Лидеры США и СССР, а позже России использовали личные встречи как возможность получить представление друг о друге. Первый взгляд часто оказывался ошибочным.

В сентябре 1959 года в ходе первого в истории визита лидера СССР в США Никита Хрущев встретился с президентом Дуайтом Эйзенхауэром в резиденции Кэмп-Дэвид. Довольный оказанным приемом, он узнал у переводчика, как будет по-английски "мой друг", и обратился к американскому лидеру: "Вот май френд!" Конец дружбе вскоре положил летчик-шпион Пауэрс, сбитый 1 мая 1960 года близ Свердловска. Как вспоминал переводчик генсека Виктор Суходрев, Никита Сергеевич в узком кругу посетовал: "Тоже мне май френд нашелся! Друг! Виткеля ты взявся и на хрена мне сдався!"

В июне 1961 года в Вене состоялась единственная встреча Никиты Хрущева с Джоном Кеннеди. Как признался корреспонденту The New York Times американский лидер, этот саммит стал "самым тяжелым испытанием" в его жизни. "Он живого места на мне не оставил. У меня большие проблемы, если он решил, что я неопытен и у меня не хватает мужества. Пока мы не лишим его этих иллюзий, у нас с ним ничего не получится",— сказал президент. Сам генсек назвал президента Кеннеди "слишком интеллигентным и слишком слабым". Эти впечатления привели двух политиков к Карибскому кризису, поставившему мир на грань ядерной войны.

В мае 1972 года Ричард Никсон стал первым президентом США, посетившим Советский Союз. После саммита генсек Леонид Брежнев резюмировал, что "с Никсоном можно иметь дело", а американский президент начал говорить об установившихся "личных отношениях". Этот настрой сохранялся и в дальнейшем. По воспоминаниям Ричарда Никсона, в разгар Уотергейтского скандала советский лидер был "единственным", кто нашел для него "человеческие слова поддержки".

Встреча Джеральда Форда с Леонидом Брежневым во Владивостоке в ноябре 1974 года запомнилась не словами, а широким жестом: президент США подарил генсеку свою шубу из аляскинского волка. На венском саммите в июне 1979 года Леонид Ильич встретил Джимми Картера обращением "Бог нам не простит, если мы не договоримся". Потрясенный Картер, не ожидавший таких слов от генсека-атеиста, ответил ему объятием. Эти дружеские жесты свело на нет вторжение СССР в Афганистан.

После первой встречи Михаила Горбачева и Рональда Рейгана в Женеве в ноябре 1985 года советский лидер отозвался о своем коллеге как о "настоящем динозавре", а американский президент о главе СССР как о "твердолобом большевике". В ходе одной из последующих встреч президент Рейган предложил: "Зовите меня Рон, а я буду звать вас Михаил". Как вспоминал советский генсек, так они начали "продвигаться к нормальному человеческому общению".

Первая встреча Михаила Горбачева и Джорджа Буша-старшего у берегов Мальты в декабре 1989 года завершилась совместной пресс-конференцией, на которой лидеры признались, что у них установились "хорошие личные отношения". Президент Буш добавил, что, хотя он симпатизирует советскому лидеру, это не значит, что они станут менять свою политику. Михаил Горбачев подтвердил: "Это не значит, что мы во имя личных связей можем пожертвовать своими позициями".

Борис Ельцин и Билл Клинтон с первой встречи в Ванкувере в апреле 1993 года стали звать друг друга "друг Билл" и "друг Борис". Президент Ельцин утверждал, что его с первых встреч поразил "этот молодой, вечно улыбающийся человек — мощный, энергичный, красивый". Клинтон, в свою очередь, толерантно относился к проблемам главы России с алкоголем, утверждая, что "пьяный Ельцин лучше большинства непьющих альтернативных кандидатов".

Джордж Буш-младший в июне 2001 года в Любляне "заглянул в глаза" Владимиру Путину, "ощутил его душу" и увидел в нем "прямого и достойного доверия человека". Президент России счел коллегу "приятным собеседником" и "нормальным абсолютно человеком, реально воспринимающим вещи". К концу своих сроков президенты продолжали называть друг друга друзьями, однако Владимир Путин уже сравнивал США с "товарищем волком", а Джордж Буш сомневался, что с демократией в России "все в порядке".

Ольга Шкуренко

«Я заглянул ему в глаза и увидел его душу»