Политический кризис в России и возможные механизмы его развития – аналитический портал ПОЛИТ.РУ

Сергей Белановский, Михаил Дмитриев

Введение

В России назревают серьезные политические перемены, предвестником которых является активизирующаяся дискуссия о будущем страны и о путях ее дальнейшего развития. Важной вехой в этой дискуссии стал опубликованный в марте 2011 г. документ «Стратегия 2012», разработанный ИНСОР. В этом документе, и не только в нем одном, высказываются две главные мысли. Во-первых, стране нужна модернизация: институциональная, экономическая, технологическая. Во-вторых, для осуществления этой модернизации необходимы серьезные изменения в политическом устройстве страны.

Авторы данного доклада, будучи в целом согласны с основными идеями «Стратегии 2012», считают однако, что в ней не учитывается один существенный факт, а именно - быстро нарастающий процесс делегитимизации российской власти, растущее недоверие населения к ее ключевым лейблам: президенту Д.Медведеву, премьер-министру В.Путину и «партии власти» «Единой России».

На протяжении последних 8 месяцев (с июля 2010 по март 2011 гг.) в политическом сознании российского населения произошли радикальные изменения, свидетельствующие о вступлении страны в глубокий политический кризис. Динамика этих изменений имеет тенденцию к ускорению. Об этом говорят как результаты всероссийских социологических исследований, выполненных ВЦИОМ, Левада-центром и ФОМ, так и локальные исследования в отдельных регионах, проводившиеся ЦСР и другими организациями.

Быстрые изменения в политическом сознании населения в определенном смысле оказались неожиданными. Дело в том, что многие эксперты ожидали падения рейтинга В.Путина еще с весны 2000 г. (года первых президентских выборов В.Путина). Позднее подобные прогнозы высказывались неоднократно, но каждый раз оказывались ложными. Поэтому многие эксперты «разочаровались» в таких прогнозах и пришли к выводу, что рейтинг В.Путина (а с 2008 г. рейтинг «тандема» Медведев-Путин) является «непотопляемым». Но, как часто бывает в жизни, на пике веры в «непотопляемость» рейтингов началось катастрофическое их снижение.

Представленные в докладе результаты социологических исследований позволяют заключить, что политический кризис в России уже идет полным ходом, хотя еще и не выплеснулся на поверхность политической жизни. Сейчас он проявляется в падении поддержки В.Путину и Д.Медведеву, сужении электората «Единой России» и усилении критических настроений к политической системе, которую они олицетворяют.

Возобновление быстрого и устойчивого роста экономики, возможно, могло бы приостановить эту тенденцию или даже повернуть ее вспять. Однако в среднесрочной перспективе экономический рост, скорее всего, будет неустойчив, что будет подпитывать неудовлетворенность населения экономическим положением. Сохранение этой тенденции не даст политическому кризису угаснуть и рано или поздно переведет его в открытую и острую форму.

Если тенденция падения доверия к властям сохранит устойчивость хотя бы на протяжении ближайших 10-15 месяцев и если не будет предпринято действий, предупреждающих обострение кризиса и обеспечивающих «перезагрузку доверия» политической системе, то по своей интенсивности политический кризис вполне может превзойти период конца 1990-х и вплотную приблизиться к эпохе конца 1980-х годов.

В складывающихся условиях первоочередными задачами мер по смягчению политических рисков являются обновление политического контента и выдвижение новой когорты политических лидеров. Эти два процесса должны быть тесно взаимоувязаны. Как будет показано в докладе, новый контент уже не вызовет доверия, если будет исходить от прежних лидеров. С другой стороны, выдвижение новых лиц без обновления содержания политической повестки тоже является бесперспективным.

Цель политической трансформации сегодня – «перезагрузить кредит доверия», чтобы открыть окно для продолжения экономического роста в ближайшие 5-10 лет. Если не обеспечить «перезагрузки доверия», необходимой для продолжения социально-экономических реформ и устойчивого развития экономики, то надвигающийся политический кризис может надолго (возможно – на целое десятилетие) отодвинуть вхождение России в группу развитых стран и ослабить ее позиции в общемировой глобальной конкуренции.

В данном докладе представлены результаты анализа переломных процессов, происходящих в политическом сознании российского населения, дается оценка их возможных последствий и (в порядке обсуждения) формулируются возможные сценарии политических действий. Эти сценарии направлены на адаптацию политической системы к изменениям, происходящим в российском обществе, и на создание политических предпосылок для продолжения успешного экономического и социального развития России в предстоящем десятилетии.

Предлагаемые сценарии действий рассматриваются нами как сугубо предварительные. Наряду с любыми другими возможными подходами они нуждаются в дополнительном изучении и проработке, в том числе в рамках общественной дискуссии, которую мы надеемся активизировать публикацией данного доклада.

Меры по «перезагрузке доверия», которые мы рассматриваем в докладе, хотя и предполагают движение в направлении демократизации, но не преследуют целью комплексную трансформацию политической системы на принципах конкуренции. Прежде всего, эти меры направлены на решение самых неотложных политических проблем, которые препятствуют проведению экономических реформ и устойчивому экономическому развитию на протяжении одного-двух ближайших политических циклов.

Мы полагаем, что продолжение устойчивого социально-экономического развития страны в дальнейшем откроет дополнительные возможности для успешного продвижения к полноценной политической демократии. При темпах экономического роста 4-5% в год (а при отсутствии политических потрясений и продолжении реформ эти темпы вполне достижимы) Россия уже через 10 лет достигнет уровня социально-экономического развития, при котором политические тупики сегодняшнего дня (типа отсутствия альтернативных политических лидеров и условий для политической конкуренции) перестанут быть актуальными.

Российское общество и общественные институты, хотя и не всегда последовательно, движутся к постиндустриальному обществу, основу стабильной демократии в котором составляет массовый средний класс. В частности, этот класс значительно менее, чем современное российское общество, склонен к перераспределительному популизму, снижающему устойчивость демократических институтов и их способность обеспечивать экономическое развитие. Появление массового среднего класса закрепляет новые стандарты политической свободы, которые ни одно правительство уже не сможет игнорировать. В новой общественной среде естественным образом будут возникать новые лидеры, которые легко смогут приходить в политику.

Доклад состоит из трех разделов. В первом разделе анализируются социологические данные, свидетельствующие о начале переломных изменений в политическом сознании населения. Во второй части рассматриваются возможные механизмы развития политического кризиса под влиянием изменений в политических настроениях. В третьей части предлагаются различные сценарии адаптации политической системы к происходящим переменам, направленные на «перезагрузку доверия» к власти и создание условий для устойчивого развития страны в среднесрочной и долгосрочной перспективе.

Авторы доклада выражают искреннюю признательность за глубокие и интересные идеи, за комментарии (в том числе критические) и предложения, высказанные в ходе обсуждения предварительной версии настоящего доклада, С.В.Алексашенко, Д.В.Бадовскому, Л.Я.Гозману, С.Грину, Г.О.Грефу, А.Б.Идрисову, М.А.Липман, Б.И.Макаренко, А.А.Нечаеву, Г.О.Павловскому, Н.В.Петрову, М.В.Прядильникову, К.Ю.Рогову, Д.Трейсману, Многие из высказанных предложений, замечаний и идей получили отражение в итоговом тексте доклада.

ЧАСТЬ 1. ПЕРЕЛОМ ПОЛИТИЧЕСКИХ ТЕНДЕНЦИЙ В СВЕТЕ СОЦИОЛОГИЧЕСКИХ ДАННЫХ

1.1. Динамика рейтингов доверия

ФОМ регулярно публикует рейтинги доверия к первым лицам государства: президенту Д.Медведеву и премьер-министру В.Путину. Отметим, что рейтинг доверия и электоральный рейтинг – это не одно и то же (необходимые пояснения по этому поводу даются ниже).

Рейтинг доверия – это рейтинг, основывающийся на вопросе типа: «Доверяете ли Вы такому-то лицу?». Ответы на него сгруппированы в пятичленную шкалу:

• полностью доверяю.
• скорее доверяю.
• отчасти доверяю, отчасти нет.
• скорее не доверяю.
• полностью не доверяю.

Сумма ответов на первые две позиции шкалы образует рейтинг доверия (позитивный рейтинг), а на последние две – рейтинг недоверия (негативный рейтинг).

В таблице 1 показана динамика рейтингов доверия к первым лицам государства и ведущим политическим партиям с мая 2009 по март 2011 гг. В отношении политических партий приведены электоральные рейтинги, поскольку рейтинги доверия к ним ФОМ не замеряет.

Из таблицы следует, что все позитивные рейтинги имеют тенденцию к снижению, а негативные – к росту. Особенно явно эта тенденция проявила себя в феврале-марте 2011 г. (в таблице это не показано, но соответствующие данные имеются на сайте ФОМа).

Динамика рейтингов практически одинакова и для президента, и для премьер-министра, и для «Единой России». Это означает, что наметившаяся тенденция касается не того или иного конкретного лица, а политической системы в целом, что свидетельствует о процессе ее делегитимизации.

О беспрецедентном падении рейтингов доверия к Д.Медведеву и В.Путину свидетельствует также мартовский опрос Левада-центра (см. http://www.levada.ru/press/2011032401.html).

