Чтобы собрать коллекцию стоимостью $900 млн, Норман и Ирма Браман не только подписывали чеки, но и объединили усилия консультантов из дилеров и друзей

Раз в году в середине июня толпы людей устремляются в швейцарский Базель и сотрясают этот спокойный и опрятный город до основания. Их привлекает Art Basel, пятидневная ярмарка, на которую собираются 65 000 гостей, в том числе очень и очень серьезных коллекционеров. Они приезжают не только покупать, но и на других посмотреть и себя показать. Если вы не забронировали номер в отеле неподалеку от центра города и не заказали столик в ресторане за несколько месяцев до поездки, не стоит там и показываться.

С другой стороны, если вам посчастливится «сесть на хвост» какому-нибудь миллиардеру, вы можете попасть на VIP-показ ярмарки, где представлены самые яркие произведения модерна и современного искусства, выставленные на продажу более чем 300 галереями со всего мира (в этом году заявки на участие подали 1000 галерей). Я присоединилась к Норману и Ирме Браман, которые ежегодно посещают Art Basel на протяжении половины его 42-летнего существования. Бывший владелец футбольного клуба «Филадельфия Иглз» Норман сколотил состояние на розничной торговле витаминами и лекарствами. Сегодня, когда ему 79 лет, он владеет 17 автодилерскими компаниями (продает машины от люксовых BMW, Porsche и Rolls-Royce до массовых Honda и Mitsubishi) во Флориде и Колорадо. Его состояние оценивается в $1,6 млрд, из них около $900 млн вложено в произведения искусства. Этот салон стал для него очень полезным, утверждает Норман. За годы собирательства он приобрел работы Энди Уорхола, Александра Колдера, Пикассо и других художников. Но главное, что они с женой никогда не питают больших надежд, поэтому не уезжают с салона разочарованными. Art Basel позволяет им встретиться с другими коллекционерами, художниками и галеристами и ощутить «дух времени».

Прежде всего, надо попасть внутрь серого приземистого здания, стоящего на большой площади с фонтаном, обрамленной конференц-центрами и ресторанами. К 10:30 утра под огромными часами, висящими у входа, собирается толпа, которая ожидает открытия. «Искусство — это спорт, требующий жертв», — ухмыляется один из присутствующих. Я прохожу через турникет и не знаю, с чего начать, подавленная лабиринтом стендов многочисленных галерей. Я пытаюсь сориентироваться с помощью приложения Art Basel для iPhone и нахожу стенд Galerie Krugier, где мы с Браманами заранее договорились встретиться. Норман, седой и в очках, возвышается над изящной и энергичной Ирмой, одетой в красный свитер, слаксы и балетки. Их находка — это большая картина Пикассо маслом в приглушенных зеленых и серых тонах «Лежащая женщина».

В прошлом году на Art Basel Браманы купили Пикассо в Galerie Krugier, известной работами XIX и XX веков. Они прочесывали ярмарку с Франком Жиро, своим советником по арт-рынку, и их внимание привлекла пара статуй. Одну, изображавшую ребенка, они немедленно купили, чтобы пополнить коллекцию работ Пикассо. Вторая была неоновой работой нью-йоркского минималиста Дэна Флэйвина. Ее они поначалу просто отложили для себя. «Мы отошли и подумали, что это глупо. Она нам нравится, и нет никаких причин откладывать покупку», — вспоминает Ирма. Через 10 минут инсталляция уже принадлежала им. Теперь она освещает вход в их дом в Майами.

Но сейчас, разглядывая картину Пикассо, которую они вначале увидели за прозрачной пленкой, они гадают, как будет смотреться «Лежащая женщина» на их стенах. «Нет, — говорит Ирма. — Она очень плоская». Так и есть.

Проходя по галереям, мы встретили ресторатора Майкла Чоу, модель Наоми Кэмпбелл и актера-комика Уилла Феррела. Никто из них не привлекает большого внимания. «Это прекрасно!» — восклицает Норман, рассматривая бронзовую скульптуру Жоана Миро. Тем временем Ирма беседует с коллекционерами Амалией Даян (внучкой израильского генерала Моше Даяна) и Адамом Линдеманном, радиомагнатом и коллекционером искусства. Мимо проходит и здоровается миллиардер и ювелир Лоренс Графф. Пока Ирма переходит к следующей картине, Норман делает пару шагов назад и достает сотовый телефон. «Сколько, ты думаешь, она стоит? — спрашивает он, очевидно, у Жиро. — Ты еще что-нибудь видел? Пикассо будет плох на стене».

