Спорт

Ушел «малыш» Гиля

Скончался Галимзян Хусаинов

Сергей Демидов В пятницу утром на 73-м году жизни скончался легендарный полузащитник московского «Спартака» и сборной СССР, автор гола в финале чемпионата Европы-1964 против испанцев, двукратный чемпион страны, «великий малыш» Галимзян Хусаинов.

В пятницу утром, около 9 часов, скончался Галимзян Хусаинов, легендарный полузащитник московского «Спартака» и сборной СССР по футболу.

Родился 27 июня 1937 года в селе Новое Иглайкино Октябрьского района Татарской АССР. Хусаинов начал играть в футбол 1953 году в Куйбышеве, в юношеской команде «Динамо». В клубе «Крылья Советов» выступал с 1957 по 1960 год, а в «Спартаке» с 1961 по 1973 год. В чемпионатах СССР сыграл 410 матчей и забил 115 мячей. Двукратный чемпион СССР, двукратный серебряный и бронзовый призер, трехкратный обладатель Кубка СССР. В еврокубках сыграл 13 матчей, забил 5 мячей. 8 раз входил в список «33 лучших футболистов страны». Капитан «Крыльев Советов» и «Спартака». В общей сложности забил 145 мячей и вошел в «Клуб Федотова». В сборной СССР выступал с 1960 по 1966 годы и в 1969 году. Сыграл 33 матча, забил 4 мяча. Серебряный призер чемпионата Европы-1964, полуфиналист чемпионата мира-1966, участник чемпионата мира-1962 и отборочных матчей чемпионата мира-1970. После окончания игровой карьеры тренировал команды «Спартак» (Нальчик), «Спартак» (Москва), «Пахтакор», юношей школы «Спартак» (Быково), ДЮСШ «Спартак» (Москва), юношескую сборную СССР и клубные команды мясокомбината.

В финале чемпионата Европы в Мадриде на стадионе «Сантьяго Бернабеу» в присутствии 120 тысяч зрителей 21 июня 1964 года Хусаинов на восьмой минуте сравнял счет после гола Переды, но поздний гол Марселино принес хозяевам турнира победу.

Мало кто знает, но карьера великого игрока, едва начавшись, могла и не состояться.

В середине 50-х Хусаинов успешно совмещал футбол с игрой в русский хоккей, выступая за куйбышевский «Труд». Собственно, на льду и была заложена база его феноменальной скоростной выносливости. И вот, накатавшись за зиму 1957/1958 годов на коньках (став, между прочим, лучшим нападающим чемпионата страны по хоккею в классе Б), Гиля, как называли Хусаинова друзья и болельщики, слабенько начал сезон в дубле «Крыльев Советов». И после проигрыша от резервистов московского «Локомотива» главный тренер куйбышевцев Абрамов бросил молодому нападающему в сердцах: «Все, хватит! Сдавай форму!»

Следующая игра «Крыльев» была с московским «Торпедо». Хусаинов скромно примостился на трибуне среди прочих зрителей. И вдруг минут за 20 до начала выяснилось, что футболист, который должен был его заменить, на поле выйти не может. Тогда тренер срочно вызвал Хусаинова с трибуны и выпустил на поле. Причем бутсы Гиле достались на три размера больше, так как своих он даже не взял. Тем не менее он обул, что нашлось, — и через 15 минут «поставил на уши» будущих звезд отечественного футбола Маношина и Шустикова. Об отчислении Абрамов больше не вспоминал — через пару недель он выпустил Гилю на поле уже в основном составе.

Вот что писал о Хусаинове патриарх советского футбола Николай Петрович Старостин:

«Галимзян — из славного племени маленьких гигантов футбола. Рельефный верх и крепкие ноги свидетельствовали о больших запасах силы и здоровья.

В игре Галимзян был неутомим.

Когда-то в «Крыльях Советов» он играл правого инсайда и привык все девяносто минут беспрерывно гоняться за мячом от своих до чужих ворот и обратно. Он проделывал в сборной и в «Спартаке» тот же колоссальный путь, часто даже вопреки советам тренеров и собственным интересам.

Но трудолюбие, как известно, дело беспроигрышное. На любом поле, при всякой погоде, в самых трудных игровых ситуациях Галимзян являл пример стойкости, бодрости, воли к победе. Эти чудесные качества делали его любимцем тренеров, да и не их одних. Даже противники, которых он столь часто ставил в трудное положение, не позволяли себе в игре против него запрещенных приемов. Покоренные вежливостью Галимзяна, они невольно отвечали ему тем же».

Хотя Гиля мог оказаться и в ЦСКА.

В 1960 году главный тренер сборной СССР Гавриил Качалин составил Хусаинова протекцию сначала в ЦСКА, но армейцам хрупкий с виду игрок не приглянулся. «Спартак» же переживал очередную смену поколений, став в первенстве союза лишь седьмым. Но через год усилиями новобранцев Хусаинова, Логофета, Рейнгольда, Севидова поднялся на третью ступеньку пьедестала почета. В 1962 году выиграл чемпионат и таким образом вернулся в элиту советского футбола. Причем решалась судьба золотых медалей в киевском матче (2:0), и первый гол динамовцам заколотил Хусаинов.