Таблица 1. Динамика рейтингов доверия к первым лицам государства и ведущим политическим партиям (ФОМ)

	Май 2009 г.	Март 2010 г.	Март 2011 г.	Изменение за период
А. Рейтинг доверия
Д.Медведев	58	58	49	- 9
В.Путин	71	65	56	- 15
«Единая Россия» (рейтинг голосования)	56	50	45	- 11
Б. Рейтинг недоверия
Д.Медведев	12	13	18	+ 6
В.Путин	9	12	17	+ 8
КПРФ + ЛДПР + СР (рейтинг голосования)	17	22	24	+ 7
В. Сальдо (доверие минус недоверие)
Д.Медведев	46	45	31	- 15
В.Путин	62	53	39	- 23
«Единая Россия» /КПРФ+ЛДПР+СР (соотношение рейтингов голосования)	39	28	21	- 18

Тенденция к делегитимизаци сегодняшней российской власти проявила себя не только в снижении рейтингов, но и в результатах голосования на региональных и муниципальных выборах 13 марта 2011 г., в ходе которых, невзирая на использование административного ресурса, «Единая Россия» получила небывало низкие результаты.

1.2. Динамика электоральных рейтингов

Ситуация с электоральными рейтингами к первым лицам государства более сложна и требует пояснений.

1.2.1. Что такое электоральный рейтинг

В основе электоральных рейтингов лежит вопрос: «За кого проголосуете на ближайших выборах?». Электоральные рейтинги бывают безальтернативные и альтернативные.

Безальтернативные рейтинги измеряются с помощью вопроса типа: «Предположим, что Д.Медведев выдвинет свою кандидатуру на следующий президентский срок. Вы проголосуете за него или нет?». Величина таких рейтингов близка (но не тождественна) к величине рейтингов доверия, публикуемых ФОМом.

Альтернативный рейтинг предполагает выбор, заложенный в формулировку вопроса, например: «За кого Вы проголосуете: Д.Медведева, В.Путина, за кого-то третьего или ни за кого?»

С момента избрания Д.Медведева президентом России ведущие социологические службы публиковали только рейтинги доверия к первым лицам государства, но не публиковали альтернативные электоральные рейтинги, хотя замеры такого рода должны были осуществлять регулярно. Причины такого положения будут объяснены ниже.

1.2.2. О российских социологических центрах

В России политическими опросами на регулярной основе занимаются три организации: ВЦИОМ, Левада-центр, ФОМ. Пока В.Путин был президентом, ВЦИОМ и ФОМ были «кремлевскими» социологическими центрами, а Левада-центр - оппозиционным. С приходом Д.Медведева ВЦИОМ и ФОМ стали «промедведевскими» по должности, а Левада-центр - по убеждениям и/или в соответствии с идеологией заказчиков. Правда, в последнее время появилось нечто новое: поскольку их руководителям неизвестно, кто станет следующим президентом России, «кремлевские» службы стали вести себя осторожнее. Так или иначе, в настоящее время можно говорить о том, что среди социологических организаций сложился пул, связанный общими интересами. Как следствие, эти организации засекречивают ключевую социологическую информацию, в первую очередь, об альтернативных электоральных рейтингах доверия к первым лицам государства.

В августе-сентябре 2010 г. в СМИ появились сообщения, что электоральные рейтинги доверия к первым лицам государства практически сравнялись. При этом нигде не было объяснено, идет ли речь о безальтернативных или альтернативных рейтингах. Но если в первом случае такое сближение выглядело возможным, то во втором, по всем имеющимся в доступности данным, оно выглядит нереальным. В альтернативных электоральных рейтингах В.Путин уверенно лидирует.

Тезис о превосходстве альтернативного электорального рейтинга В.Путина подтверждается, в частности, данными многих локальных социологических опросов, проводившихся как ЦСР, так и другими организациями. Существуют и другие подтверждения этого тезиса, которые, при необходимости, могут быть представлены.

1.2.3. Результаты количественных опросов ЦСР

На протяжении 2010–2011 гг. ЦСР проводил ряд социологических исследований, включавших в себя политическую составляющую. Главные результаты состоят в следующем.

Во всех опросах рейтинг Д.Медведева был в 1,5–2 раза ниже рейтинга В.Путина. Такие же результаты получали и другие исследователи, работавшие в различных регионах России в тот же период.

Согласно опросам, набирает силу тенденция роста рейтинга «Проголосую за кого-то третьего, не за Д.Медведева или В.Путина». Данная тенденция особенно выражена у мужчин. Политическое значение этого индикатора будет объяснено ниже.

В возрастных группах наименьший рейтинг Д.Медведева наблюдается в старшей трудоспособной группе (35–54 лет). Эта возрастная группа выглядит наиболее «озлобленной». За Путина эта группа также голосует мало, а в основном переходит в категорию не голосующих.

Возможная причина «озлобленности» этой возрастной группы состоит в том, что на нее ложится основная нагрузка по воспитанию детей и помощи престарелым родителям (на фоне ухудшающихся возможностей трудоустройства и снижающегося потенциала здоровья). Эта гипотеза нуждается в проверке.

Москва отличается от других российских городов тем, что доля не голосующего электората в ней вдвое выше, чем в других регионах (52% против 26%). Вместе с тем, именно москвичи де-факто формируют информационное пространство России (СМИ и интернет). Политический ресурс московского среднего класса состоит не в голосовании, а в генерировании информационных потоков (в настоящее время неблагоприятных для власти).

Для иллюстрации сказанного будут представлены результаты двух последних по времени опросов, проведенных ЦСР:

1. Опрос населения в марте 2011 г. Города: Москва, Владимир, Краснодар, Самара, Красноярск. Объем выборки - 600 чел.

2. Опрос в феврале 2011 г. Город Новокузнецк. Респонденты – работники угольной, металлургической и химической промышленности. Объем выборки - 600 чел.

А. Альтернативные электоральные рейтинги по полу и образованию

(март 2011 г., пять городов России)

	Всего по массиву	Пол		Образование
		мужской	женский	высшее	без высшего
Д. Медведев	22	18	26	21	23
В.Путин	33	31	35	29	35
Кто-то третий	14	19	9	14	13
Ни за кого (включая – не пойду на выборы)	31	32	30	36	29
Всего	100	100	100	100	100

Б. Альтернативные электоральные рейтинги по возрасту и региону

(март 2011 г., пять городов России)

	Всего по массиву	Возраст			Регион
		18-34	35-54	55 и старше	Москва	Другие города
Д. Медведев	22	21	16	34	23	22
В.Путин	33	38	34	25	20	36
Кто-то третий (кто?)	14	15	13	14	5	16
Ни за кого (включая – не пойду на выборы)	31	26	37	27	52	26
Всего	100	100	100	100	100	100

В. Альтернативные электоральные рейтинги по возрасту

(февраль 2011, Новокузнецк)

	Всего по массиву	Возраст
		18-34	35-54	55 и старше
Дмитрий Медведев	14	18	8	19
Владимир Путин	27	25	30	20
Аман Тулеев	9	9	10	9
Владимир Жириновский	6	6	5	7
Геннадий Зюганов	4	4	4	5
Другая кандидатура	8	9	7	9
Ни за кого	32	29	36	31
Всего	100	100	100	100

1.3. Изменения в политическом сознании по результатам качественных исследований

1.3.1. Как работают фокус-группы

Фокус-группы, несмотря на кажущуюся нестрогость этого метода, обладают заметной прогностической силой по отношению к количественным опросам. Горизонт прогноза может составлять 6-8 месяцев. Основанием для прогноза служит появление в фокус-группах новых высказываний, никогда ранее не звучавших.

Конечно, одно отдельное высказывание - не показатель: всегда есть люди, которые могут высказать нечто оригинальное. Но если в разных фокус-группах в разных городах начинают звучать одни и те же мысли, пусть даже в небольшом процентном отношении (1-2 человека на группу), - это уже очень серьезный симптом, свидетельствующий о появлении новой тенденции. При этом обращает на себя внимание сходство формулировок, высказываемых людьми, заведомо не знакомыми друг с другом (при том, что в СМИ тоже ничего похожего не звучало).

Классический пример из накопленной практики - это предсказание падения рейтингов КПРФ и Г.Зюганова. В 2002 году в фокус-группах, состоящих только из сторонников КПРФ, впервые появились высказывания о том, что Г.Зюганов как лидер партии устарел и не "ловит мышей". Другими словами, у российских коммунистов возник запрос на нового лидера. Однако лидер до сих пор остался прежним, т.к. сейчас уже ни для кого не секрет, что Кремль считает Г.Зюганова одним из самых удачных своих политических ставленников. Результат: за период с 2002 по 2006 гг. КПРФ из политической силы, которую побаивались, превратилась в маргинальную партию.

1.3.2. О содержании нового тренда

Операциональным признаком нового тренда, возникшего в последние месяцы, можно считать повсеместно звучащую фразу «народ считают за быдло» (варианты: «эта власть считает народ за быдло», «начальники на работе нас считают за быдло», «людям надоело, что их считают за быдло»). Хотя подобные фразы можно было порой услышать и раньше, массовость таких высказываний за последние месяцы значительно возросла.

1. О положении дел в стране. Раньше на протяжении 10 лет говорилось, что положение дел во многом пока еще неудовлетворительно, но наметились улучшения и появилась стабильность.

В настоящее время тезис о том, что положение в стране улучшается, практически исчез из фокус-групповых обсуждений. Подавляющее мнение – что в стране все плохо, экономика не развивается, нефтедоллары присваивает себе правящая верхушка. Реальных дел нет, отсутствие дел прикрывается демагогией (здесь и далее буллитами отмечены прямые цитаты из фокус-групп).

• К сожалению, много поверхностных слов, но за этим всем внутри кроется такой развал. Экономики. Агропромышленного комплекса, медицинских многих учреждений, социального статуса [людей]. Надо следить, чтобы государственные потоки денег шли не в чьи-то карманы, а на развитие (март 2011, Москва, мужчина, 40 лет, высшее образование).

• Это безобразно. Это не просто плохо, это вообще безобразно. Разговоров много, действий вообще никаких. Не развиваемся. Правительство отдельно, народ отдельно. Друг другу не мешают – и хорошо, и замечательно. Это не развитие. Это мы стоим на месте (март 2011 Екатеринбург, мужчина, 41 год, без высшего образования).

