Избирателям нравятся цели - экономический рост, верховенство закона. Но в восторге ли они будут от методов?

Выборы прошли. Большинство россиян отдали свои голоса Дмитрию Медведеву, предпочтя — по понятным причинам — его другим кандидатам. Парадокс, однако, заключается в том, что россияне вряд ли разделяют программу действий человека, которому они доверили управление страной.

Эта программа — или, по крайней мере, главные задачи — были озвучены Медведевым на экономическом форуме в Красноярске и ранее Владимиром Путиным в его выступлении перед Госсоветом. Многие эксперты выразили сомнение в достижимости целей, но слова произнесены, и к этим словам будут возвращаться в будущем и политики, и комментаторы, и сами избиратели — если до них будет донесен смысл речей. Пока они страшно далеки от народа. По опросам Фонда «Общественное мнение» (ФОМ), почти половина россиян не знали об этих выступлениях. Среди тех, кто хоть что-то слышал, подавляющее большинство оценило обе речи положительно. Однако более детальное изучение данных ФОМ показывает, что россиянам в основном понравились цели, в частности экономический рост, сокращение неравенства и верховенство закона. И, судя по всему, никто не обратил внимания на методы, которыми Медведев и Путин собираются этих целей достигать.

По существу программа Медведева (и Путина) — это программа либеральной модернизации, основанная на сокращении роли государства и повышении личной ответственности граждан за свою жизнь. Насколько эти взгляды разделяют сами граждане? Как показал репрезентативный опрос 10 000 россиян в конце 2006 года, самый популярный ответ на вопрос «что нужно сделать, чтобы сократить неравенство» — это «ввести государственное регулирование цен». Другие результаты того же опроса не оставляют сомнений в несогласии россиян с либеральными предложениями Медведева. Половина россиян считает, что работой их должны обеспечивать государственные организации — а ведь Медведев (и особенно Путин в своем выступлении перед Госсоветом) подчеркивали, что необходимо равенство не доходов, а возможностей. Около 40% сталкивавшихся с гаишниками в течение года хотя бы иногда давали им взятки — Медведев же рекомендует гражданам начинать борьбу с коррупцией с себя. Наконец, несмотря на перечисление Путиным проблем, которые так и не удалось решить за восемь лет, россияне в среднем вполне удовлетворены жизнью. Их можно понять: Россия сегодня живет лучше, чем когда бы то ни было в своей истории. Поэтому россиянам — вполне естественно — хочется сохранить это процветание, в то время как предложенное Путиным и Медведевым многократное повышение производительности непременно приведет к серьезным структурным изменениям в экономике. На практике это может означать для многих потерю работы или необходимость сменить профессию.

В теории реформ есть такой эффект — предпочтение статус-кво. Впервые он был формально описан в работе американских экономистов Фернандез и Родрика в 1991 году, и заключается эффект в том, что даже если реформы увеличивают благосостояние большинства граждан, они вполне могут быть этими же гражданами отвергнуты. Если граждане не очень хорошо понимают, кто именно выиграет, а кто проиграет в результате реформ, то они предпочитают статус-кво. Ровно так и обстоит дело с «планом Путина — Медведева»: декларируемое в нем равенство возможностей не означает равенства доходов. Успеха добьются не все, поэтому, с точки зрения среднего россиянина, реформы ни к чему — лучше пусть и невысокий, но гарантированный доход в экономике с доминированием госкомпаний и госкорпораций. Иными словами, для выполнения программы Медведеву придется проявить серьезные лидерские качества, чтобы убедить население в том, что вызовы, которые стоят перед страной, достаточно серьезны и решение этих проблем приведет к повышению уровня жизни большинства россиян.

Даже само по себе продолжение экономического роста, так приятное слуху, — совсем не тривиальная задача. Во-первых, Россия 2008-го — это уже не Россия 1999 года. Российская экономика достигла такого уровня развития, что дальнейший рост на основании централизованной модели с большой долей государственного вмешательства уже невозможен. Россия — это не сегодняшний Китай или Корея 1960-х. По уровню развития Россия скорее похожа на Корею начала 1990-х. Корейская экономика продолжила расти в 1990-х достаточно высокими темпами, но этот рост сопровождался переходом к новой модели — не за счет крупных индустриальных конгломератов, поддерживаемых субсидируемыми госкредитами, а за счет новых технологий. Для экономического роста необходима децентрализация экономики, что невозможно без хотя бы частичной политической либерализации (неслучайно, что и в Корее политическая либерализация произошла как раз в 1990-е).

А если не получится? История дает нам аналогии. Наш сегодняшний уровень экономического развития — это ведь и уровень развития Аргентины времен военного переворота 1976 года, страны, которой не удалось осуществить поступательную экономическую и политическую либерализацию. Результат? Сегодняшний доход на душу населения в Аргентине по-прежнему находится на уровне 1976 года.

Непонятый Медведев