04 августа 2010, 14:35 Культура

Сунь с ноги

В прокат выходят «Телохранители и убийцы»

Вадим Нестеров В прокат выходят «Телохранители и убийцы» Тедди Чэня – масштабный мелодраматический боевик о спасении лидера революции, с рыданиями, прыжками, трупами и слезинкой вождя.

Завтра в прокат выходит китайский эпический боевик «Телохранители и убийцы», а это значит, что многим зрителям в зале здорово икнется. И вот почему.

В одном из своих интервью глава компании «Кино без границ» (которая и прокатывает «Телохранителей…») Сэм Клебанов, рассуждая на милую его сердцу тему киношного артхауса, сказал: «Большая часть мирового кино, которое снимается за пределами Голливуда, относится к категории артхауса. Хотя для стран, где они созданы, это вполне мейнстримовые картины.

Так, например, картина «Телохранители и убийцы» в Китае — абсолютный хит проката, собравший $50 млн, а у нас — артхаусный «элитарный» боевик».

И это действительно так. У нас в стране, похоже, только луженые желудки любителей архауса, которых чем с экрана ни трави, все равно из зала не выкуришь, способны вытерпеть два с половиной часа «Телохранителей и убийц».

Для начала о сюжете. 1906 год. В колониальный Гонконг на один день прибывает из Токио самый знаменитый китайский политэмигрант и признанный предводитель бурлящих революционных масс Сунь Ятсен. Императрица Цыси, предчувствуя, во что могут вылиться для ее династии умствования этого забугорного писаки, отправляет в английское владение отряд профессиональных убийц, чтобы решить проблему раз и навсегда. Те подходят к делу ответственно и первым делом упреждающе вырезают скрывшиеся в Гонконге остатки незаконного вооруженного формирования, которых революционеры отрядили охранять вождя.

Будущий отец нации остается гол и беззащитен, а англичане, как им и положено, гадят, ни во что не вмешиваясь и с интересом наблюдая за внутрикитайскими разборками.

На помощь вождю приходят его соратник профессор Чэнь Cяoбaй и крупный коммерсант Ли Ютaнa, периодически меценатствующий на пользу революции. Они поднимают простой народ и с бору по сосенке собирают новый отряд телохранителей в составе опустившегося до нищенства аристократа, юноши-рикши, 16-летней актрисы пекинской оперы, двухметрового бывшего монаха Шаолиня, ныне уличного торговца кислым тофу, продажного полицейского, просаживающего все деньги в игорных домах, и т. п.

Занимаются они этим часа полтора, обильно сдабривая монотонные сборы пафосными речами о необходимости демократии и пространными рассуждениями о том, что революций без крови не бывает, а ради детей можно и свои жизни на алтарь возложить.

Потом, наконец, господин Сунь приезжает — и тут режиссер Тедди Чэнь включает ураганное кун-фу нон-стоп с мелодраматическими спецэффектами, которое под всхлипы китайских кинозрителей продолжается до финальных титров.

Вот здесь мы и добрались до реплики господина Клебанова.

Нашему зрителю (кроме, конечно, отпетых любителей ногомашества, которые будут предельно счастливы) фильм «Телохранители и убийцы» интересен в первую очередь не с кинематографической, а с этнографической точки зрения.

Предположим, у нас в советское время некий режиссер подал в рамках «ленинианы» заявку на фильм о том, как к Ленину в разлив охранка отрядила отряд завербованных во время русско-японской войны ниндзя-убийц, но Савва Морозов поднял народ и отрядил спасать вождя юного извозчика Карпа, пропившего имение и христарадничающего по трактирам аристократа Шереметьева, начинающую актриску-травести, монаха-расстригу из Кирилло-Белозерского монастыря и поигрывающего в банчок околоточного Булкина. Что бы он получил от Госкино?

Правильно, профсоюзную путевку в желтый дом.

А у китайцев эта дичь не просто становится одним из лидеров прошлогоднего проката, но и собирает с полцентнера призов на различных азиатских кинофестивалях. На одной только 29-й гонконгской кинопремии HKFA вручены восемь статуэток, включая премии за лучший фильм, лучшую режиссерскую работу, лучшую мужскую роль второго плана, лучший дизайн костюмов, лучшую музыку, лучшую постановку боевых искусств, лучшую работу художника и лучшую операторскую работу.

В чем дело? В пресловутых менталитетах, ага-ага. У китайцев действительно восприятие истории отлично от европейского. Помнится, меня как-то в китайском музее поразила табличка: «В этом зале экспонаты времени династий Мин, Цинь, КНР». Именно так, через запятую. А теперь признайтесь: вас сильно удивляет фэнтезийность какого-нибудь «Героя» или «Битвы у Красной скалы»? А там ведь тоже вполне реальные исторические персонажи ногами и мечами машут. Почему же, спросит недоумевающий китаец, вы революционерам начала прошлого века в этом праве отказываете? Для китайцев нет особой разницы, Средневековье это или Новое время: у них история (в отличие от нашей, дискретной) непрерывная и однородная. В кино в том числе.

Для примера: знаменитый «Герой» — это III век до нашей эры, а не менее знаменитый «Крадущийся тигр, затаившийся дракон» — совсем недавний XIX век. И что?

«Это же кино!» — ответит на недоумение глупого лаовая выходящий из кинотеатра китаец и счастливо засмеется.

Вот так вот. А вы Михалкова травили. Ай-яй-яй.