Жиро и Браманы ходят порознь, изучают предложения галерей и созваниваются, если видят что-то интересное. Жиро, в прошлом глава отдела зарубежного искусства XIX–XX веков в нью-йоркском подразделении Christie’s , — превосходный разведчик. Его часто можно видеть в Swissôtel, расположенном на той же площади напротив ярмарки. Он считает этот отель сердцем арт-рынка, где все собираются, чтобы, затаив дыхание, спрашивать друг друга: «А вы что купили?»

Браманы все еще не выписали чек. «Эта слишком маленькая, она потеряется на стене», — сомневается Ирма, кивая головой на другую картину Пикассо. «А это не самый ценный период в творчестве [Джона] Чемберлена», — отзывается она о скульптурах из металлолома 1950-х и 1960-х годов. Норман говорит, что ищет работу Джексона Поллока, потому что ее хотела Ирма. У Браманов нет Фрэнсиса Бэкона или Люсьена Фрейда, хотя Норман и считает их творчество выдающимся. «Трудно жить с такими изображениями, — объясняет он. — А мы живем с нашим искусством». Коллекция хранится в их домах на юге Франции, на горнолыжном курорте Аспене и в Майами (с отдельной галереей).

Браманы начали собирать коллекцию в 1979 году, когда им полюбились скульптуры Александра Колдера и Миро в музее Фонда Эме Мага в Сен-Поль-де-Ванс на юге Франции. За два года они возвращались туда пять раз, чтобы следить за сменой экспозиции. Наконец они решили купить несколько скульптур Колдера. Затем они начали собирать и других художников XX и XXI веков и пригласили в консультанты Жиро и директора Лос-Анджелесского музея современного искусства Джеффри Дейча. За прошедшие годы Браман так глубоко познал мир искусства, что помогал организовать родственный швейцарской ярмарке салон Art Basel Miami Beach в 2002 году.

К полудню на многих работах на стендах галерей появляются красные бирки «продано». Но Браманы еще ничего не купили. Они встречаются со своими близкими друзьями из Аспена, тоже коллекционерами, Бобом и Нэнси Магун и фланируют вокруг обеденных столов в поисках свободных мест. Магуны приглядываются к уху, изваянному скульптором Робертом Гобером. «Мы потеряли ухо, — сказала мне позже Нэнси, — но получили палец [произведение скульптора Тома Фридмана]». Я спрашиваю Ирму, есть ли частные коллекции, которые произвели на нее особенное впечатление. «Не могу сказать, — отвечает она. — Мы все друг друга знаем». То есть выделить кого-то одного означало бы обидеть остальных; это тесный маленький мир.

После полудня салон объезжает тележка с шампанским Ruinart. Залы гудят, посетители оживленно обсуждают добычу. К четырем часам дня Браманы готовы закругляться. Сегодня у них ужин в Фонде Бейелера (искусство модерна). Завтра они снова посетят Art Basel, чтобы бросить последний взгляд на ярмарку, после чего отправятся на ужин к одному частному коллекционеру во Францию. Разочарованы ли они тем, что вернутся домой с пустыми руками? Норман отрицательно качает головой. В конце концов, это возможность повидать старых друзей и завести новые контакты.

Два месяца спустя мы снова встречаемся на шестом этаже нью-йоркского Музея современного искусства (MoMA). Пара ценных предметов из коллекции Браманов, «Высадка в Болтоне» и «Женщина» Виллема де Кунинга, выставляются на ретроспективе Кунинга. «Прекрасно», — мурлычет Норман, обходя выставку. Норман купил «Женщину» как подарок Ирме на день рождения в 1997 году, в год смерти де Кунинга. Она останавливается перед «Высадкой в Болтоне» и вспоминает, как им позвонили из аукционного дома, чтобы сказать, что они выиграли картину. Поскольку их ставка была очень высока, она не знала, радоваться или огорчаться. Теперь она довольна. «Когда покупаешь лучшее произведение художника, неважно, сколько ты за него отдаешь, — считает Норман. — Рынок поднимет цену».

Браманы уже несколько месяцев ничего не покупали. «Я посоветовался с Франком Жиро перед его отъездом в Париж, — сказал Норман через несколько дней после нашей встречи в MoMA. — Мы считаем, что экономическая ситуация выведет на рынок новые интересные произведения». Во второй половине дня они ознакомятся с новинками Sotheby’s. А вечером отправятся на ужин по случаю открытия выставки работ скульптора Ричарда Серры в Галерее Гагосяна. «Надо все время искать», — уверяет Норман.

[processed]

На связи с искусством