Для борьбы с наркоманией президент предложил ввести тестирование на наркотики в школах, вузах и при приеме на работу (см. материал). "Власть" решила узнать, готовы ли к таким нововведениям читатели.

Лев Левинсон, эксперт Института прав человека. Естественно, против. Во-первых, это не медицинское, а правоохранительное освидетельствование. Если на диспансеризации выявляются заболевания, то тестированием на наркотики — правонарушения. Во-вторых, это унизительная процедура, я бы сравнил ее с выворачиванием карманов. В-третьих, велика погрешность экспресс-тестов, так как многие продукты, и лекарства, и даже гормональный статус могут сработать на тест по каннабиноидам. Ограничения при приеме на работу определяются законом. А если всех тестировать, то десятки тысяч людей на работу брать не будут. Что они должны делать — воровать? В цивилизованных странах стоит задача социализации наркоманов, выведения их из криминальной среды. А тут предлагают обратное.

Анатолий Бондарук, член комитета Совета федерации по социальной политике и здравоохранению. Полностью за. Наркотики становятся угрозой нацбезопасности, поэтому мы не должны идти на поводу у якобы защитников свобод человеческих. Ведь человек, употребляющий наркотики, не свободен сам по себе. Задача руководства России — уберечь общество от этого. Я посещал центры реабилитации и знаю, о чем говорю.

Эдуард Лимонов, лидер незарегистрированной партии "Другая Россия". Я, безусловно, против. Это нарушение всех норм, это нарушение личной свободы граждан. Это исключительно полицейская мера. Я считаю саму идею какого-то контроля, тем более над беспомощными подростками, просто отвратительной.

Владимир Хотиненко, режиссер. Если это хоть как-то уменьшит масштаб проблемы, тесты необходимы. Другое дело, что выявленных наркоманов нужно серьезно лечить, помогать им вернуться к нормальной жизни. Одних тестов, без дальнейших мер, будет мало. И конечно, необходимо бороться с наркоторговцами. Без этого вообще все бесполезно.

Александр Асмолов, директор Федерального института развития образования, психолог. Я за создание эффективной системы противодействия наркомании. Диагностика — вещь очень сложная: где есть тест, там должно быть ответственное обращение с его результатами. Не должно быть места врачебной ошибке или возможности проплатить результат. Я считаю, что вкупе с обследованием должна быть и пропаганда, по ТВ надо показывать фильмы о наркоманах. Да, они страшные, но таким образом можно отвратить людей от наркотиков.

Илья Яшин, сопредседатель движения "Солидарность". Это популизм, а я не вижу в популизме ничего положительного. В инициативе президента нет ни слова о том, какие меры будут предприняты к тем, кто будет уличен в применении наркотиков. Это же не преступление, в отличие от распространения. Вот с чем надо бороться, а также с коррупцией в органах и крышеванием наркобизнеса спецслужбами. А тестирование несчастных школьников и устроение товарищеских судов над ними эффектно, но не очень эффективно.

Ефим Рачевский, директор Центра образования N 548, народный учитель России. Тестирование — крайняя мера, но, видимо, уже необходимая. Наркотики пришли в школы. И если о пагубном пристрастии семья узнает как можно раньше, то на первых порах этого будет уже достаточно.

Игорь Вдовин, председатель правления Национального агентства прямых инвестиций. Конечно, учитывая, насколько быстро эта напасть распространяется по школам. Бездействие недопустимо. В Татарстане в результате проверки 300 тыс. школьников было выявлено 0,4% наркозависимых.

Сергей Неверов, и. о. секретаря президиума генсовета партии "Единая Россия". Я за то, чтобы такой тест применялся повсеместно. При таком подходе мы сможем выявлять наркоманов, пока они не совершили чего недоброго. Я столкнулся с последствиями употребления наркотиков. При расследовании одной из аварий на шахте "Есаульская" было выявлено, что люди шли в шахту, имея при себе наркотические средства.

Александр Федоров, председатель совета директоров коллекторского агентства "Центр ЮСБ". Я против: это приведет к легализации и безнаказанности. В школах и так знают, кто принимает наркотики. А когда будут знать официально и ничего не смогут сделать, получится, что мы как бы легализуем наркоманию. Но я за тесты при приеме на работу тех, кто отвечает за жизнь и безопасность людей и кто работает с наличными деньгами.

Вениамин Голубицкий, президент компании "Ренова-Стройгруп". Да, я за тест, но с большим количеством оговорок. В школах они относительно разумны, ведь юридически у учеников есть ограничение дееспособности и за их становлением нужно следить. Но в отношении взрослых это может быть применено только в таких сферах, как МВД, МЧС, здравоохранение. И проверять надо так, чтобы люди не считали себя подсудимыми, не будучи таковыми.

