Ким Мунзо

Самый обычный день. 86 рассказов

М.: Иностранка, 2009

Quim Monzo. Vuitanta-sis contes

Узнавать новые имена всегда приятно. Ким Мунзо для нас — новое имя. Пишет на каталонском, живет в Барселоне, зарабатывает журналистикой, в 1970-е годы был репортером в горячих точках: Вьетнаме, Камбодже, Северной Ирландии. Он автор нескольких романов, диалогов к фильму Бигаса Луны "Хамон, Хамон", но больше всего известен как мастер короткой формы. Очень смешной короткой формы.

С этим сборником все понятно с первого же рассказа, "История одной любви", в котором рассказчик никак не может закончить половой акт, отвлекаясь то на дверной звонок, то на телефон, то на приезд нежданной тетушки, то на армию, то на кредиторов, то на похороны дальнего родственника. "О, если бы мы только могли завершить наше совокупление, начатое в те незапамятные времена, когда мы были так молоды и целовались в ландо, ошибочно предполагая, что за какой-нибудь час мы с этим делом управимся!" Далеко не все рассказы при этом так же легко пересказать. Но все они столь же забавны, даже когда, а это самый частый случай, и вовсе не имеют никакого смысла.

Краткие, ни к чему не обязывающие рассказы — 86 подряд. Стиль Мунзо витиеватый, красочный и сочный. Бесцветный мир в них раскрашивается совсем новыми красками, как когда, обнажив возлюбленную, герой открывает "совершенно прозрачные груди, внутри которых произрастает вся тропическая флора — и пальмы, и талипоты, и хамеропсы — листья их колышут ассирийские ветры, египетские трамонтаны, амазонские муссоны, а в их зелени на фоне зреющих гранатов машут крыльями волнистые попугайчики, какаду, ара и голуби сотни тысяч расцветок". Всем этим так зачитываешься, что совершенно не обращаешь внимания на мелочи, вроде того, что с географической точки зрения египетские трамонтаны — это полная ерунда.

Григорий Гольденцвайг

Клуб, которого не было. Хроники арт-директора

М.: Захаров, 2009

В клубе Ikra Григорий Гольденцвайг больше не работает, завязал и уехал в какую-то скандинавскую страну заниматься, говорят, лингвистикой. С самого начала, с 2006 года, когда Ikra только открылась, он пришел в клуб арт-директором. "Я зашел сюда на минутку — и задержался на два года". До этого работал промоутером, организатором концертов, музыкальным критиком "в остромодном журнале". Его книга, которая начинается с протеста против необходимости ходить в офис к одиннадцати и слушаться дядю ("а к чертовой бабушке эту вашу работу"), мало чем отличается от модных сегодня книг про дауншифтинг. Только в одном случае герой бросает все и уезжает на Гоа, а в другом — бросает все и открывает клуб. А чем не выход. И в чем разница? Точно такой же побег от серых будней.

Хорошим слогом воспитанника "остромодного журнала" Гольденцвайг описывает яркие дни работника музыкальной индустрии. В клубе и правда происходило немало интересного. Кого-то привозили, какие-то вечеринки устраивали впервые. Солистка группы Moloko рассекла лоб на сцене, ударившись о стул. Моби устроил телемост российским фанатам, показывая содержимое собственного холодильника. Концерт Михаила Боярского, как вслед за ним концерт звезды Youtube Петра Налича, неожиданно собрал такой аншлаг, что люди на люстрах висели. Потом надо было расширяться, а не вышло. Виноваты, как всегда в России, инвесторы, то есть хозяева.

На Западе книгу Гольденцвайга вряд ли бы покупали. Потому что его позиция — "своих не сдаем": ни одного разоблачения закулисья или истории, которую можно было бы потом пересказывать. Рассказчик ко всем одинаково доброжелателен, отстранен и нейтрален, как настоящий хроникер. И все-таки это не история музыки или там Москвы нулевых. Это его собственная история, и тем и интересна, если вам вообще интересно читать про то, как какой-то человек работал в клубе и как ему там было весело.

Выбор Лизы Биргер