Неплатежи по кредитам могут похоронить российскую банковскую систему. Кто и как спасется?

РУБРИКА: Рейтинг 100 банков

Первой волной финансового кризиса накрыло 50 российских банков. Около 20 из них были спасены и перешли под контроль новых владельцев, у остальных ЦБ отозвал лицензии. Сегодняшнее затишье — предвестник бури. На очереди вторая волна банкротств, которая угрожает уничтожить три четверти российских банков из-за массовых неплатежей по кредитам. Как выйти из кризиса плохих долгов с наименьшими потерями?

Уровень просроченной задолженности — хороший индикатор здоровья банковской системы. На 1 февраля, по данным Центробанка, он составлял 2,33% от всех кредитов. Для сравнения: по данным МВФ, в разгар финансового кризиса в Корее и Японии во второй половине 1990-х годов на балансах банков висело 35% безнадежных долгов.

Кажется, у нас пока все неплохо? Не совсем так. Во-первых, просрочка российских банков быстро растет (за прошлый год она увеличилась более чем в полтора раза), во-вторых, банки занижают ее реальный уровень. Чем он выше, тем больше банкам приходится резервировать средств на возможные потери по кредитам. Это уменьшает капитал и может повлечь за собой отзыв лицензии.

Чтобы снизить размер просрочки и сохранить требуемый уровень достаточности капитала, банки идут на разные хитрости. Например, продают проблемную задолженность собственному коллекторскому агентству по цене, близкой к номиналу. В этом случае банк по-прежнему несет риски по кредитам, но его баланс чист. Еще один способ — перекредитовать заемщика через близкие ему компании — кредит погашается на бумаге, а на самом деле он просрочен.

Вопрос еще и в том, что считать просрочкой. По стандартам Международного валютного фонда, к плохим долгам относится вся сумма долга по кредиту, если очередной платеж задержан более чем на 90 дней. По правилам ЦБ к просроченной задолженности банки относят не весь долг, а лишь неуплаченный в срок очередной платеж, правда, если он задержан всего на один день. Но как ни крути, объем просроченных кредитов в России, если его оценить по методике МВФ, окажется намного выше.

Ведущий эксперт Центра макроэкономического анализа и кратко-срочного прогнозирования Олег Солнцев советует умножить данные ЦБ минимум на три. Получается около 7%. Еще выше, в 10%, оценивает реальный уровень проблемной задолженности в России Екатерина Трофимова, замруководителя парижского офиса Standard & Poor’s.

Это уже близко к катастрофе. «10% просрочки — уровень, после которого не совсем понятно, что будет со всей системой», — говорит Сергей Гуриев, ректор Российской экономической школы.

В обозримом будущем просрочка будет только расти. Вследствие кризиса, по прогнозам Минэкономразвития, промышленное производство в России в 2009 году сократится на 7,4%, инвестиции — на 14%. Это означает только одно: отказов платить по кредитам со стороны граждан и компаний будет все больше. Трофимова прогнозирует, что доля плохих долгов к концу 2009 года вырастет как минимум до 15%. Пессимистический сценарий «Ренессанс Капитала» — 40% плохих долгов в конце года.

В этом случае, по оценкам «Ренессанса», банкам потребуется дополнительный капитал в 5 трлн рублей. По расчетам Центра макроэкономических исследований Сбербанка, если доля плохих долгов вырастет до 20%, то 30 крупнейшим банкам понадобится изыскать более 2 трлн рублей. Таких денег у государства просто нет, если, конечно, их не напечатать. Поэтому на поддержку могут рассчитывать только самые крупные банки с большим количеством частных вкладчиков.

В зоне риска те банки, которые активно наращивали кредитный портфель, чересчур либерально оценивая платежеспособность заемщиков. Нобелевский лауреат по экономике Джозеф Стиглиц считает бурный рост кредитов настолько опасным, что предлагает ограничивать его нормативами регулирующих органов.

В последние годы быстро росли все российские банки — сумма кредитов предприятиям и населению с 2006-го по 2008 год увеличилась более чем в три раза. Среди рекордсменов (см. таблицу) — едва не обанкротившиеся банки ВЕФК (рост кредитов в 10 раз) и «КИТ Финанс» (в 15 раз), спасенные государством. Их неприятности, конечно, были вызваны не плохими долгами — неплатежи по кредитам начались позже. Скорее наоборот: рискованная кредитная политика, возможно, дает представление о рискованности общей стратегии банка.

Государству придется бороться с плохими долгами, чтобы не довести дело до полного коллапса банковской системы и кризиса неплатежей. Сегодня обсуждается несколько вариантов, от выкупа плохих кредитов до национализации проблемных банков. Модели США и европейских стран для России не очень подходят — их финансовые системы все же сильно опережают в развитии нашу. Подходящий пример — банковский кризис в Чили начала 1980-х, полагает Ксения Юдаева, главный экономист Сбербанка.

В 1981 году Чили поразил масштабный экономический кризис. Резкое падение цен на медь, основную статью чилийского экспорта, привело к девальвации песо и падению ВВП в 1982 году на 14%. Банки, которые до этого быстро росли (с 1979-го по 1981-й доля кредитов в ВВП увеличилась в два раза, до 45%), зашатались: ставки по кредитам подскочили до 39% годовых. Похоже на ситуацию в России, не правда ли? Просрочка по кредитам с 1980-го по 1983 год выросла в 7 раз, рентабельность банковского бизнеса стала отрицательной. В 1981–1983 годах правительство Чили ввело внешнее управление в 19 банках (из 61 существовавших на тот момент), выдавших почти 60% всех кредитов.

Чилийский Центробанк выдал кредитным организациям ссуды под залог плохих долгов с обязательством их последующего выкупа. Полученные деньги банки могли пустить или на погашение ранее полученных займов ЦБ, или на приобретение его специальных нот. Заемщики постепенно расплачивались с банками, а те выкупали кредиты у ЦБ. К 1986 году ставки по кредитам упали до 7,6%, банки снова стали приносить прибыль, уровень просроченной задолженности снизился в несколько раз. Оживилась и экономика: ежегодный рост ВВП Чили достиг в 1984–1987 годах 5%.

Еще один штрих. В 1985 году наиболее пострадавшие банки, перешедшие под контроль государства, были проданы населению. Программа называлась Capitalismo popular — «народный капитализм». Чем не российские народные IPO?

В результате кризиса количество банков в Чили сократилось на треть. Сколько банков останется в России? Одно из предложений экспертного совета при Антикризисной комиссии правительства — поддерживать вливаниями в капитал 30 крупных платежеспособных банков. Кроме того, санировать те банки, у которых активы превышают 30 млрд рублей, а частные вклады — 10 млрд рублей (всего 87). Остальные будут выплывать сами.

100 крупнейших российских банков. Перед штормом