• Единственное, что у нас научились хорошо делать, – это показуха. Первые годы все думали – как у нас все поднимается. А, по сути, в конце концов, на выходе ничего-то и нет (март 2011, Екатеринбург, женщина, 38 лет, высшее образование).

• Полный развал социальной среды. Я думаю, нам досталось все-таки неплохое наследство, можно было с этим работать. Надо было дороги развивать, промышленность развивать, сельское хозяйство развивать. Про это как-то забыли. Деньги есть с нефти, и хорошо. Над верхними не каплет. Народ вроде пока спокойный, не поскребывает. Значит, все хорошо. В болоте сидим, потихоньку квакаем (март 2011, Санкт-Петербург, мужчина, 37 лет, без высшего образования).

2. Персональное доверие к лидерам государства (сначала к президенту В.Путину, затем к «тандему» Д.Медведев-В.Путин) первоначально было очень велико. Даже в кризисные 2009–2010 гг. участники фокус-групп говорили, что названные лица изо всех сил противодействуют кризису, и, в целом, делают это успешно.

Важной отличительной чертой фокус-групповых обсуждений в 2009–2010 гг. было нежелание разделять «тандем». Респонденты говорили, что Медведев и Путин – одна команда, которая делает общее дело, поэтому не так важно, кто из них станет президентом на следующий срок (хотя некоторое предпочтение все же отдавалось Путину).

• Я не могу сказать, что я конкретно за Медведева или за Путина, они идут в тандеме. В принципе, у них программа и политика схожа. За прошлое свое правление Путин создал основу, базу к тому, что уже сейчас, когда пришел к власти Медведев, на этом базисе уже что-то устраивается. Просто это труд их обоих (июль 2010, Владимир, мужчина, 49 лет, высшее образование).

• У Путина и Медведева все помыслы одни и те же. Единственное, кто будет у руля, и все. А у руля любой из них может быть. Если они разойдутся во взглядах, для России просто это был бы, ну, как говорится, конец света (июль 2010, Самара, мужчина, 65 лет, без высшего образования).

• Мы говорим «Путин», подразумеваем «Медведев», мы говорим «Медведев», подразумеваем «Путин». Они идут одним курсом, это у них одно направление. Ну, пока у них, конечно, в основном-то единый курс, расхождений особых нет. Ну, есть в чем-то, конечно, у них же разные работы. Ясное дело, так и должно быть (июль 2010, Санкт-Петербург, женщина, 38 лет, высшее образование).

• Они прекрасно работают, а если и будут расхождения, то они между собой договорятся, наверное. Путин представил Медведева, Медведев с Путиным друзья-братья, можно сказать, навек. Я вообще считаю, что они единомышленники, и в политике направление у них одно и то же. То есть, я и того, и другого поддерживаю (июль 2010, Самара, женщина, 60 лет, без высшего образования).

Одновременно с этим на протяжении многих лет вопрос о том, что к власти может прийти кто-то третий (до Медведева формулировка была "кто-то другой, не Путин"), вызывал у респондентов почти что ужас. Боялись в основном того, что этот новый опять начнет либеральные (или какие-то иные) реформы. Типичные формулировки на эту тему были: «сейчас только все успокоилось, а тут опять начнут все переворачивать», «нам не нужен возврат в 90-е годы».

• Я даже не могу себе представить кого-то третьего сейчас у власти. Для такой замечательной страны не нужны такие эксперименты. Путин себя зарекомендовал, а если новый человек будет и начнет все делать по-новому, это будет неизвестно что (июль 2010, Самара, женщина, 54 года, высшее образование).

• Когда Путин пришел к власти, страна была совершенно развалена, он столько сделал для становления. Если человек начал какое-то дело, и у человека есть идеи по развитию этого дела и продвижению своей программы, надо продолжать. Перемены могут быть очень опасными. А сейчас стабильность есть (июль 2010, Москва, мужчина, 56 лет, высшее образование).
• Нельзя менять курс, это может быть возврат в 90-е годы, когда был полный хаос. Если после Ельцина Путин взвалил на себя такую, можно сказать, тяжелейшую обузу и у него все получилось, я считаю, что он обязан просто продолжить управлять страной (июль 2010, Владимир, женщина, 55 лет, без высшего образования).

• Политика Путина мне нравилась, когда он вот в течение восьми лет вел Россию все-таки в более эффективное русло, и дал как-то вздохнуть населению. Потому что с того момента, когда Путин возглавил государство, прошли веские изменения. Если придет к власти кто-то новый, неизвестно чем все закончится. Может быть очень опасно (июль 2010, Москва, женщина, 47 лет, высшее образование).

Важнейший перелом в политическом сознании россиян, произошедший за последние 8 месяцев, состоит не только в снижении доверия к «тандему» и к входящим в него персоналиям, но и в том, что растет запрос на кого-то «третьего» (согласно количественному опросу - в первую очередь у мужчин трудоспособного возраста). Люди не только перестали бояться «третьего», но и начинают желать его появления. При этом часто звучат высказывания, что реально такого третьего пока нет, а если он появится, то власти сделают все, чтобы не допустить его к выборам.

• Если не будет вариантов, если будет выбор между Путиным и Медведевым, то я бы голосовать не пошел, а если бы был кто-то третий, то я бы пошел специально, чтобы за третьего голосовать (март 2011, Москва, мужчина, 36 лет, высшее образование).

• Если бы появилась какая-то другая альтернативная очень сильная личность, на которую можно было бы как-то положиться, тогда, наверное, за третьего. Модератор: А если такого человека не будет? Респондент: Ну, тогда я ни за кого не пойду голосовать (март 2011, Владимир, женщина, 38 лет, без высшего образования).

• Я уже и не за Медведева, и не за Путина, потому что хочется понять, что у нас может быть по-другому, а не так, как сейчас. Хотелось бы выбрать того человека, который, в принципе, будет независим от влияния всяких монополистических наших структур, независим от влияния партии «Единая Россия» (март 2011, Москва, мужчина, 40 лет, высшее образование).

• Конечно, хотелось бы узнать, кто этот третий, если он будет. Хотя уже не так уж много времени до выборов осталось, я пока равноценного политика просто не вижу, ну, с нуля не возьмется же. Но за Путина и Медведева я голосовать не буду (март 2011, Екатеринбург, женщина, 56 лет, без высшего образования).

К выводу о нарастании недоверия населения к первым лицам государства приходят и другие социологи, активно проводящие полевые исследования в российских регионах. Ниже в качестве экспертного мнения приводятся высказывания одного из таких социологов в ноябре 2010 г. (блогер devlet0201.livejournal.com).

• Я, честно говоря, немного напуган происходящим. Поддержка Путина падает стремительным домкратом, уже упала, и вряд ли когда-нибудь восстановится. Поддержка Медведева не растёт категорически. Дуумвират (изначально несущий в себе идею самопогубления) разваливается. Альтернативы нет. Легитимности у власти уже почти совсем нет. Что будет дальше? Ведь Ленина в пломбированном вагоне и большевиков тоже нет. Нет никого, и это меня страшит.

• По моим ощущениям, к Медведеву поначалу относились серьёзно (преемник Путина, успешно учится управлять, подаёт надежды), но это быстро кончилось. Как ни странно, этому способствовало его увлечение гаджетами... Отношение закрепилось, кажется. А Путина начинают попросту ненавидеть. Я, правда, всё больше сужу по Дальнему Востоку, там усиление таких настроений вполне ожидаемо, но слышу мнения коллег по центральной России, и понимаю - тенденция, однако. (источник: http://belan.livejournal.com/110359.html)

3. Об имеющемся ресурсе доверия первых лиц государства. Если принять тезис о прогностическом характере результатов фокус-групп, Д.Медведев выглядит неизбираемой фигурой. Парадокс состоит в том, что Д.Медведев выступает за демократизацию, а это означает право и возможность свободного выдвижения других лиц, т.е. того самого «третьего». Поэтому без жесточайшего контроля за составом кандидатов и других мер «административного ресурса» Медведев избран быть не может.

• Модератор: Получается, у нас за Медведева у нас никого нет…? (Все участники фокус-группы ответили, что не стали бы голосовать за Медведева. Март 2011, Владимир, возраст респондентов 40 – 55 лет, группа смешанная по полу и образованию).

• Медведев у меня вызывает легкое отвращение. Слишком большая самоуверенность на пустом месте (март 2011, Москва, женщина, 33 года, высшее образование).

• Я не вижу смысла голосовать за Медведева. Он так, марионетка временная. Может ли он дальше быть президентом? Конечно, нет (март 2011, Москва, мужчина, 25 лет, без высшего образования).

• Медведев – это для галочки. Тень отца Гамлета. Простая прокладка между народом и Путиным. Я не знаю, кто будет за него голосовать (март 2011, Самара, женщина, 43 года, без высшего образования).

• Ну а кто такой вообще Медведев? Его просто возьмут, подвинут в сторонку и скажут: «Вот теперь ты губернатор Чукотки – стриги оленей. А папу вернем». Я на такие выборы вообще не пойду (март 2011, Екатеринбург, мужчина, 48 лет, высшее образование).

В.Путин, в отличие от Д.Медведева, сохраняет какую-то часть своего традиционного электората, но этот электорат устаревает в маркетинговом смысле этого слова (точнее, устаревает соответствующий политический «продукт»). Сторонники В.Путина основывают свое мнение на его прошлых заслугах, главным образом после-ельцинской стабилизации. Однако эти же люди солидарны в том, что положение в стране плохое и не видно никаких признаков его улучшения.

