OUTNOW.CH

Не обязательно даже листать международную прессу, чтобы представить, сколько интервью и рецензий обсуждают вопрос о том, как отражается в фильме личная история отношений Софии Копполы со знаменитым отцом, Фрэнсисом Фордом Копполой. Ну, разумеется. Как-то.

«Где-то» – лирическая зарисовка нескольких дней из жизни голливудской звезды Джонни Марко (Стивен Дорфф) и его 11-летней дочери Клео (Эль Фэннинг), для которой Джонни даже не воскресный, а еще более редкодоступный папа. «Когда ты научилась так здорово кататься на коньках?» – «Да я ведь уже три года занимаюсь...»

Джонни переживает кризис среднего возраста, т. е. его больше не радуют наркотики, алкоголь, спортивные тачки и пышногрудые блондинки. Интересно, кстати, могла бы прийти в голову режиссера-мужчины сцена, в которой герой засыпает прямо во время куннилингуса? Блондинка стонет: «О, Джонни, Джонни!» – и вдруг замирает: «Джонни?» В ответ раздается храп.

А в Италии, чтоб вы знали, голливудских актеров возят с мигалками. Джонни и Клео летят в Милан на вручение какой-то телевизионной премии. Милан показан как жуткая провинция: расфуфыренный отель, бойкие дуры-телеведущие, мигалки. Насмотревшейся с детства на всю эту мишуру Софии Копполе ехидства не занимать. Показательна и сценка с пресс-конференцией, где пародируются типовые вопросы желтых газет и «интеллектуальной» критики. Но все это тоже впроброс, как будто Коппола даже не усмехнулась, а так, плечиком дернула.

Что здесь поразительно, так это умение сделать кино практически из ничего. Поездка в Милан – самое существенное событие. Но тоже, конечно, буднично-скучное. В конце концов, все везде одинаково, «Карлтон» «Хилтона» не слаще, тут бассейн, там бассейн, а уж как однообразны блондинки.

На чем же все держится в фильме? На вот этом скользящем меланхоличном взгляде. И на очень хорошей игре Стивена Дорффа и Эль Фэннинг. Превосходная пара. Что-то невидимое все время держит их на нужной дистанции друг от друга. И что-то неуловимое удерживает режиссера на равном расстоянии от двух противоположных банальностей – сантимента и отчуждения.

Чтобы быть честным: чем дальше движется этот газетный текст, тем удивленнее я вглядываюсь в картину, тем больше правильных интонаций в ней нахожу, тем больше она мне нравится. Не то чтобы на просмотре я томился, но, видимо, этот фильм забирает не сразу, и главное в нем – послевкусие. Насколько я сейчас досочиняю эту историю, чье «где-то», очевидно, слишком далеко от меня? В какой точке тут сходятся копполовская рефлексия и эмоциональный опыт зрителя? А может, правы скептики, которые возмущались присуждением картине «Золотого льва» в Венеции, и все обаяние «Где-то» – просто след от более раннего фильма Копполы «Трудности перевода»?

Там «где-то» называлось Токио, а герои Билла Мюррея и Скарлетт Йоханссон не были отцом и дочерью, но разница в возрасте у них была примерно такая же. Да и общее настроение картины отличалось не слишком. Но, в конце концов, у Софии Копполы это настроение столь же устойчиво, сколь эфемерно.

В российский прокат выходит лауреат Венецианского кинофестиваля