Ситора Алиева: «У нас страна больших денег»
Программный директор «Кинотавра» рассказала МАРИИ КУВШИНОВОЙ об «Овсянках», разобщенности и о том, почему российское кино не проживет без фестивалей
© Кинотавр Ситора Алиева В последние годы стало очевидно, что «Кинотавр» — крупнейший фестиваль российского кино, проходящий в июне в Сочи, — из ежегодного события превращается в подобие национального киноинститута. Режиссеры принимают участие в конкурсе короткого метра, а спустя год-два приезжают на конкурс уже с полнометражными дебютами. Читать! 4 года с OPENSPACE.RU: Best of the Best Юровский об опере «Мастер и Маргарита» Заветные желания наших авторов и коллег Сергей Жадан. Ворошиловград Лена Катина: «Эти песни надо петь пожизненно» Проекты, представленные на питчинге, здесь находят инвесторов и тоже оказываются в конкурсе. Здесь картины попадают в поле зрения международной прессы и фестивальных отборщиков и начинают свое путешествие по миру (не обходится без скандалов: в этом году с конкурса был снят фильм Алексея Федорченко «Овсянки» — уже во время киносмотра он был приглашен в Венецию). Наконец почти все картины из обоймы «Кинотавра» так или иначе выходят в отечественный прокат.
— В последние годы «Кинотавр» из фестиваля начал превращаться в целую функционирующую систему, что вообще для нашей страны большая редкость. Была ли у вас изначально задача занять место отсутствующего национального киноинститута?
— «Кинотавр» задумывался двадцать один год назад как институт поддержки, пропаганды и продвижения российского кино. В последние шесть лет мы действительно делаем все возможное для его развития. И спасибо вам, если вы действительно так считаете. Но хочу подчеркнуть, что деловая часть существовала все годы и именно «Кинотавр» в конце 90-х первым уделил серьезное внимание лекциям и мастер-классам с участием международных специалистов по продюсированию и защите авторских прав. В Сочи прилетали консультанты и юристы ФИАПФ (Федерация кинопродюсеров мира) и других больших общественных организаций Европы и Америки. Конечно, в последнее время все кардинально изменилось. И фестиваль вышел за рамки только кинопоказа, невольно взяв на себя функции мини-киноинститута, которого, к сожалению, в России не существует. Я объездила максимальное количество национальных фестивалей в Европе и Азии, которых не так много на самом деле. Мы встречались и подписали соглашение о взаимном сотрудничестве и обмене опытом. И многому я научилась у больших фестивалей, у которых, например, стоило перенять систему поиска талантов. Берлин когда-то придумал «Кампус». Жакоб в Каннах придумал и короткий метр, и «Ателье»...
— Да. Это конкурс киношкол. У них существует три направления в работе с молодыми талантами. Здорово, что в «Ателье» приглашают не «своих» режиссеров, а тех, кто зарекомендовал себя на других фестивалях, как это было с Ильей Хржановским. Попав сюда, ты получаешь возможность представить свой новый проект ключевым продюсерам мира. Это площадка первого контакта. Но, увы, не все проекты, представленные там, потом попадают в Канны...
льшему количеству людей снимать кино. И пример картины «Явление природы», снятой на фотоаппарат Canon, тому прямое доказательство! Кризис, о котором все говорят, — как выясняется, не помеха. Всегда есть возможность сделать фильм за небольшие деньги, если поставить перед собой реальные креативные задачи. Я в это верю. Подобная ситуация существует во всем мире. Яркий пример — Латинская Америка и Азия, где снимается немало качественного, малобюджетного кино. Мне кажется, что сегодня «Кинотавр» — место, где происходит, может быть, медленная, но серьезная модернизация нашего кино.
— Я говорила с актрисой Динарой Друкаровой, которая в этом году была в жюри каннского короткого метра. Она рассказывала, что все фильмы очень депрессивные, печальные истории из жизни стариков...