• С приходом Путина ситуация, конечно, стабильной стала, все на улучшение пошло. Если при Горбачеве, при Ельцине забастовки, народ бушует, какие-то революции устраивает, – то здесь нет, все нормально, верхи воруют, низы молчат, и ситуация стабильна. Вот что больше всего пугает. Потому что она прорваться может (март 2011, Екатеринбург, мужчина, 43 года, высшее образование).
• У Путина были заслуги, то, что он попытался в какие-то свои времена представить Россию в лучшем свете. И попытался, по крайней мере, приподнять военно-промышленный комплекс, который у нас вообще глубоко упал. А для народа? Ну да, что-то пытался сделать, а реально таких вот результатов не видно. Сейчас уже видно, что ситуация кризисная (март 2011, Екатеринбург, мужчина, 36 лет, высшее образование).
• Путин свою историческую задачу, я думаю, выполнил. То есть, вот тот кризис, который до него был, страна миновала. В этом его большая заслуга. Был очень неплохой президент, честно скажу. А как будет дальше, время покажет (март 2011, Москва, женщина, 56 лет, без высшего образования).
• Как эффективно он правил? Ну, в принципе, по крайней мере, он не ухудшил ситуацию после Ельцина. Мне кажется, он ее в чем-то выправил. Потому что тогда вообще бардак был. Просто растаскивание откровенное было всего. Это было тогда. Сейчас не знаю. В последнее время я улучшений не вижу. Но я все-таки готов за него проголосовать (март 2011, Москва, мужчина, 63 года, без высшего образования).

В прошлые годы у В.Путина практически не было антиэлектората (за исключением политизированной части московского среднего класса, позиция которого требует отдельного рассмотрения). Сегодня такой антиэлекторат появился, что видно даже по публикуемым количественным опросам. В фокус-группах стало звучать много злых высказываний в отношении обстановки в стране и в адрес первых лиц государства, чего в прежние годы не наблюдалось.

• Правительство, во главе с Путиным преследуют свои интересы, и все. Какая-то доля, конечно, уделяется средств, чтобы население не бастовало, не бунтовало. В общем, это минимальный мизер – тот, который остается. Практически люди, вот большинство людей, насколько я знаю и общаюсь, на уровне нищеты. Ничего хорошего не поменялось. Я считаю, хуже некуда. Потому что, во-первых, у нас должно быть демократическое государство, а на самом деле его нет. Во-вторых, экономика не развивается, воровство сплошное (март 2011, Екатеринбург, мужчина, 48 лет, без высшего образования);

• Как показал 2008-й год, отчетливо показал, поскольку у нас в стране сырьевая зависимость выше крыши, то есть влияние цен, мировых цен на нефть, на газ, на сырье, на что другое, каким-то образом сказывается, мы полностью опускаемся ниже плинтуса, как говорят. Путин говорит, что нужно развивать экономику, привлекать инвестиции, бороться с коррупцией. Но поскольку все это слова, ничего не делается совсем (март 2011, Санкт-Петербург, мужчина, 45 лет, без высшего образования).

• Власть держащие люди, которые идут во власть, как правило, они преследуют какие-то свои определенные цели. И из-за этого все и складывается положение в стране. На самом деле и лично для меня, и для всей страны в целом ситуация очень плохая потому, что у нас уровень цен на все и уровень доходов несопоставимы (март 2011, Екатеринбург, женщина, 53 года, высшее образование).
• Ну, на мой взгляд, страна развивается не туда, несколько не в ту сторону мы зашли в своем развитии. Я не одобряю линию Путина, правительства. Вокруг одни проблемы. Какие-то продиктованные интересы все-таки эти люди преследуют, не интересы страны (март 2011, Санкт-Петербург, мужчина, 36 лет, высшее образование).

4. Специфические риски президентской кампании. Президентская кампания по времени произойдет позднее парламентской, однако ее риски являются первоочередными. Социологические исследования, которые велись в процессе сопровождения президентской кампании Д.Медведева в 2008 г., выявили важный факт, который тогда остался незамеченным. Суть его изложена ниже в прямой цитате из отчета того времени.

«Экспертным сообществом, в том числе и социологами, предполагалось, что авторитет В.Путина столь велик, что выбранный способ передачи власти вызовет критику среди интеллигенции, но не вызовет критики среди народа. Это оказалось не так.

Первая массовая и достаточно мощная реакция, проявившаяся в самом начале выборной кампании, была свойственна всем слоям населения - как образованным, так и нет, жителям столицы и регионов, - заключалась в критике безальтернативных выборов: "за нас все решили". А у нас в России, говорили люди, все-таки демократия, а не монархия.

Интересно отметить, что среди людей, которые высказывали такую критику, было много тех, кто положительно относился как к В.Путину, так и к Д.Медведеву, хотя последний в тот момент был менее известен. Критика безальтернативности выборов не означала критики самого Д.Медведева. Был воспринят негативно именно сам факт подобного транзита власти.

• Считаю, что у нас еще не монархия, чтобы власть передавали от одного к другому. Один царь ушел, и на его место другой пожаловал. Я против этого. Россия полна достойных людей, которые могли бы побороться за власть, выдвинуть свои кандидатуры нормальным образом и нормальным образом собрать голоса (декабрь 2007, Тюмень, мужчина, 45 лет, без высшего образования).

• Я считаю, что рекомендация выбрать Медведева, конечно, замечательная, но у каждого человека есть свой выбор. Должен быть, по крайней мере, определенный выбор. Это право личности. Выбор должен быть (декабрь 2007, Челябинск, женщина, 34 года, без высшего образования).

Позднее, в январе 2008 г., личное обаяние Медведева и, возможно, очевидный факт безальтернативности выборов, привели к тому, что критика подобного рода сошла на нет, а рейтинг Медведева стал расти. Тем не менее, такая реакция, поначалу звучавшая довольно остро, опровергает часто звучащий тезис о том, что демократия не присуща российскому народу. Хотя в данном случае механизм преемничества сработал, вряд ли можно ожидать, что он приживется в России. Уже первый опыт его использования показал, что он может столкнуться с серьезным сопротивлением. По этой причине ресурс доверия придется замещать административным ресурсом, использование которого тоже имеет свои пределы». (Источник: Президентская кампания Д.Медведева в зеркале фокус-групп, http://www.sbelan.ru).

5. О рисках поствыборной ситуации. Основных рисков видится два. Во-первых, если предположить, что выборные кампании 2011–2012 гг. пройдут запланированным образом, они в любом случае нанесут очень сильный удар по легитимности власти вследствие очевидного факта политического манипулирования. Этот удар по легитимности наложится на стихийно формирующийся тренд делегитимизации, который и сам по себе развивается достаточно быстро.

Во-вторых, по оценкам многих экономистов, в ближайшие поствыборные годы назревает серьёзный бюджетный кризис, преодоление которого потребует серьезного урезания государственных расходов, в том числе на пенсии и зарплаты бюджетникам. Ожидается также сохранение высоких темпов инфляции. Результаты всех социологических исследований показывают, что социальные последствия такого развития событий воспринимаются населением крайне болезненно. В результате процесс делегитимизации власти может пойти очень быстрыми темпами.

Низкая легитимность Д.Медведева в поствыборной ситуации будет обусловлена его сужающейся электоральной базой, растущим антиэлекторатом, а также противоречием между его демократическим позиционированием и очевидным для избирателей использованием административного ресурса, без которого Д.Медведеву выиграть выборы не удастся.

В отношении В.Путина, сохранившего на данный момент часть своего «путинского большинства» существуют два специфичных фактора, которые, как можно предполагать, снизят его и без того падающую легитимность до критически низких значений.

Возраст В.Путина. В начале «нулевых» годов важной положительной чертой имиджа Путина была его относительная молодость, особенно выделявшаяся на фоне негативных воспоминаний о Брежневе и Ельцине. Летом 2010 г. впервые стали звучать единичные высказывания, что у Путина уже не такой маленький возраст. Один раз это прозвучало прямо:

• Ой, вы знаете, я не знаю, как на этот вопрос вам ответить, потому что к тому времени (к выборам) Путину уж, наверное, 60 лет будет. Да, мне кажется, совесть бы иметь надо, что ли (июль 2010, Самара, женщина, 65 лет, без высшего образования).

В фокус-группах, проведенных в феврале-марте 2011 г., подобных высказываний звучало уже много. После негативного опыта с Брежневым и Ельциным российский народ категорически не хочет иметь старого и недееспособного руководителя.

• Я боюсь, у Путина, как у Ельцина, маразм случится. Когда он к власти пришел вроде, было хорошо, и доверие внушал, и все такое, а сейчас чувствуется, что уже как-то ему или неинтересно стало, или ему дела нет до страны, то есть у него уже какие-то личные амбиции, обогащение, что ли. То есть он уже стратегические решения, важные для страны не думает, как сделать (март 2011, Москва, мужчина, 36 лет, высшее образование).

• Путин, мне кажется, уже выдохся совсем, он так давно стоит у власти, у него усталость от этого всего в словах, в глазах, он делает все уже лишь бы как, не знаю, как сказать, ну, просто потому, что надо, без огонька (март 2011, Москва, женщина, 41 год, без высшего образования).

• Раньше я к нему хорошо относился, он был более активный, молодой наверно. А сейчас уже смотрю на него по-другому. Он сдает. Он уже свыкся со своей ролью. И делает то, что делает. И больше, чем сейчас, наверное, делать не захочет. Это плохо (март 2011, Екатеринбург, мужчина, 40 лет, без высшего образования).

Мнение части сторонников В.Путина о нем как о хорошем премьер-министре. Полтора года назад, примерно в середине 2009 г. в фокус-группах начало звучать вполне лояльное мнение, что «все хорошо»: Д.Медведев – хороший президент, который хорошо представляет страну, а В.Путин – хороший премьер-министр, который наконец-то занялся конкретными делами. Эти люди, доверяющие В.Путину, высказывались за то, чтобы такое распределение ролей сохранилось и в следующем электоральном цикле. Данная точка зрения набрала определенную силу летом 2010 г., когда звучала довольно часто (хотя и не была единственной). Звучала она среди сторонников В.Путина и в марте 2011 г. (чаще среди людей старшего возраста. В молодежных группах эта точка зрения не была представлена).

