Леонардо да Винчи в лондонской Национальной галерее

рассказывает Анна Толстова

Выставку "Леонардо да Винчи. Живописец при миланском дворе" в лондонской Национальной галерее рекламируют как самую большую экспозицию картин Леонардо в истории. Здесь, правда, картин не так-то и много. Зато не счесть рисунков, что и понятно: Англия славится богатейшим собранием графики да Винчи, распределенным между Виндзором, где леонардовских набросков и законченных композиций больше всего в мире, Британским музеем, Национальной галереей, Институтом Курто и оксфордскими Музеем Эшмола и Крайст-Черч. "Самую большую выставку картин" Леонардо да Винчи, конечно, сподручнее было бы делать в Париже или, на худой конец, во Флоренции, благо в плане живописи Лувр и даже Уффици будут побогаче всех британских коллекций вместе взятых. Тем не менее лондонская выставка празднует завершение реставрации "Мадонны в скалах" из Национальной галереи, и по случаю торжеств в гости к ней приедет абсолютный двойник из Лувра.

Обе "Мадонны в скалах", ранняя темная парижская, начатая в 1483-м, и более светлая и яркая лондонская, оконченная в 1508-м, могут приблизительно обозначить начало первого (1482-1499) и середину второго (1506-1512) миланских периодов творчества Леонардо. В первый раз он приехал в Милан служить Лодовико Моро, герцогу Сфорца, во второй — Людовику XII, королю Франции, захватившему Милан вместе с изрядной частью Северной Италии и изгнавшему, а потом и пленившему миланского герцога. Чем-чем, а патриотизмом художник, умелый дипломат и ловкий царедворец, не страдал. Служба при дворах обоих Людовиков оказалась едва ли не самым безмятежным, богатым и плодотворным временем в творчестве да Винчи, чего не скажешь о хоть и переживавшей тогда невероятный расцвет искусств, но все же опустошаемой непрерывными войнами Италии. Для Леонардо же это было время самых смелых инженерных изобретений — в Милан его, ввиду военного положения, звали, в том числе, и как мастера фортификации. Время первых опытов в скульптуре — памятник Франческо Сфорце, заказанный его сыном Лодовико, должен был стать самой большой конной статуей мира, но колосс оказался в буквальном смысле глиняным, потому что Леонардо все никак не мог перейти от модели к отливке, и в итоге памятник погиб под обстрелом пьяных французских аркебузьеров. Время фресок — и сохранившейся в Санта-Мария делле Грацие "Тайной вечери", и почти несохранившихся росписей Кастелло Сфорцеско. Наконец, время школы — такого количества (и качества) учеников у Леонардо не было нигде и никогда более. В том, как отделить учителя от школы, собственно, и заключаются проблемы любой леонардовской выставки.

Кроме обеих "Мадонн в скалах" из живописи на выставке будет еще одна, впрочем, не столь похожая внешне пара. Это "Дама с горностаем" из Музея Чарторыйских в Кракове и "Прекрасная фероньерка" из Лувра: обе были написаны на досках орехового дерева, которые, как уверяют реставраторы, происходят от одного ствола. Первая считается портретом Чечилии Галлерани, вторая — Лукреции Кривелли, и та и другая были любовницами Лодовико Сфорцы, хотя легенды упорно приписывают Чечилии связь с Леонардо. Из Пинакотеки Ватикана привезут неоконченного "Святого Иеронима", который повзрослел на десять лет: раньше его относили к флорентийскому периоду, теперь — к первому миланскому. Из миланской Пинакотеки Амброзиана прибудет "Музыкант", в котором видят то знаменитого миланского композитора Франкино Гафурио, то не чуждого музыке ученика Леонардо Аталанте Мильоротти, сопровождавшего учителя в его первый приезд в Ломбардию. А из российского Эрмитажа присылают "Мадонну Литта", попавшую в Петербург прямиком из Милана — из собрания графов Литта. Две последние картины вызывают ожесточенные споры леонардоведов еще с XIX века: скептики приписывают "Музыканта" и "Мадонну Литта" кисти Леонардова ученика Джованни Больтраффио.

Леонардо да Винчи стал открытием и пал жертвой XIX века. Эпоха позитивизма узрела в нем родственного гения-изобретателя и возвела в пантеон титанов Возрождения, с позором изгнав оттуда Корреджо и прочих сладкоголосых пророков академизма. Но тот же позитивизм в лице своих знатоков сократил его oeuvre до дюжины с небольшим картин, отписав остальные леонардескам. Так что когда пять бесспорных и два спорных Леонардо сходятся вместе — это уже сенсация.

Лондон / по 5 февраля 2012

Титан Возрождения и мученик позитивизма