New Jersey Ballet в Москве

Гастроли балет

На сцене Театра эстрады с двухдневными гастролями выступила труппа Балета Нью-Джерси (New Jersey Ballet). Из программки следовало, что на этом празднике танца зрителям предстоит увидеть "все то, чем жила труппа все свои пятьдесят лет",— набралось целых пять номеров. В способностях американцев продавать товар любого качества не усомнилась МАРИЯ Ъ-СИДЕЛЬНИКОВА.

Задолго до гастролей Москва пестрела рекламными щитами, которые обещали визит "уникальной многонациональной труппы", готовой представить "весь блеск балета". Желающих стать свидетелями этого невероятного события набралось чуть больше половины зала. Концерт начался с сеанса коллективного гипноза: погас свет, и вкрадчивый голос откуда-то сверху начал вещать о том, что в Балете Нью-Джерси шестнадцать исполнителей девяти национальностей, что все они, безусловно, мировые звезды и что сейчас нам впервые предстоит наконец "познать традиции американского балета". Голос возникал перед каждым номером, воодушевленно зачитывал порцию фактов из пресс-релиза и не забывал минутку-другую посвятить щедрым спонсорам. Зрители покладисто внимали. Протестующий смешок раздался только на фразе "наряду с American Ballet Theatre, New York City Ballet, San Francisco Ballet этот коллектив делает погоду в классическом балете в США". Это уже был явный перебор.

Классического балета в этот вечер не было и в помине. Заявленное в программе па-де-де из "Щелкунчика" на деле ограничилось одним адажио в весьма посредственном исполнении звезды труппы Сауле Рахметовой и ее партнера Тувшина Болда. Конечно, на фоне остальных безликих танцовщиков выпускница казахской балетной школы все-таки выделялась. Работала она на уровне средненькой корифейки, которой вдруг выпала сольная партия: каждый пируэт был для нее подвигом, а трясущиеся ноги неуверенно набирали высоту и безвольно падали вниз. Более выгодно прима смотрелась в дуэте "Belong" Норберта Весака. Главным здесь было красиво изгибаться в акробатических мостиках, виться змеей и нежно льнуть к партнеру в свете прожектора.

Остальные номера больше походили на программу хореографической студии при ДК, нежели на юбилейные гастроли труппы, которая "делает балетную погоду в США". Предполагаемая безудержная страсть в "Танго" Джона Ренвала превратилась в тоскливую пастораль. Под скрипучую фонограмму лишенная темперамента широкоплечая блондинка целомудренно играла ножкой, с кокетливостью пятиклассницы стыдливо отводя глазки, в то время как неудовлетворенный мулат нехотя хватал неопытную соблазнительницу за попу. Номер "Идем на юг" голос свыше представил как "балет о таких разных оттенках человеческой жизни", но танцоры остановились исключительно на светлых: они зайчиками скакали по сцене, весело играли на воображаемых барабанах и трубах, дрыгали ножками кто в лес, кто по дрова и лихо трансформировали русско-народную "ковырялочку" в танец подвыпивших ковбоев.

Пик веселья пришелся на финал — джаз-балет, созданный "в дань уважения к гению Эллы Фитцджеральд" и поставленный на ее песни. Под известную "I Found My Yellow Basket" кривлялась самозваная балетная звезда, держа в руках ту самую желтую корзиночку, о которой настоящая джазовая звезда пела так прекрасно. На сцене появлялись все новые нью-джерсийцы, размахивали руками, покручивали упитанными бедрами, пытаясь своими неповоротливыми телами вторить гибкому голосу Эллы Фитцджеральд. Смотреть на это было решительно невозможно. Доверчивые зрители, пришедшие вкусить американского балета, спешно потянулись к выходу, как вдруг раздался уже почти родной глас, призвавший не только вспомнить еще раз всех спонсоров, но и поболеть за российскую сборную по футболу. На этих словах наконец-то раздались искренние аплодисменты.

Танцоры на глиняных ногах