Проблема состоит в том, что эта категория сторонников В.Путина крайне негативно отнесется к возврату В.Путина на президентскую должность. Это сразу разрушает в их представлении понятие «честной игры», которую они приписывают «тандему». Обратная рокировка Д.Медведева и В.Путина подтвердит их худшие опасения, что никакой честной игры нет, а есть лишь манипулирование и циничная борьбы за власть.

Из-за отсутствия надежных данных числено оценить этот сегмент невозможно, но даже в марте 2011 г. среди доверяющих В.Путину такая позиция высказывалась довольно часто. В случае выдвижения В.Путина кандидатом на должность президента этот сегмент в значительной мере прекратит его поддерживать, более того, станет антиэлекторатом В.Путина (что никоим образом не превратит их в сторонников Д.Медведева, которого они сочтут «предателем»).

• Медведев представляет нашу политику, нашу страну очень достойно, везде. И надо продолжать так дальше, не останавливаться Путин на хозяйстве – как раз к хозяйству-то больше претензий. Ну... у меня такое впечатление, что Путину вот эти конкретные дела вот больше нравятся (июнь 2010 г., Калуга женщина, 46 лет, высшее обр.).
• Сейчас на данный момент смысла нет менять президента. Пусть работает дальше. А Путин – премьер-министр, пусть тоже работает (июнь 2010 г., Калининград, мужчина, 44 года, без высшего обр.).

• Пусть Медведев поработает еще. Вот почему-то мне так кажется. Пусть он поработает. Он на своем месте, а Путин – на своем. Он более хозяйственный, везде лазит и все знает. Пусть они вот так поработают еще один срок (июнь 2010 г., Москва, женщина, 57 лет, без высшего обр.).
• У Путина все-таки очень большой опыт работы. Поэтому я не против того, чтобы он продолжал руководить правительством. Это ответственная должность, вот пусть и отвечает (февраль 2011 г., С.Петербург, мужчина, 66 лет, высшее обр.).

Многие сторонники существующего распределения ролей (Д.Медведев - президент, В.Путин – премьер-министр) будут шокированы, если произойдет обратная рокировка кандидатов. Это примет у них форму разочарования в обоих политиках и даже во всей политической системе России. Как следствие, возможны реакции в форме неявки на выборы и протестного голосования (например, за Зюганова).

• Я даже буду в какой-то растерянности пребывать, потому что как-то это все будет нелогично (июль 2010 г., Калуга, женщина, 46 лет, без высшего обр.).
• Это как карточная игра – сегодня ты, завтра я, посидим на этом стуле, потом поменяемся. Это несерьезно, президенты так не делают. Это значит, так и другие люди в стране могут поступать, да? То есть это полностью перечеркнет работу их обоих (июль 2010 г., Калининград, женщина, 40 лет, без высшего обр.).
• Ну, я разочаруюсь и в Медведеве, и в Путине, естественно (март 2011 г., Самара, женщина, 49 лет, без высшего обр.).
• Я вообще тогда проголосую за Зюганова (июль 2010 г., Новосибирск, мужчина, 38 лет, высшее обр.).
• Не пойду на выборы (март 2011 г., Санкт-Петербург, женщина, 46 лет, высшее обр.).

Описанные выше сценарии показывают, что легитимность любого из кандидатов в ходе президентских выборов может упасть до чрезвычайно низкого уровня. Результатом может стать не просто падение явки, а массовое демонстративное неучастие избирателей в голосовании и окончательную дискредитацию выборов в глазах населения.

ЧАСТЬ 2. ВОЗМОЖНЫЕ МЕХАНИЗМЫ РАЗВИТИЯ КРИЗИСА

2.1. Вероятность продолжения выявленных трендов

Представленные выше результаты социологических исследований позволяют заключить, что политический кризис в России уже идет полным ходом, хотя еще и не выплеснулся на поверхность политической жизни. Сейчас он проявляется в падении поддержки В.Путину и Д.Медведеву, сужении электората «Единой России» и усилении критических настроений к политической системе, которую они олицетворяют.

Пока мы не в состоянии достоверно указать причины наблюдаемых общественных изменений. Если бы их единственной причиной послужило ухудшение экономических ожиданий населений под влиянием кризиса (как полагает Дэниэл Трейсман1), то поддержка первых лиц должна была бы упасть значительно раньше – еще в 2010 г., то есть с лагом в 6-9 месяцев после ухудшения экономических ожиданий населения.

Более того, следовало бы ожидать и начала восстановления доверия в связи с заметным улучшением экономического положения. Запаздывание изменений в политических настроениях почти на год свидетельствует о том, что падение доверия к власти может быть обусловлено не только ухудшением экономических ожиданий, но и другими причинами, однозначного представления о которых мы еще не имеем.

Отсутствие достоверного представления о причинах продолжающегося падения доверия к властям не позволяет строить обоснованных предположений относительно перспектив продолжения такой тенденции. Мы не можем исключить, что тенденция к падению доверия приостановится и повернет вспять еще до того, как политический кризис перейдет в открытую фазу.

Но пока мы считаем такое развитие событий менее вероятным, чем продолжение тенденции к делегитимизации власти. Возобновление быстрого и устойчивого роста экономики, возможно, могло бы приостановить эту тенденцию или даже повернуть ее вспять. Однако в среднесрочной перспективе экономический рост, скорее всего, будет неустойчив, что будет подпитывать неудовлетворенность населения экономическим положением. Сохранение этой тенденции не даст политическому кризису угаснуть и рано или поздно переведет его в открытую и острую форму.

Если тенденции падения доверия к властям сохранят устойчивость хотя бы на протяжении ближайших 10-15 месяцев, то Россию ждет политический кризис. Не исключено, что по своей интенсивности этот кризис превзойдет период конца 1990-х и вплотную приблизится к эпохе конца 1980-х годов.

Именно этому сценарию посвящены представленные далее соображения о возможных механизмах развертывания политического кризиса. Данный сценарий нуждается в более внимательном рассмотрении не только потому, что его реализация, на наш взгляд, весьма вероятна. Развитие по этому сценарию создает новые значительные риски. Крайне важно их адекватно оценить и заранее сформулировать стратегии для их смягчения.

2.2. Возможные каналы распространения кризиса

Существует целый ряд факторов, которые способствуют распространению политического кризиса и в определенный момент смогут придать ему «самоподдерживающийся» характер:

1. Эффекты политического конформизма. В условиях преобладания позитивного отношения населения к властям такое отношение становилось элементом нормативного поведения. Оппонирование власти было уделом узкого нонконформистского меньшинства и было сопряжено с большими персональными и коллективными издержками. При молчаливом согласии большинства нонконформистское меньшинство становилось объектом давления со стороны властей и испытывало трудности с пополнением своих рядов за счет недовольной, но конформистски настроенной части общества. Конформизм на этом этапе работал в пользу властей, расширяя пассивную базу поддержки и обеспечивая политическое равновесие на базе статус-кво.

В условиях падающего доверия к властям конформизм обернется своей противоположностью и будет способствовать формированию нового политического равновесия, основанного на оппонировании властям со стороны большей части общества. Массовое неодобрение властей приведет к превращению критического отношения к властям в поведенческую норму. Выражение политической лояльности власти может превратиться в проявление «дурного тона», вызывающего неодобрение. Со временем на такое поведение способны будут в основном нонконформисты.

Конформистское большинство начнет все активнее группироваться вокруг оппозиционных центров влияния. Такой переток будет наблюдаться не только в широких слоях общества, но и внутри партийно-государственного аппарата. К оппозиции будут присоединяться и многие члены «Единой России», и чиновники, которые увидят в этом шанс для продолжения карьеры при новом режиме. Протестные настроения получат развитие и в силовых структурах, причем сдерживать их будет значительно труднее, чем прежде. Аналогичные процессы - причем раньше, чем где бы то ни было - получат развитие и в медийной среде. В Интернете они уже развернулись в полную силу к началу весны 2011 г.

2. Города как каналы распространения оппозиционных настроений. Судя по нашим исследованиям, формирование критической массы оппозиционного большинства в Москве и других крупнейших городах завершится к началу осени, то есть до парламентских выборов. В свою очередь, крупнейшие города как центры информационного влияния будут активно распространять оппозиционные настроения по всей территории страны, ускоряя рост оппозиционных настроений в провинции. Эффективно противодействовать этому процессу власти будут не в состоянии.

3. Окончательная утрата властями морального и идеологического лидерства. Девальвация слов и идей, исходящих от представителей власти, будет способствовать развитию кризиса. Обновление политической риторики первых лиц и правящей партии, а также разработка новых экономических программ не остановят падения политической поддержки. Напротив, в условиях низкого и падающего доверия к властям они будут становиться предметом всеобщей критики, насмешек и недовольства, как бы обоснованны и конструктивны они ни были в действительности. Особенно это касается политической деятельности «Единой России»: любые инициативы, лозунги и программы будут вызывать неприятие уже по той причине, что выдвигаются от ее имени.

В этом контексте появление новых инициатив, исходящих от власти, становится все более рискованным. Но накануне выборов власть не сможет обойтись без вовлечения в публичный диалог. В складывающейся обстановке предвыборный диалог будет заведомо проигрышным для представителей власти.

Право на выдвижение популярных идей будет постепенно переходить к новым политическим лидерам и оппозиционным движениям. Появление таких идей может приводить к полной дискредитации прежнего контента, исходившего от властей в период популярности режима. Будучи не в состоянии в этих условиях самостоятельно обновлять политический контент, власти будут вынуждены заимствовать его у оппозиции, следуя в ее интеллектуальном и идеологическом фарватере. В конечном счете, это будет способствовать росту авторитета и влияния оппонентов режима.

