«Иудейка» в Михайловском театре
Первая постановка эпохи Владимира Кехмана, позволяющая отнестись к его театру всерьез
© Предоставлено Михайловским театром Сцена из оперы «Иудейка» Перейти в фотогалерею материала › Всего фото: 6 Кабы не чистокровно русские морозы, превращающие дорогу на встречу с прекрасным в сезонную via dolorosa, эта «Иудейка» безо всяких 3D-технологий создавала бы полную иллюзию перемещения в пространстве. Будто бы ты и не в Петербурге, и уж тем более не в Михайловском театре, а в какой-нибудь среднеевропейской опере средней руки — не Мюнхен и не Штутгарт, но, допустим, Дюссельдорф.
большому стилю», которого взыскуют так называемые опероманы и квинтэссенцией которого является опера «Иудейка» Жака Фроманталя Галеви (либретто Э. Скриба).
Читать текст полностью © Предоставлено Михайловским театром Сцена из оперы «Иудейка» С напыщенным велеречивым пустозвонством этой партитуры постановщики справились на «отлично», загнав ее в рамки жестко выстроенного исторического и социального контекста (см. выше). При этом, правда, понять, кто кому приходится в спектакле братом, а кто сватом, не менее трудно, чем мотивировать вампучные страдания всех без исключения героев Скриба — Галеви. Верхом режиссерского психологизма так и остался отмечаемый едва ли не всеми рецензентами «Иудейки» конфликт черной кипы еврея Элеазара и красного (спасибо «Википедии» за подсказку) цуккетто кардинала де Броньи.Михайловскую «Иудейку» трудно признать шедевром. Точно так же, как и все предыдущие потуги Михайловской оперы, постановка Арно Бернара (того самого, что должен был ставить в Большом «Отелло», павшего жертвой кризисных секвестров) является общим местом. При этом ее отличие от задрипанных покупных итальянских спектаклей и унылого дилетантизма «Русалки» Игоря Коняева радикально. © Предоставлено Михайловским театром Сцена из оперы «Иудейка» «Иудейка» — общее место той оперы, которую Павел Гершензон когда-то метко окрестил «театром в стиле обложек Opernwelt». Что само по себе дорогого стоит: еще недавно невозможно было и представить, что в театре на площади Искусств появится спектакль с внятной режиссурой и отменным дизайном (класс сценографов — соавторов Кристофа Лоя — налицо в каждой перемене декораций). «Иудейка» заставляет смутно надеяться, что в Михайловском возможно и не такое.Эта постановка, пожалуй что, первая удача эпохи Владимира Кехмана, позволяющая отнестись к его театру всерьез. «Иудейка» выглядит кувырком через голову и прыжком через тень недавнего местного провинциального прошлого. Оказалось, что если пригласить приличного дирижера (премьера окончательно развеяла сомнения в профессиональной кондиции музыкального руководителя театра Петера Феранеца) и крепкого режиссера, то и на выжженной почве можно произвести качественный продукт, который, страшно сказать, вполне может конкурировать с не самыми удачными постановками Мариинского театра. © Предоставлено Михайловским театром Сцена из оперы «Иудейка» Но куда важнее другое: вторая по счету оперная премьера нынешнего сезона выводит Михайловский за рамки локального петербургского контекста. Театр-нувориш вдруг вышел на самую передовую европейского оперного процесса: «Иудейка» наглядно демонстрирует кризис той ветви западного режиссерского театра, представители которой занимаются интерпретацией классических текстов, переодевая их героев из одного исторического платья в другое и забывая о собственно театральном содержании постановок. {-tsr-}«Иудейка» в очередной раз свидетельствует об исчерпанности этого приема. Радует лишь то, что в Европе существуют и Кшиштоф Варликовский, и Каликсто Биейто, и множество других режиссеров-визионеров. Заманить лидеров современной европейской оперы для только-только встающего на ноги Михайловского театра было бы проблематичным, а вот перенести к себе на сцену какую-нибудь из тиражируемых в последние годы старых постановок Петера Конвичного можно было бы вполне. «Иудейка» стала для Михайловского театра прорывом в качество и цивилизацию, главное теперь — не останавливаться на достигнутом.