используют цифры ППС для оценки чего-то такого, например, своего положения в мире, что уместнее оценивать, используя обычную систему расчетов. Нужно лишь взглянуть на показатели международной торговли, чтобы понять, насколько невелика роль России в мировой экономике. Приведем пример. Как вы думаете, каков объем товарооборота со страной, которая скоро должна обогнать Францию? В 2006 году США экспортировали во Францию в пять раз больше ($24,2 млрд), чем в Россию ($4,7 млрд). В этом году даже в Доминиканскую республику США экспортируют больше, чем в Россию. А объем американской двусторонней торговли с Малайзией вдвое больше объема двусторонней торговли с Россией.

Можно, конечно, возразить, что объемы российско-американской торговли не являются показательными и если взглянуть на объемы торговли с ближайшим соседом — Европой — то получится совершенно другая картина. Да, но различие будет не слишком большим. Как недавно сообщил Питер Мандельсон, еврокомиссар по торговле, российский экспорт в Европу, за исключением энергии, "сравним по размерам с Марокко или Аргентиной" — чуть меньше 3,5% от всего импорта в ЕС.

Конечно, ЕС импортирует из России вдвое больше энергоресурсов, около 7% — это большая цифра. Но этот показатель надо оценивать с учетом перспективы. С 2000 по 2005 год доля России в объеме природного газа, импортируемого Европой, упала с 50% до 42%. Европейские политики говорят о своем желании диверсифицировать источники энергоснабжения. Они говорят о процессе, который, возможно, уже происходит и может быть ускорен в дальнейшем.

Есть и вторая проблема в экономических заявлениях российских лидеров. Если использовать показатели ППС для сравнения уровня жизни, мы будем так же тем, как далеко России еще предстоит пройти, как и тем, сколько она уже прошла. Просто посмотрите на рост ВВП на душу населения в России, Франции и Италии. В годы правления господина Путина ВВП на душу населения — даже при использовании метода ППС — вырос с цифры, которая чуть менее трети от показателей Франции и Италии, до цифры, которая чуть более трети. Это является хорошей новостью для российских потребителей, но с учетом европейских показателей они все еще заслуживают жалости.

Интересно, что господин Путин сам использовал этот же метод, когда впервые занял президентский пост. Чтобы подчеркнуть, насколько бедной была его страна, а также необходимость проведения срочных реформ, он говорил, что понадобится 15 лет 8%-го роста дохода на душу населения, чтобы догнать Португалию. Это было довольно жестким сравнением, ведь россияне считают Португалию не богатой, а бедной европейской страной (и как унизительно было сравнение с такой маленькой страной).

Сейчас же Путин не использует для сравнения Португалию — ведь необходимость проведения срочных реформ его теперь не так волнует. С учетом всего роста российской экономики разрыв между двумя странами стал лишь чуть меньше, когда господин Путин впервые использовал этот пример — с чуть более $12 тыс. тогда до чуть менее $11 тыс. сейчас. В то же время разрыв между Россией, с одной стороны, и Францией и Италией — с другой, немного увеличился. Даже если Россия продолжит нестись на полном ходу, она, скорее всего, не сможет догнать Португалию до 2020 года, а по некоторым оценкам, и намного позже.

Эти сравнения не принижают экстраординарного роста российской экономики. Трансформация экономики страны дает огромные возможности всем, кто является ее частью. Все дело, однако, не в том, что Россия благодаря такому прыжку оказалась в числе богатых, а в том, что она все еще остается относительно бедной. То, что она стартовала с низкого уровня, означает, что активный рост может продолжаться довольно долго. (Достаточно обратиться к европейским экспортерам промышленного оборудования — их продажи в Россию с 2000 по 2006 год выросли в четыре раза.) Похожим образом и низкий уровень жизни российского народа говорит о том, что уровень потребления будет расти еще несколько десятилетий. Путин и его коллеги осуществляют хорошую политику, а возможно, и геополитику, заявляя, что сделали больше, чем на самом деле. Но мы будем лучше понимать Россию, если не будем им верить.

Перевел Иван Ъ-Никольский

Газета «Коммерсантъ» №233 от 18.12.2007, стр. 12

Russia by the Numbers