4. Парламентские и президентские выборы. Механизм выборов уже не обеспечивает эффективного диалога с населением и формулирования политических платформ, позволяющих восполнить ресурс доверия. Наоборот, предстоящие выборы могут стать одним из каналов распространения кризиса.

Подконтрольность выборов все еще позволяет обеспечить большинство в Думе для «Единой России» и добиться переизбрания В.Путина (но не Д.Медведева) на очередной срок. Но «нечестная» победа «Единой России» на парламентских выборах, скорее всего, ускорит делегитимизацию выборов как таковых. Это поставит под вопрос легитимность президентских выборов и избранного на них кандидата власти. Возникнут условия для продолжения политического кризиса в период после выборов.

5. Распространение протестных действий. Враждебность, нередко необоснованная, к любым действиям и инициативам властей создает благоприятную среду для акций протеста. При низком уровне общей поддержки властей любой, даже незначительный, повод сможет вылиться в протестные действия.

Остановить эти протесты будет практически невозможно. Наличие развитого аппарата принуждения создает лишь иллюзию возможности поддержания стабильности силовым путем. В последние два десятилетия заметно возросло неприятие российским населением любых проявлений насилия, угрожающих жизни и здоровью людей. Попытка опоры на силу быстро обратится против самой власти, поскольку приведет к окончательной утрате легитимности режима в глазах населения и к эскалации конфликтов на этой почве.

Применение силы будет ограничиваться и внешнеполитическим давлением. Возможности такого давления возрастают благодаря проведению серии крупных международных событий – саммита АТЭС, Олимпиады в Сочи и чемпионата мира по футболу. Провал любого из них означал бы потерю лица в глазах российского населения и дополнительное осложнение внутриполитической обстановки в самый неподходящий момент. Сложившееся положение будет напоминать ситуацию с угрозой бойкота Олимпиады-80 в Москве после ввода войск в Афганистан.

Столкнувшись с невозможностью сдерживания протестов, власти будут вынуждены все чаще идти на уступки протестующим. В свою очередь, успехи первых протестных акций будут способствовать их широкому распространению.

6. Деградация экономической политики. Непопулярные власти не смогут проводить ответственную экономическую политику и реформы, необходимые для успешного экономического и социального развития. Деградация экономической политики породит порочный круг неустойчивых темпов роста, бюджетной и макроэкономической нестабильности, высокой инфляции, оттока капитала, ухудшения экономических ожиданий и дальнейшего падения политической поддержки властей.

2.3. Политические риски и механизмы их сдерживания

Приводимый ниже перечень политических рисков является иллюстративным и не претендует на полноту.

1. Слабость формальной оппозиции. В силу слабости формальной политической оппозиции по мере обострения политического кризиса будет расти значение новых неформальных лидеров и спонтанно формируемой оппозиции. Без появления новых лидеров и политических движений полноценная перезагрузка общественной поддержки власти едва ли будет возможна.

Но сложившаяся политическая система блокирует эти процессы, создавая, тем самым, риски политического вакуума и потери управляемости по мере обострения политического кризиса. В этих условиях возрастает риск того, что оппозиция, спонтанно формирующаяся на волне растущего общественного недовольства, будет плохо организована, некомпетентна и неконструктивна. В обозримой перспективе такая оппозиция не сможет взять на себя ответственное управление страной, в то время как действующей власти это будет делать все труднее из-за падения общественной поддержки.

Потенциальные издержки такого сценария очевидны, хотя их не следует и преувеличивать. В гораздо более сложных условиях конца 1980-х – начала 1990-х гг. подобное развитие событий, при всех очевидных издержках процесса, позволило России к середине 1990-х сформировать более или менее жизнеспособные политические институты.

2. Рост политического экстремизма. Угроза политического экстремизма, в том числе на национальной почве, достаточно велика. Вместе с тем, националистический экстремизм с его пропагандой насилия будет отталкивать подавляющую часть населения, для которой ценности сохранения человеческой жизни и здоровья являются безусловным приоритетом.

3. «Украинизация» политической жизни. Аналогичным образом следует расценивать и угрозу «украинизации» российской политической жизни, когда политическая оппозиция будет пытаться завоевать широкую поддержку путем экономического популизма, разрушительного для экономики страны. Такое развитие событий будет сопровождаться снижением устойчивости политической системы и частым повторением кризисных ситуаций в экономике и политической жизни.

Возможности для такой политики сохраняются в России и сегодня, но в целом она характерна для обществ с более бедным населением. Такая политика приобрела популярность в России в середине 1990-х гг. и на Украине в середине 2000-х гг., когда доля бедного населения, по современным российским критериям, намного превышала 50%, обеспечивая стабильное популистское большинство. В современной России доля бедного (по сопоставимым критериям) населения снизилась до менее чем 15%, а в Москве - до менее чем 10%. В Москве и других крупных городах сложился массовый средний класс со стандартами потребления, близкими к западно-европейским. Популистская перераспределительная политика не отвечает его интересам и будет встречать эффективный отпор.

4. Дестабилизация на Северном Кавказе. Особым и наименее управляемым фактором политического риска является ситуация на Кавказе. Она может выйти из-под контроля в любой момент: либо в ближайшее время, под влиянием международного кризиса на Ближнем Востоке и в Северной Африке, либо позднее, под влиянием углубления внутриполитического кризиса в России.

Если обострение ситуации на Кавказе произойдет в ближайшее время, под влиянием ближневосточных событий, то это нанесет тяжелый и, возможно, непоправимый удар по существующей политической системе. Способность удерживать ситуацию на Кавказе была одним из ключевых источников легитимности этой системы.

Если новый виток дестабилизации на Кавказе начнется позднее, под влиянием обострения внутриполитического кризиса в России, то он намного осложнит выход всей страны из политического кризиса и формирование устойчивой политической системы. При неблагоприятном сценарии он может спровоцировать дезинтеграционные процессы.

Возможности для сдерживания нового конфликта на Северном Кавказе будут ограниченными, поскольку его масштабы могут превысить все предыдущие конфликты в новейшей российской истории. Ограничивающими факторами для эффективного применения силы на Кавказе послужат уже упоминавшиеся неготовность российского общества к новым человеческим жертвам и возросшие возможности международного давления на Россию.

5. Переход кризиса в затяжную форму. Переход политического кризиса в затяжную форму уже не раз наблюдался на пространстве бывшего СССР. Если это произойдет в современной России, то большая часть предстоящего десятилетия может уйти на преодоление его негативных последствий. Это десятилетие может быть потеряно для экономического роста. Фактическое вхождение в группу развитых стран будет отложено до начала 2030-х гг., и вступать в нее России придется одновременно с Китаем.

Но при реализации эффективной политической стратегии, потенциальная возможность которой будет проиллюстрирована в третьей части доклада, в России сохраняются предпосылки для проведения минимально необходимых политических изменений в достаточно короткие сроки. Это откроет путь для проведения ответственной экономической политики и для экономических реформ, которые невозможно проводить до завершения кризиса. Успешная и быстрая политическая трансформация повысит шансы для достижения высоких и устойчивых темпов экономического роста (4-5% в год в период до 2020 г.). При таких темпах уже к началу 2020-х гг. ВВП на душу населения в России приблизится к среднему уровню Евросоюза. Тем самым, Россия в основном завершит переход в группу экономически развитых стран.

ЧАСТЬ 3. ВОЗМОЖНЫЕ ДЕЙСТВИЯ ПО СМЯГЧЕНИЮ ПОЛИТИЧЕСКИХ РИСКОВ

3.1. Цели и задачи политической трансформации

В складывающихся условиях первоочередными задачами мер по смягчению политических рисков являются обновление политического контента и выдвижение новой когорты политических лидеров (не только первых лиц государства, но и политиков второго-третьего эшелонов). Эти два процесса должны быть тесно взаимоувязаны. Как было показано выше, новый контент уже не вызовет доверия, если будет исходить от прежних лидеров. С другой стороны, выдвижение новых лиц без обновления содержания политической повестки тоже является бесперспективным.

Государственный политический контент в России в последние годы все больше приобретал сходство с дискредитировавшей себя риторикой съездов КПСС поздней советской эпохи. Как показали социологические исследования, проводившиеся еще в 1987 г., эта риторика воспринималась населением, с одной стороны, как правильная («они правильные слова говорят»), но с другой – как предельно скучная и не имеющая отношения к жизни. В результате еще в «застойное» время подспудно нарастал запрос на другую риторику, которая перестанет быть демагогическим фасадом неприглядной действительности, но будет отражать настоящую «правду жизни» и ее проблемы. В результате, когда в ходе перестройки «риторика съездов» была прорвана, население оказало массовую поддержку новому политическому контенту и высказавшим его новым политическим фигурам.

Высказывания респондентов в сегодняшних фокус-группах поразительно напоминают те, которые звучали во второй половине 80-х гг. Нарастающий запрос населения на прорыв официозной риторики и переход к политическому контенту, отражающему «правду жизни», создает риск неуправляемого развития ситуации по тем направлениям, которые были описаны в предыдущем разделе. Поэтому необходимо уже сегодня планировать и реализовывать меры, направленные на плавное и легитимное изменение политических институтов, которые будут в состоянии проводить ответственную политику (экономическую, социальную, национальную и др.).

Разработка конкретного содержания таких мер требует серьезной общественной дискуссии, которая фактически уже идет в публичном пространстве. В порядке обсуждения мы выдвигаем ряд возможных сценариев адаптации политической системы страны к изменившейся общественно-политической обстановке, включающих развитие элементов политической конкуренции.

