С. Николаев

Художников этой выставки объединяет биографический факт: все они прослушали лекции художника маститого – вождиста Анатолия Осмоловского.

Впрочем, они слушали еще много лекций в разных художественных институциях – отечественных и зарубежных. Так много, что ученость их превзошла таланты. Особенно в серии Сергея Огурцова, показавшего несколько книжных томов с искусно загнутыми страницами. И если объект «Морис Бланшо, один в двух съемных комнатах в Париже» – это всего два загнутых листа, то «Рене Домаль умирает во дворце Г. И. Гурджиева, Шато-ду-Прер» – конструкция сложнейшая, рожденная приступами отчаяния при долгом чтении умных книг.

Впечатление – удивительное – производит и «Гора невымытой посуды» Давида Тер-Оганьяна. Это колонна под потолок действительно из грязной посуды с объедками. Как держится-то? Можно еще отметить вышивки Алисы Йоффе, повторяющие защитные орнаменты-гильоши, порванные в разных местах, поэтому теряющие свое значение.

В общем, симпатичная выставка новичков. Но не таков Осмоловский, чтобы вводить своих питомцев в жизнь без пафоса и лозунгов.

Выставке предшествует сочиненный им текст о задачах современного искусства, главная из которых – создавать законченные и осмысленные произведения (кто бы спорил!), обладающие аурой, превращающей их в культовые объекты. Текст Осмоловского – самое яркое произведение выставки, к работам молодых товарищей отношения не имеющий. Аурой они, честно скажем, не вышли.

Выставка и с манифестом выглядела бы несколько пресной, если бы один из ее участников не показал хулиганский перформанс с использованием отходов собственного организма. Тут-то публика оживилась: вот оно какое, ваше вонючее современное искусство! Хотя какое же это искусство, так, наглая дразнилка, экскремент.

Плоды учености и пищеварения