Михаил Дмитриев, президент Центра стратегических разработок. Это не решение проблемы. Каким бы правильным ни было предложение по наркотестированию, результат могут дать только системные изменения работы с подростками, прежде всего профилактика. К сожалению, наши руководители любят заявлять о фрагментарных мерах там, где нужны системные.

Сергей Рахманин, президент Ассоциации по развитию коллекторского бизнеса. Полностью за! Тесты следовало ввести уже давно. Я видел случаи, когда должники не возвращали кредиторам деньги именно по причине алкогольной или наркозависимости. Сейчас у нас такое общество, что даже дети легко находят возможность попробовать наркотики.

Сергей Бузюкин, директор школы-гимназии N 96, Казань. Идею я поддерживаю, тем более что в школах Казани оно проводится уже пять лет. В своей гимназии я не встречал наркомана. Но нельзя исключать, что очередное обследование выявит употребление наркотика, поэтому надо более четко определить, что должно стать результатом тестирования. Что тогда делать с этим подростком? Кто будет заниматься его судьбой — медики, учителя, полиция? И еще вопрос: школа, где не выявлено случаев употребления наркотиков, она хорошая или плохая, потому что плохо выявляет? Нужны четкие ответы на эти вопросы.

Игорь Бухаров, президент Федерации рестораторов и отельеров России. Тесты должны быть обязательными. Я как работодатель хотел бы знать, имеет человек алко- или наркозависимость. Такой сотрудник в любой момент может сорваться, получить травму, а отвечать буду я.

Евгений Ройзман, президент фонда "Город без наркотиков" (Екатеринбург). Я за тестирование и за принудительное лечение. Для наркоманов это единственное спасение. Такой закон существует во всех цивилизованных странах, а у нас его разрабатывают аж с 2005 года. Я сам этим занимался, когда работал в Думе, и встретил очень сильное сопротивление. Надо приказом Минздрава занести тестирование в форму типа 086, которая выдается по итогам диспансеризации. И помимо школьников, абитуриентов и студентов надо тестировать всех сотрудников, которые занимаются борьбой с наркотиками.

Мария Арбатова, писатель, общественный деятель. Эта мера в принципе возможна только в полицейском государстве. Это означает, что наркоконтроль расписывается в собственной беспомощности. Насколько я помню статистику, порядка 50% школьников пробуют наркотики, но в группу риска попадают только определенные люди. А ставить детям клеймо на лоб о том, что они наркоманы, не имеет права никто. Это все делается для того, чтобы родители отвечали за то, за что наркоконтроль получает зарплату, и весьма большую.

Евгений Бунимович, уполномоченный по правам ребенка в Москве. Тесты необходимы, но пока они должны быть добровольными. Сведения, которые мне представляют, говорят о колоссальном росте числа наркоманов среди молодежи. Да, тесты помогут выявить пагубное пристрастие на ранней стадии. Но, зная наши реалии, без четкого механизма — когда и каким образом будет проходить процедура, будет ли информация конфиденциальна,— без гарантии соблюдения врачебной тайны обязательное тестирование невозможно.

Павел Зырянов, член комитета Госдумы по делам молодежи. Я за тест. К сожалению, те меры, которые предпринимаются по выявлению наркоманов и по борьбе с наркоманией, неэффективны. Борьба должна быть жесткой и агрессивной. И пример Егора Бычкова я считаю положительным.

Вопрос недели/год назад*

Сколько должен получать президент?

Президент, премьер и высшие чиновники отчитались о доходах за 2009 год. Дмитрий Медведев в прошлом году обеднел на 800 тыс. руб., заработав 3 335 281 руб.

Игорь Артемьев, руководитель Федеральной антимонопольной службы. Значительно больше, чем сейчас. У него столько проблем и страна такая большая! Я бы прибавил.

Никита Белых, губернатор Кировской области. Нынешняя зарплата адекватна. В должности президента, премьера или губернатора люди работают не из-за денег.

Вячеслав Позгалев, губернатор Вологодской области. Примерно 30 млн руб. в год. У президента много расходов. К тому же он должен обеспечить безбедную старость себе и будущее своей семье.

Алевтина Апарина, депутат Госдумы (КПРФ). По крайней мере, больше, чем Чубайс. Это оскорбление не только для президента, но и для всего народа.

Константин Ромодановский, директор Федеральной миграционной службы России. Чем больше, тем лучше.

*Должности указаны на момент опроса

Вы за тест?