В «Спартаке» волжанина быстро признали. Подкупали все те же хусаиновские трудолюбие, старательность, упорство. Великий Нетто, поборник классического комбинационного стиля, хоть и ворчал порой («Ну куда ты опять помчался?»), скоро увидел, что свои проходы Гиля довольно часто завершает забитыми мячами или голевыми передачами, и сменил гнев на милость. На сборах, будучи любителями шахмат, они постоянно сражались друг с другом за клетчатой доской.

В чемпионате 1962 года спартаковцы летом значительно отставали от ЦСКА, но после невероятной победы над «Пахтакором» неожиданно для всех резко прибавили. В Ташкенте играли в 47-градусную жару. После первого тайма хозяева впереди — 2:0. Какая уж тут игра, до раздевалки бы с этого пекла доползти... Но после перерыва москвичи были уже совсем другой командой — цепкой, волевой, по спортивному злой. Дважды Хусаинов поразил ворота хозяев, туда же затем отправился и победный мяч — 3:2.

Взяв мощный разгон, спартаковцы осенью завоевали чемпионское золото.

Спустя три года москвичи играли финал Кубка страны с минским «Динамо». Впрочем «играли» — сказано мягко. «Это была настоящая сшибка над пропастью», — эмоционально писал в те дни литератор Юрий Трифонов. Минчане, подогретые обещаниями (за победу — каждому по «Волге»), предложили резкую, жесткую, часто за гранью фола борьбу. Спартаковцы вызов приняли. Но 120 минут победителя не выявили — 0:0. У москвичей серьезные травмы получили защитники Варламов и Крутиков. На следующий день — переигровка, и уже на первых минутах динамовцы выходят вперед: мощный удар Арзамасцева пришелся точно в «девятку». Спартаковцы пытаются сравнять счет, но временами пропускают острейшие контратаки. В середине второго тайма Рейнгольду удался проход по флангу, прострел — и Хусаинов в броске головой переправил мяч в сетку — 1:1. Опять дополнительное время.

Минчане продолжают грубить — получает травму спартаковец Логофет, но его уже и заменить некем. Хромающий Логофет делает передачу Рейнгольду, тот пасует Хусаинову, и набежавший Гиля вторично поражает минские ворота — 2:1. Это была победа несокрушимого спартаковского духа! В тяжелейших условиях, над соперником, не стеснявшимся в выборе средств. Великий армейский форвард Всеволод Бобров, писавший тогда отчет для нашего еженедельника, хоть и покритиковал Галимзяна за отдельные недочеты в игре, назвал Хусаинова «главным героем матча».

Отличился Гиля и в следующем спартаковском кубковом финале. В 1971 году москвичи также в двухдневном сражении одолели ростовский СКА (2:2, 1:0). Причем в первом матче «малыш» Хусаинов (рост 164 см) смог забить головой! После этого он с четырьмя голами (еще один — в финале-63) оставался главным голеадором финалов, пока в 1985 году Хусаинова не догнал киевлянин Олег Блохин.

Никита Симонян, главный тренер «Спартака» тех лет, в книге «Футбол — только ли игра?» вспоминает: «О Галимзяне можно было сказать лишь одно: побольше бы таких ребят в команде. Всегда доброжелательный, золотой человек и одаренный, самоотверженный игрок. В 1963 году Галимзян играл за нашу сборную в Италии. Вернувшись домой, не отдохнув, сразу отправился на тренировку в Тарасовку. Я встретил его в электричке. Ехали, разговаривали, он интересно рассказывал о матче, который наши сыграли с итальянцами. А в Тарасовке ребята тотчас отвели меня в сторону и сообщили, что у Галимзяна дома только что случилось страшное: погибла маленькая дочка, выпала из окна пятого этажа.

Вся команда переживала вместе с ним горе.

Нам предстояла поездка на игру в Баку. Взяли с собой и Галимзяна с женой, надеялись, что все-таки полегче им будет с нами. О том, чтобы Галимзян участвовал в матче, даже и подумать не могли. И вдруг в день игры он сказал: «Я выйду на поле». Я ответил: «Хорошо, Гиля, делай как тебе лучше...».

А ему действительно в самой тяжелой игре было лучше, легче, чем в жизни. Потому что на зеленом поле можно исправить допущенную ошибку, спасти даже безнадежно проигрываемый матч. Здесь почти все зависит от тебя, здесь очевидны твои промахи, но и успехам тьма свидетелей. Если бы и в жизни было так, если бы и в жизни было все по правилам. Пока были силы, пока была Игра, Галимзяну казалось: он может пережить любую беду. Но в 36 лет все-таки пришлось повесить бутсы на гвоздь, и образовался вакуум, который не смогла заполнить тренерская работа. Хороший тренер, как ни крути, должен быть диктатором, твердо требовать выполнения своих установок. А он твердым мог быть только на поле».

Другие новости российского футбола можно посмотреть здесь.

Ушел «малыш» Гиля - Газета.Ru