Российское общество и общественные институты, хотя и не всегда последовательно, движутся к постиндустриальному обществу, в котором существует массовый средний класс, являющийся основой стабильной демократии. В частности, этот класс значительно менее, чем современное российское общество, склонен к перераспределительному популизму, снижающему устойчивость конкурентных политических систем и их способность обеспечивать экономическое развитие.

При темпах экономического роста 4-5% в год (а при отсутствии политических потрясений это представляется вполне возможным) Россия уже через 10 лет достигнет уровня социально-экономического развития, при котором мнимые тупики сегодняшнего состояния (типа отсутствия альтернативных политических лидеров и условий для политической конкуренции) перестанут быть актуальными. Возникнут новые стандарты политической свободы, которые ни одно правительство уже не сможет игнорировать. В новой общественной среде естественным образом будут возникать новые лидеры, которые легко смогут приходить в политику.

Цель политической трансформации сегодня – «перезагрузить кредит доверия», чтобы открыть окно для продолжения экономического роста в ближайшие 5-10 лет. Если не обеспечить «перезагрузки доверия», необходимой для продолжения социально-экономических реформ и устойчивого развития экономики, то надвигающийся политический кризис может надолго (возможно – на целое десятилетие) отодвинуть вхождение России в группу развитых стран и ослабить ее позиции в общемировой глобальной конкуренции. Цель данного раздела – положить начало более широкой дискуссии о возможных действиях, позволяющих смягчить протекание политического кризиса и придать ему конструктивную направленность в плане проведения политических изменений, позволяющих преодолеть нарастающее недоверие общества к власти.

Первый сценарий трансформации. Этот сценарий состоит из трех этапов, которые сначала будут описаны без учета имеющихся юридических ограничений. Затем эти ограничения будут проанализированы под углом зрения их совместимости с этим сценарием.

Первый этап трансформации связан с использованием выборов в Государственную Думу для «перезагрузки кредита доверия» и развития конкурентной политической модели. Это предполагает отказ от попыток любой ценой добиться парламентского большинства для «Единой России» и формирование после выборов коалиционного правительства, опирающегося на поддержку двух или более партий, включая «Единую России», не обладающую большинством голосов в Думе.

Неэффективность существующей парламентской оппозиции не нуждается в комментариях. Однако кооптация даже имеющихся оппозиционных партий в состав правящей коалиции и в сформированное при их участии правительство послужит мощным сигналом готовности всерьез учитывать настроения в обществе. Для самих политических партий непосредственное участие в работе правительства послужит дисциплинирующим фактором, стимулирующим ответственное политическое поведение.

Иллюстрацией такого подхода служит правительство Е.Примакова, сформированное после дефолта 1998 г. Это правительство продемонстрировало способность к проведению ответственной экономической политики. Оно положило начало десятилетию самого быстрого экономического роста в истории страны и в этом смысле является одним из наиболее успешных в современной России. Его достижения открыли окно возможностей для появления нового политического лидера и полномасштабной «перезагрузки кредита доверия».

Наряду с выравниванием баланса между «Единой Россией» и другими существующими партиями необходимо положить начало процессу обновления партийного поля. В первую очередь необходимо создание партии, выражающей интересы среднего класса Москвы и других крупных российских городов. Оппозиционность московского среднего класса по отношению к В.Путину и «Единой России» проявилась гораздо раньше, чем в других слоях населения. По оценкам ЦСР, средний класс составляет около 40% населения Москвы и около 30% населения других крупных городов. Это достаточно крупный, хотя и не во всем однородный сегмент электората, который фактически не имеет своего представительства во властных структурах. Между тем, средний класс – это не только достаточно многочисленная, но и наиболее квалифицированная часть российского общества, более всех остальных заинтересованная в модернизации страны и лучше всех понимающая, что такая модернизация может означать на практике.

Массовая оппозиционность среднего класса, выражающаяся в неучастии в выборах, но одновременно в очень высокой информационной активности, направленной против власти, – верный признак того, что политический курс страны стал неправилен, а состав лидирующих политических сил требует обновления. Важно отметить, что средний класс, особенно московский и санкт-петербургский, - наименее радикализованная и потому наиболее конструктивная часть российского общества, способная мыслить рассудочно и не допускать перехлеста негативных эмоций.

Демонстративное пренебрежение точкой зрения среднего класса, наблюдавшееся на протяжении последнего десятилетия, было большой политической ошибкой российской власти.

Рост политического самосознания среднего класса крупных городов открывает окно для быстрого, еще до выборов в Государственную Думу, создания новой политической партии, ориентированной на запросы этой прослойки. Если власти не будут целенаправленно препятствовать ее формированию и ее предвыборной деятельности, она приведет к избирательным урнам большое число протестно настроенных, но не голосовавших избирателей. При неизбежном первоначальном популизме и дефиците конструктивных идей такая партия все же способна войти в правительственную коалицию. Вместе с ней нарождающийся российский средний класс начнет на собственном опыте проходить школу ответственной политики.

Второй этап связан с выборами Президента России. Быстро падающий кредит доверия к первым лицам российского государства ставит под сомнение (хотя при соответствующих политических изменениях и не исключает) возможность их избрания демократическим путем. Многие эксперты уже сегодня высказывают мысль, что в рамках инерционного политического сценария для организации победы на президентских выборах одного из членов «тандема» (неважно, Д.Медведева или В.Путина), потребуется гораздо более жесткое использование административного ресурса, чем когда-либо ранее. В результате процесс делегитимизации власти получит дополнительное ускорение и новый Президент России фактически будет лишен возможности эффективно исполнять свои функции в условиях объективно очень сложной ситуации. Отсутствие в стране эффективной власти может открыть путь для реализации самых деструктивных политических сценариев после президентских выборов.

Для того чтобы, опираясь на результаты парламентских выборов и начало работы коалиционного кабинета, можно было сформировать новый политический контент, а также выдвинуть новые политические фигуры, способные проводить ответственную политику и завоевать голоса избирателей на выборах президента, необходимо время. Поэтому представляется необходимым увеличить интервал между парламентскими и президентскими выборами, осуществив перенос последних на лето или осень 2012 г.

Третий этап – перераспределение функций между Президентом и парламентом. Рентоориентированность российской экономики и концентрация власти в руках Президента при отсутствии достаточных сдержек и противовесов ведет к опасной и демонстративной концентрации коррупции внутри административной вертикали. Сохранение такой системы в неизменном виде будет препятствовать восстановлению доверия населения к власти. Необходимо усиление сдержек и противовесов. В качестве первых шагов, направленных на восстановление баланса полномочий российских политических институтов, целесообразно усилить роль парламента и правительства при некотором ограничении объема полномочий Президента. В данном случае речь не идет о масштабных изменениях конституционного характера, способных превратить Россию в парламентскую республику. Необходимы минимальные, но последовательные шаги, снижающие зависимость правительства от политического вмешательства в его деятельность со стороны Президента и его администрации и усиливающие его подотчетность парламенту. В частности, речь может идти о закреплении партийного принципа формирования состава кабинета в рамках решений парламентского большинства при ограничении вмешательства в этот процесс со стороны Президента.

Второй сценарий политической трансформации предполагает отдаление политических действий во времени. Выше был представлен возможный вариант максимально опережающей реакции на развитие кризиса. Его преимуществом является возможность сократить период восстановления доверия к власти и создать непосредственно после президентских выборов новое окно возможностей для преобразований, которые позволят завершить выход страны из финансово-экономического кризиса и вывести ее на траекторию устойчивого экономического развития. Но необходимость столь решительных действий на опережение, хотя и может стать очевидной в дальнейшем при быстром развитии политического кризиса, пока еще не осознана большинством политиков.

Между тем, особенностью начинающегося кризиса является то, что ускоренное падение доверия населения к власти обозначилось лишь незадолго до начала предвыборной кампании. Это оставляет мало времени для реализации сценария, изложенного выше. Наряду с неготовностью политической элиты, на пути реализации такого сценария возникает немало технических и юридических препятствий. И хотя большинство этих препятствий с правовой точки зрения представляются преодолимыми (см. юридический комментарий, представленный в Приложении), существует большая вероятность того, что процессы трансформации не будут запущены в завершающемся политическом цикле. В результате не удастся обновить состав Государственной Думы, создать коалиционное правительство и перенести президентские выборы. Президентом России в результате выборов с широким использованием административного ресурса становится либо Д.Медведев, либо В.Путин.

Само по себе такое развитие еще не создает политического тупика, хотя неизбежно ведет к замедлению восстановления доверия к власти и к значительным потерям времени (ориентировочно до 2015 г.), которое могло быть использовано для развития страны. Из-за запаздывания процессов восстановления доверия существенно возрастают риски политической дестабилизации и перехода политического кризиса в острую и неуправляемую стадию. Тем не менее, политическая трансформация может быть осуществлена и в поствыборный период.

В этом сценарии, в случае дальнейшего развития тенденции падения доверия, власть, в частности, должна быть готовой фактически повторить действия Б.Ельцина в 1999 г. Для успешной подготовки таких решений желательно осуществить обновление руководства «партии власти» и омолодить руководство оппозиционных партий (в первую очередь КПРФ и ЛДПР). Необходимо также создать условия для формирования партии, выражающей интересы среднего класса (либо на базе одной из существующих партий, либо путем формирования новой партии). В некотором смысле (хотя и не буквально) это напоминает подготовку к парламентским выборам 1999 г. По завершении этого этапа может потребоваться объявление досрочных парламентских выборов и формирование коалиционного правительства, в котором будет представлено обновленное руководство оппозиционных партий. Далее в течение какого-то времени (ориентировочно одного года) будет происходить «обкатка» этих лидеров в публичной политике, после чего могут быть назначены выборы нового Президента, возможно, досрочные.

