25 апреля 2011, 11:50 Мнения

Оптимисты бессмертны

В воскресение после смерти чаще верят богатые и рисковые

Борис Фаликов В современном глобальном мире глобализируются и эсхатологические взгляды. И в реинкарнацию верят уже отнюдь не только индуисты и буддисты.

Накануне Пасхи Фонд общественного мнения по заказу социологической службы «Среда» провел исследование. Собственно, не исследование даже, а просто задал россиянам вопрос, верят ли они в воскресение после смерти. Выяснилось, что верят далеко не все. Больше половины так и заявили — не верим. Это бы еще ладно, но

оказалось, что в важнейший христианский догмат не верит почти половина тех, кто гордо именуют себя православными.

Ну вот, обрадовалась публика, мы же говорили, что эти православные никакие не православные: для кого-то это национальная принадлежность, а для кого-то просто мода, желание быть как все. Соседи детей крестили, а мы чем хуже? Увы нам и ах, соглашались церковные комментаторы. Народ у нас крещен, но не просвещен. А кто в этом виноват? Ясно кто, тяжелое советское прошлое. Государственное безбожие так развратило народ, что до сих пор опомниться не может. Но вот уже и в церковь потянулся, а там, глядишь, уверует по-настоящему.

Однако за всеми этими укорами и ламентациями мало кто удосужился задуматься о том, что, собственно, за вопрос был поставлен перед исследуемыми. И поставлен, что называется, в лоб. Спросить человека, верит ли он в то, что воскреснет, — это совсем не то, что выяснять, верит ли он в Бога. Про Бога вопрос абстрактный, и, отвечая «да», можно иметь в виду разные вещи. А про воскресение касается лично тебя. И то, что на этот конкретный вопрос ответили «да» аж 26% опрошенных, не может не вызывать удивления. Это надо же, сколько у нас основательно верующих людей! Церковь должна гордиться своими верными сынами, а в еще большей мере дочерьми, которые верят в воскресение чаще мужчин.

Однако вглядимся в результаты опроса пристальнее. И тут выяснится немало любопытных вещей. Оказывается, военные верят тверже, чем гражданские. Среди них в своей посмертной участи не сомневаются 40%. Вроде бы понятно, что они, в отличие от нас, штафирок, гораздо чаще сталкиваются со смертью и, глядя ей в глаза, обретают веру. Но выясняется, что военные отнюдь не самые стойкие. Их на три процента обходят предприниматели, а тех – просто нормально зарабатывающие люди (49%). Я готов поверить, что наши бизнесмены рискуют жизнью не меньше военных. И потому вплотную задумываются о жизни и смерти. Но обыватели со стабильным достатком в эту логику никак не вписываются. Их-то что толкает к вере в собственное бессмертие?

И уж окончательно не лезет ни в какие ворота то, что среди атеистов в свое воскресение веруют 10%. Получается, что и Бог, и черт им побоку, а собственное бессмертие – нет.

Тут-то и осеняет догадка, что очень многие из этих людей отвечают вовсе не на вопрос об их христианской вере, скорее они говорят о своей надежде на то, что если смерть их и не минует, то они все равно выкрутятся. И снова восстанут в прежнем виде. Смелые военные и рисковые бизнесмены просто глядят в свое посмертное будущее так же решительно, как они смотрят в настоящее. А удачливые обыватели рассчитывают, что им и по ту сторону жизни повезет, как везло по эту. Чай не лохи. Ну а люди, которые не верят в Бога, в личное бессмертие поверить готовы: Бог Богом, а жить хочется.

Получается, что вопрос, поставленный в лоб, оказался крайне неподходящим оселком для выяснения религиозных взглядов. Ответы свидетельствовали вовсе не о них, а о психологических особенностях респондентов. Военные, бизнесмены и просто неплохо устроившиеся в жизни люди демонстрировали нам свой непробиваемый оптимизм. Который, вероятно, и помог им стать теми, кем они стали. Но религиозное мировоззрение — это не только и не столько уверенность в светлом будущем.

Именно поэтому исследования эсхатологических взглядов, то есть мыслей и убеждений по поводу посмертного существования (или его отсутствия), социологи, как правило, проводят гораздо хитрее. Они никогда не ограничиваются одним вопросом, разворачивая перед респондентами целый веер возможностей. Начинают с общих вопросов, типа верите ли вы в жизнь после смерти, а потом конкретизируют. Так во что же вы верите — в бессмертие духа, не отягощенного плотью? В переселение душ? В воскресение во плоти? И так далее и тому подобное. Вариантов жизни после смерти у человечества больше чем достаточно.

Казалось бы, зачем вообще этим интересоваться? Вроде бы ясно, что в каждой религии свой взгляд на потусторонний мир. И буддист с индуистом вам уверенно скажут, что их ожидает переход в иное тело, а если будут вести себя правильно, то и вовсе освобождение от телесных пут в вечном блаженстве нирваны или мокши. Православные будут стоять на том, что по ту сторону жизни их ждет воскресение во плоти. А либеральные протестанты про плоть предпочтут умолчать, больше уповая на бессмертие души. Оккультисты же расскажут о том, что умирать и вовсе не обязательно, и с удовольствием поведают о похождениях бессмертного графа Сен-Жермена.

Но все дело в том, что в нашем стремительно глобализирующемся мире глобализируются и представления о посмертной участи. Поэтому современные люди нередко берут эсхатологические представления напрокат из самых разных источников. Скажем, общеевропейский опрос на эту тему помогает выяснить, что в среднем в реинкарнацию верят более 20% населения.

Можно подумать, что континент на четверть заселен буддистами и индуистами. Но это не так. Просто теперь европейцы не исключают для себя и такой посмертной участи. Что вовсе не означает, что они совсем перестали ходить в церковь. Некоторые не перестали. А

один опрос в Великобритании и вовсе показал, что в переселение душ верят более 30% британских католиков. Ватикану есть над чем погрустить, а социологам – над чем поразмыслить.

Наш опрос дает повод для размышлений иного рода. Вероятно, он был проведен с благой целью понять, сколько же на самом деле православных в стране. Но сделано это было не слишком умело. В результате выяснились совсем иные вещи — к примеру, что наши военные и бизнесмены полны жизнеутверждающего оптимизма. Что само по себе и неплохо. И вряд ли может расстроить РПЦ. Скорее ее должны расстроить исследования эсхатологических представлений россиян, которые проводятся на более профессиональном уровне. Потому что из них выясняется, что разнообразием своих представлений о посмертной участи наши соотечественники превосходят даже космополитичных европейцев.