» венгерского режиссера Балинта Симлера, то все равно он переживает чувство тотальной безысходности и потерянности в большом городе Будапеште. Автор, правда, представляя свой фильм, сказал: «Вообще-то наш город не такой, как у меня на экране. Он красивый». Я не думаю, что режиссеры сегодня сознательно культивируют депрессивность, чтобы попасть на фестивали. Недавно я вернулась с детского кинофестиваля в Чехии. Меня сын спрашивает: «Мам, почему во всех фильмах все болеют и умирают?» Мне очень понравился ответ канадского продюсера: «Мы не развлекаем детей, мы их обучаем жизни. Наша задача — назвать вещи своими именами». Духоподъемных картин в принципе в мире довольно мало. В этом смысле Россия не исключение. Но я хочу подчеркнуть, что наряду с арт-кино мы все годы показываем то, что называется мейнстримом. Увы, его не все принимают, оно практически не награждается, и часто можно услышать: «Зачем вы вообще взяли это в конкурс»?
— За что же мы называем такое кино мейнстримом? За попытку пробиться к более широкому зрителю?
— Конечно. Найти умный мейнстрим в России сегодня очень тяжело. Хорошую комедию — а я много их видела — сегодня снять даже труднее, чем качественный арт-фильм. В любом случае, мы отбираем самое талантливое, достойное, профессиональное в каждом секторе. Другой вопрос, что бы мы ни делали, массовый зритель не хочет смотреть российское кино — давайте называть вещи своими именами. Мы не кружок российского арт-хауса и не фестиваль для кинокритиков. Фестиваль всегда занимался кинопроцессом в его реальной ситуации. Конечно, наши задачи гораздо шире, чем только кинопоказ. Я мечтаю о том, чтобы у нас были дополнительные залы (фестиваль традиционно проходит в двух залах: сочинском Зимнем театре и зале гостиницы «Жемчужина». — OS) и продюсеры могли бы, как в Торонто или Пусане, показывать фильмы зрителям и смотреть, как они работают на большую аудиторию.
— Первые годы мы экспериментировали и показывали конкурсные картины на площади. Продюсеры сами от этого отказались, так как они боятся потерять часть своей аудитории в предстоящем прокате. Они хотят сохранить премьерность и показать фильм на «Кинотавре» только экспертной группе: жюри, СМИ, коллегам-кинематографистам и рыночникам, с которыми мы очень плотно сейчас работаем. В Сочи мы действительно имеем возможность увидеть друг друга, сказать друг другу все, что мы думаем, обозначить самые важные болевые точки. За двадцать лет мы пережили и кооперативное кино, и малокартинье, и налоговые льготы, и их отмену. И теперь у нас опять новая ситуация. Хочется надеяться, что новые государственные подвижки окажутся не бессмысленными. Прокатчик из Петербурга провел анализ прокатной судьбы фильмов «Кинотавра», и выяснилось, что 90 процентов из них выходили на экраны. Участие картины только на фестивале при отсутствии дальнейшего проката — тупиковый путь. После национального кинофестиваля в Гдыне я изучала, как работает прокат польских фильмов. Если за год снято пятьдесят картин, то на экраны выходит сорок. Это неплохо, несмотря на малочисленность залов, а также такое же засилье американского кино, как и у нас. Во Франции снимается от 200 до 240 фильмов в год, включая копродукции, и в прокат выходит от 80 до 90 процентов из них. В Германии, по последним данным, из 350 картин, включая документальные и копродукции, в прокат вышло 144. Все остальное выходит на телевидении и на DVD. И ситуация в России идентична. Только в Южной Корее снимается 80 фильмов и 80 выходит в прокат.
— То есть момент соприкосновения фильмов «Кинотавра» с публикой происходит уже не на фестивале, а в прокате?
Читать! 4 года с OPENSPACE.RU: что мы сделали зря Скользкий менеджмент или общее дело? Мария Годованная о Йонасе Мекасе Уроки «Оккупая» и ностальгия по искусству Рейтинг театральных вузов — Да. Но мне кажется, что в какой-то момент государство упустило контроль даже не столько за кинематографом, сколько за его продвижением и пропагандой. У нас мало кинотеатров. И для многих поход в кино пока еще роскошь. Я не верю в то, что наш зритель настолько агрессивно настроен против отечественного кино. Нужно, чтобы люди на местах активизировались и сами начали этим заниматься... Вот я приехала на МКФ в Оренбург, а меня спрашивают радиожурналисты: «Не подскажете, где можно найти фильмы “Изображая жертву” и “Юрьев день”?» Думаю, что они не единственные во всем городе, кому хочется смотреть такое кино. А в Оренбурге тем временем несколько вузов…
— Я думаю, что на все можно найти спонсоров. Страницы: 1 2 Следующая »