Может возникнуть вопрос, что может побудить уже избранную, хотя и не вполне легитимным способом, власть к таким действиям. Ответ состоит в том, что избранный весной 2012 г. с усиленным применением административного ресурса президент будет политически ослаблен и столкнется с фактической невозможностью эффективного управления страной, проведения ответственной экономической политики и минимально необходимых экономических реформ. Любые его действия в этом направлении будут встречать жесткое сопротивление населения, чему в недалеком прошлом мы уже неоднократно становились свидетелями. В результате страна столкнется с невозможностью поддерживать хоть сколько-нибудь устойчивые темпы экономического роста, избежать ухудшения экономической ситуации и дальнейшего отставания России от других стран. Отношение населения к власти будет ухудшаться. Все это будет подталкивать власть к более радикальным политическим действиям, которые в конечном счете сводятся к обновлению политического доверия и поиску такого формата развития политической системы, который позволил бы проводить реформы, обеспечивающие успешное социально-экономическое развитие страны.

Третий сценарий политической трансформации, возможен в случае, когда, несмотря на продолжающееся падение доверия к власти, даже второй, более медленный, сценарий не будет реализован, а руководство страны примет решение откладывать необходимые политические действия до критической черты. В этом случае рано или поздно произойдет обвальное ухудшение ситуации, которая приведет к потере управляемости, переходу кризиса в конфронтационный формат и, возможно, дезинтеграции страны. В частности, спусковым крючком для такого развития событий может послужить вероятное обострение ситуации на Кавказе, хотя возможны и иные события, инициирующие резкое обострение кризиса.

Этот инерционный вариант может обернуться потерянным десятилетием для экономического развития страны. Он может привести к «украинизации» российской политики, при которой все ресурсы политической системы уходят на поддержание минимальной стабильности и на борьбу за политический контроль, а проведение ответственной экономической политики остается за чертой политических возможностей. Фактически, из-за политической нестабильности Украина потеряла целое десятилетие для экономического и социального развития. Это самый худший сценарий из тех, которые могут произойти. В этом случае к клубу развитых стран Россия рискует присоединиться одновременно с Китаем, а не на 10-15 лет до него.

Заключение

Ситуация, в которой оказалась Россия накануне выборов, отличается непредсказуемостью и динамизмом, которые роднят ее с эпохой поздней перестройки. Тем более необходимо извлечь своевременные уроки из кризиса той эпохи. В 1989 г. политикам не удалось предотвратить развитие политического кризиса по конфронтационному сценарию, и последствия такого развития событий до сих пор сказываются на политической жизни страны.

В нашем докладе мы стремились привлечь внимание общественности к масштабности и необратимости перемен, к которым может привести продолжение наметившихся тенденций и к недопустимости легковесного и пренебрежительного отношения к первым тревожным симптомам нарастания политического кризиса.

И власть, и общество должны как можно скорее осознать, что инерционные политические действия в подобных условиях, скорее всего, не дадут эффекта, а новые подходы необходимо прорабатывать уже сегодня. В интересах восстановления доверия многие их возможных решений стоило бы готовить в формате диалога между властью и обществом, к чему тоже призывают авторы данного доклада.

Представленный доклад является лишь первой экспресс-реакцией на очередной стремительный перелом тенденций в политической жизни России. По определению, данная работа не может претендовать на полноту, всестороннюю обоснованность и глубокую проработку возможных сценариев политических действий. Наша цель – привлечь внимание политиков и общества к нарастающим рискам и всемерно способствовать их конструктивному обсуждению. Высказанные в докладе предложения иллюстрируют возможность и необходимость разработки политических стратегий, в том числе в формате общественного диалога, которые были бы направлены на:

• восстановление доверия населения к политической системе;

• смягчение социальных конфликтов и политической конфронтации в ходе предстоящего кризиса;

• продолжение устойчивого развития экономики путем проведения экономических реформ и ответственной экономической политики;

• формирование в перспективе дееспособной конкурентной политической модели.

ПРИЛОЖЕНИЕ. ЮРИДИЧЕСКИЕ ОГРАНИЧЕНИЯ ПЕРВОГО СЦЕНАРИЯ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ТРАНСФОРМАЦИИ.

Правовые аспекты реализации первого сценария политической трансформации требуют специального анализа, поскольку существующее законодательство не всегда дает однозначную трактовку многих существенных для данного сценария вопросов. Ниже предлагаются предварительные юридические выводы, которые могут быть уточнены в ходе последующей дискуссии.

Демократизация парламентских выборов путем создания новых партий. Широко распространенное в экспертной среде мнение состоит в том, что для обеспечения права российских граждан создавать политические партии необходимо кардинально изменить Федеральный закон «О политических партиях». Эта точка зрения имеет свои основания, однако для реализации первого этапа создания конкурентной политической среды она представляется несколько преувеличенной. С нашей точки зрения, главной проблемой является не текст самого Закона, а усмотренческие его трактовки Минюстом и российским судом, которые позволяют последнему выносить фактически немотивированные постановления об отказе в регистрации партий по различным несущественным и надуманным основаниям. Содействовать уменьшению количества отказов в регистрациях партий могли бы выработка и утверждение Минюстом типовых форм документов и инструкций по их заполнению, уточнение критериев существенности замечаний к уставным документам регистрирующихся партий и другие технические меры.

1. О сроках президентских полномочий и порядке назначения даты выборов Президента. Этот вопрос имеет несколько разных аспектов.

Не столь однозначен вопрос о возможности переноса выборов Президента с марта на более поздний срок в пределах 2012 г. В Конституции России (статья 81) содержатся только самые общие нормы относительно выборов Президента РФ, а именно срок его полномочий - 4 года (в последующем 6 лет) и отсылочная норма к федеральному закону «О выборах Президента РФ», где в статье 5 сформулирован порядок определения дня выборов: «второе воскресенье месяца, в котором проводилось голосование на предыдущих выборах». Точного определения порядка исчисления 4-летнего или 6-летнего срока Конституция не предусматривает. В связи с этим представляется возможной трактовка этой нормы в терминах календарного, а не рабочего года.

Процедуры переноса даты выборов закон в настоящее время не предусматривает. Однако такая процедура и её основания могут быть сформулированы путем внесения соответствующих поправок в статью 5 Федерального закона «О выборах президента РФ».

Решение о переносе выборов в соответствии с принятыми в закон поправками (в зависимости от того, какая процедура и по каким основаниям будет предусмотрена) может быть оформлено нормативными актами высших органов власти – Постановлениями Государственной Думы или Совета Федерации ФС РФ, указом Президента РФ.

Введение процедуры переноса даты выборов также потребует уточнения формулировок статьи 82 федерального закона «О выборах Президента РФ». В настоящее время в ней указано, что Президент РФ вступает в должность по истечении четырех лет со дня вступления в должность Президента РФ, избранного на предыдущих выборах Президента РФ.

В случае введения процедуры переноса даты выборов в этой норме может быть указано, что Президент РФ вступает в должность на тридцатый день со дня официального опубликования Центральной избирательной комиссией РФ общих результатов выборов Президента РФ.

В свете сказанного представляется юридический возможным, не меняя Конституцию, внести нижеследующие изменения в Федеральный закон «О выборах президента».

1. В статье 5 формулировку «Днем голосования на выборах Президента Российской Федерации является второе воскресенье месяца, в котором проводилось голосование на предыдущих общих выборах Президента Российской Федерации и в котором четыре года тому назад был избран Президент Российской Федерации» заменить на «День голосования определяется Советом Федерации ФС РФ в году, в котором четыре года тому назад был избран Президент Российской Федерации».

2. В статье 82 исключить формулировку «По истечении четырех лет со дня вступления в должность Президента Российской Федерации, избранного на предыдущих выборах Президента Российской Федерации, а при проведении досрочных выборов, а также в случае, если ко дню истечения четырех лет со дня вступления в должность Президента Российской Федерации, избранного на предыдущих выборах, назначены повторные выборы Президента Российской Федерации», изложив данную статью в следующей редакции «Президент Российской Федерации, избранный в соответствии с Конституцией Российской Федерации и настоящим Федеральным законом, вступает в должность - на тридцатый день со дня официального опубликования Центральной избирательной комиссией Российской Федерации общих результатов выборов Президента Российской Федерации».

2. О создании коалиционного правительства и перераспределении полномочий между Президентом, парламентом и правительством РФ. Хотя соответствующие нормы было бы целесообразно внести в законодательство (что, возможно, впоследствии будет сделано), важно отметить, что существующее законодательство не содержит никаких запретов для реализации этой схемы де-факто. Для иллюстрации этого тезиса можно привести пример Швеции: по законам этой страны главу правительства назначает король, который не обязан при этом ни с кем советоваться. Тем не менее, с начала ХХ века в этой стране закрепилась практика, согласно которой король назначает кабинет, опираясь на консультации с парламентским большинством. При этом в законодательные нормы этой страны вообще не было внесено никаких изменений.

Авторы вновь подчеркивают, что их юридические выводы являются предварительными. Их цель – инициировать общественную дискуссию по этим вопросам.

Существует еще один важный аспект, на котором необходимо сделать особый акцент. Как известно, в периоды политических кризисов возможности для изменения законодательства расширяются. Исторические прецеденты говорят о том, что чем сильнее кризис, тем больше возникает таких возможностей. Сегодня описанные выше конституционные и законодательные изменения, равно как и изменения в правоприменительной практике, многим кажутся почти невозможными. Однако, если утрата властью общественного доверия и дальше пойдет такими темпами, как в феврале-марте 2011 г., то не исключено, что уже осенью текущего года станет возможным не только внесение поправок в федеральные законы, но и серьезное обсуждение изменений в Конституции Российской Федерации.

Москва, 2011

1 См статью Д.Трейсмана в сборнике «Россия после кризиса» под ред.С.Гуриева, Э.Качинса и А.Ослунда. (М., 2010).