НДС нужно отменить

Ожидалось, что в бюджетном послании президент Медведев сделает упор не столько на антикризисные меры, сколько на стимулирование развития российской экономики, вполне вероятно, имея в виду, что лучшая защита – это нападение. Ожидалось, что одной из подобных мер может стать снижение НДС, каковое поощрит наиболее пострадавшую отрасль – обрабатывающую промышленность. Ожидалось... Рассмотрим поподробнее, почему ожидаемое не перешло в разряд случившегося. Вопрос, видимо, в источниках финансирования подобных новаций. С учетом падения цен на нефть, для бюджета выразившегося в резком падении доходов, и, как следствие, в смене существовавшего последние несколько лет профицита на дефицит, это и в самом деле серьезный вопрос. Снижение НДС в условиях сокращения доходов тождественно увеличению дефицита бюджета, каковой покрывается за счет средств резервного фонда. Но тут есть одна маленькая хитрость – отстаивающий неприкосновенность ставки НДС Минфин очень любит рассуждать о сотнях миллиардов рублей, выпадающих в случае понижения ставки доходов, но самым тщательным образом обходит вопрос того, что значительная часть поступающего в бюджет НДС перекрывается возмещением все того же НДС из бюджета – в первую очередь экспортерам. И дело не в абсолютных цифрах, а в сальдо между НДС поступившим и НДС возмещенным. Да, в условиях падения цен на сырьевые товары – основной предмет российского экспорта – НДС к возмещению существенно сокращается. Но все же хотелось бы оперировать точными цифрами – ведь в конце 2008 – начале 2009 года промышленные предприятия снизили отпускные цены, а с ними снизилась база для начисления НДС. По сути же, НДС в России есть налог, призванный дотировать экспортный – т.е. сырьевой, т.е. в значительный мере государственный – сектор экономики, за счет и без того не жирующего сектора несырьевого. То есть НДС – одно из основных препятствий на пути диверсификации российской экономики. И с учетом этого речь должна идти не столько о понижении ставки этого налога, сколько о его отмене. Выпадающие же доходы бюджета можно компенсировать: средствами резервного фонда, заимствованиями на внешнем и внутреннем рынке, или же системно – введением налога с продаж. Именно тут, видимо, и проходит водораздел между позициями премьера и президента. Премьер стоит на позиции "не навредить", каковой, за редким исключением, придерживался все 8 лет своего правления. Потому на налоговую реформу в разгар экономического кризиса он идти не готов. Равно как не желает своими руками ускорить опустошение резервного фонда, каковой ему видится гарантией от социальных потрясений. Заимствовать на внутреннем рынке практически не у кого – вся банковская система выживает за счет влитой в нее государством ликвидности. Займы на внешнем рынке также под вопросом. Даже страны Запада испытывают весьма серьезные проблемы с размещением своих облигаций – что уж говорить о зависимой от цен на нефть России. То есть это может быть весьма дорогое заимствование. Видимо, сверхзадача премьера, которую он ставит перед собой – дождаться окончания кризиса и уйти победителем, то есть самому, и притом не допустив сколько-нибудь серьезных социальных протестов. В то время как для президента нынешний кризис – всего лишь эпизод, пусть и неприятный и, возможно, достаточно длинный – в его десятилетнем правлении. Тем более, что практически никто не возлагает на него ответственности за спад в экономике – на то есть премьер. Таким образом, потенциальный бюджет развития есть точка пересечения стратегии и тактики. Вопрос в том, что с точки зрения стратегии можно и уступить. И именно поэтому в бюджетном послании столько налоговых новаций – вплоть до очень мелких (впрочем, кому и миллиард – деньги). Их призвание – затенить отсутствие всего одного, но действительно важного для всей экономики, а с ней и для всей страны пункта – снижения НДС.