Григорий Гриценко: Хрупкий баланс

Рост цен на нефть из-за политических событий в странах Северной Африки и Ближнего Востока преподнес приятный сюрприз российскому финансовому ведомству. Внезапно выяснилось, что российский бюджет, который вследствие кризиса стал дефицитным, достаточно быстро снова сможет стать профицитным или, как минимум, сбалансированным. В прошедшем же году дефицит федерального бюджета составил 1.8 трлн. руб., а в 2009 году – 2.3 трлн. руб.

Во всяком случае, как завил совершенно недавно министр финансов Алексей Кудрин, если средняя цена нефть на протяжении 2011 года составит $120/баррель, то «на следующий год с учетом принятых уже решений по оборонным расходам, страховым взносам, если средняя цена на нефть будет $120 за баррель, тогда будет нулевой дефицит. Это пока мои оценки. Пока не завершился процесс подготовки бюджета», - сказал он журналистам».

Можно только порадоваться за российское Министерство финансов, да и за нас с вами тоже, что теперь у нас не будет бюджетных проблем, во всяком случае, пока обстановка на Ближнем Востоке остается напряженной. Однако, как можно предположить, устойчивость российских финансов так же далека от стабильности, как и ситуация в странах арабского Востока. И дело не только в волатильности нефтяных цен, но и в волатильности тех бюджетных доходов, которые от нефтяных цен практически не зависят, а также в волатильности бюджетных расходов.

Когда министр финансов заявляет, что бюджет будет сведен без дефицита при той или иной цене на нефть, надо понимать, что он предполагает, что доходы и расходы бюджета будут фиксированными, как минимум, на протяжении всего бюджетного периода. Например, в приведенной выше цитате г-н Кудрин не зря упоминает оборонные расходы и страховые взносы (и таким образом оговаривается): если они будут такими же, как и записано в Законе о бюджете, то тогда, действительно, при цене $120/баррель доходы будут полностью покрывать расходы.

Однако, как мы понимаем, подобного рода стабильность вряд ли может сохраниться даже в течение одного бюджетного периода. Если оборонные расходы и, в первую очередь, расходы на увеличение денежного довольствия военнослужащих, никто тронуть не осмелится, то вот доходы, поступающие в бюджет государственных внебюджетных фондов в виде страховых взносов, могут измениться очень сильно.

Читатели, интересующиеся данным вопросом, хорошо знают, что государственную социальную систему в очередной раз реформируют, что выражается, в частности, в изменении ставок и базы обложения страховых взносов (которые еще недавно назывались единым социальным налогом). Изначально предполагалось, что ставки взносов будут повышены до 34% от фонда оплаты труда (ЕСН составлял 26% от ФОП), а минимальная база обложения увеличится с 280 тыс. руб. до 415 тыс. руб. (в 2011 году – 463 тыс. руб.). Однако первые месяцы новой реформы показали, что работодатели испытывают определенные трудности с уплатой этого налога, и поэтому органы госвласти пошли на попятный, и стали делать заявления о том, что можно бы снизить ставку страховых взносов до 28%. И если это действительно произойдет (вместе с другими изменениями), то тогда бюджетные доходы значительно понизятся.

Но эти колебания в доходной части государственного бюджета не являются чересчур значимыми для бюджета – в конце концов, высокие цены на нефть (и доходы от ее обложения) покроют все недостатки текущего социального законодательства. Другое дело, что нерешенных социальных, экономических и политических вопросов у нас столько, что говорить о каком-либо бездефицитном бюджете в ближайшие десять лет все равно не приходится.

Приведем несколько более или менее значимых статей расходов, по которым в ближайшие годы наверняка придется увеличивать финансирование. Во-первых, неплохо было бы сделать так, чтобы после повышения денежного довольствия военнослужащих, которое должно произойти с 2012 года, аналогичное повышение было произведено и для сотрудников органов внутренних дел. Хорошо известно, какая финансовая ситуация в МВД и к каким социальным и экономическим последствиям она приводит. Поэтому долго объяснять, для чего нужно это повышение, большого смысла не имеет. Мы только отметим, что численность МВД (во всяком случае, до его очередного реформирования) была сопоставима с численностью Вооруженных сил, и поэтому для бюджета нагрузка будет ничуть не меньшей.

Во-вторых, как многие помнят, несколько недель назад был громкий скандал, вызванный обнародованием фактов о низкой (или, правильней сказать, череcчур низкой) заработной плате школьных учителей. Начальство, как всегда, обещало помочь, и есть надежда, что оно это обещание выполнит. В противном случае на идее модернизации можно поставить жирный крест, потому что, какая модернизация без хорошо подготовленных школьников? А хорошо подготовленные школьники могут быть только у хорошо оплачиваемых преподавателей.

К слову отметим, что численность армии учителей ничуть не меньше, чем численность обычной армии, поэтому и здесь бюджету придется поднапрячься.

Еще одна профессия, которая тоже требует подпитки из бюджета – это врачи и медсестры. Несколько лет назад, в эпоху национальных проектов, для них были введены специальные доплаты, компенсирующие тяжелые условия труда медицинских работников. Однако с тех пор индекс потребительских цен существенно вырос, и есть смысл эти доплаты на такую же величину повысить. Да и вообще, в медицинской среде бытует мнение, что существующую систему оплаты труда надо серьезно менять, а это тоже потребует больших финансовых затрат.

Говоря о людях, которые производят духовную пищу, лечат телесные раны, и защищают нашу внешнюю и внутреннюю безопасность, нельзя забывать и тех, кто производит пищу материальную. Они тоже могут попасть в беду, и тогда нам всем сильно не поздоровиться. Засуха и неурожай прошлого года хорошо нам об этом напомнили, поэтому имеет смысл принять превентивные меры и резко расширить объемы страхования сельскохозяйственных культур, а еще лучше – сделать его обязательным. При этом бюджету, наряду с сельхозпроизводителями, тоже придется нести свою долю затрат, так как половина страховой премии у нас дотируется из бюджета.

И, напоследок, хочется сказать еще об одной проблеме нашей современной жизни, которая, конечно, не так сильно бросается в глаза, потому что распределена по периферии, но от этого не является менее значимой. Так сложилось, что достаточно значимая часть жителей России обитает в населенных пунктах, которые, выражаясь официальным языком, являются неперспективными. Работы там нет и не будет, а что касается социальных и коммунальных услуг, то об этом лучше и не заикаться. Теоретически такие населенные пункты можно попытаться «развивать», однако результат этого «развития», скорее всего, будет отрицательным. Поэтому имеет смысл провести программу закрытия неперспективных населенных пунктов с отселением жителей в крупные города. И эта программа отселения тоже съест немало бюджетных денег.

Как можно убедиться, у российского государства впереди большие затраты, при которых о бездефицитном бюджете можно только мечтать. Во всяком случае, при текущей цене в $120/баррель. Другое дело, что Минфин России на протяжении многих лет успешно тормозил одну подобную инициативу за другой. Может случиться так, что и приведенные выше направления расходов ему удастся существенно снизить. Тогда с бюджетом все будет в порядке, если, конечно, мировые цены на нефть удержаться на достигнутом уровне.