Блеск и нищета в Гусь-Хрустальном
Фото: Евгений Нателашвили/PublicPost Уникальному городу стекольщиков никак не дают отдышаться — сначала преступные группировки терроризировали местных бизнесменов, теперь закрылся крупнейший в России завод по производству хрусталя. Как меняется жизнь города и почему его называют умирающим, выяснял корреспондент PublicPost.
Под знаменем Хрусталя
Закрытие главного, в свое время градообразующего предприятия — Хрустального завода, в этом году вызвало много шума. Символа города больше нет, "Гусь без Хрусталя" — писали в прессе. 5 ноября 2011 года было полностью остановлено производство на заводе: отключили электроэнергию за долги в 11 миллионов рублей. Общая сумма долгов предприятия — более 60 миллионов рублей. Началась процедура банкротства. 16 января 2012 уволили последних рабочих — 93 человека.
До этого завод останавливал свою работу лишь дважды: в 1830 году и в 1920-х, во времена гражданской войны. В эпоху Советского Союза на заводе работало около 7000 человек. К нулевым годам число рабочих на заводе снизилось до тысячи. Это уже третий стекольный завод, развалившийся в Гусь-Хрустальном — после завода листового стекла им. Дзержинского и завода "Стекловолокно". Согласно маркетинговым исследованиям российского рынка посуды, ее импорт в последние годы заметно вырос: с 328 млн долларов до 579 млн — более чем на 76%. Самая большая часть импорта приходится на посуду из стекла — 38,2%. То есть спрос на нее есть, однако ввозят из-за границы.
Хруст стекла
"Вся работа хрустального завода шла на карман областной администрации и владельцев предприятия", — рассказывает депутат законодательного собрания Владимирской области Виктор Шохрин. По его словам, в 1996 году, когда нынешний губернатор Владимирской области Николай Виноградов пришел работать в администрацию, ему нужны были ресурсы для своего продвижения по службе. Чтобы выигрывать выборы, нужны были деньги, и эти деньги он брал с предпринимателей. Создал ассоциацию стекольщиков, которой позволил вести "липовую" бухгалтерию предприятий и укрываться от налогов. А в ответ на это предприниматели возили в обладминистрацию деньги, которые обеспечивали финансовую и политическую власть. "Это продолжалось до тех пор, пока они из заводов всё не высосали: недвижимость, земельные участки и т.д., — рассказывает Шохрин. — И настал момент, когда ресурс, который позволит выпускать продукцию и конкурировать на рынке, они не могут набрать. Руководители завода брали кредит, перекредитовались. Шел плавный убыток. Когда ситуация зашла в тупик, областная администрация закрыла на это глаза — лишь бы не было общественного резонанса. Теперь они делают вид, что занимаются хрустальным заводом. На самом деле, ответственность вся на них лежит".
В администрации Владимирской области на такое заявление ответили коротко. "Это все полная чушь. Ни о какой ассоциации я не знаю, подтверждения этой информации у нас нет", — сказала мне Лариса Михеева, председатель комитета общественных связей и СМИ администрации Владмирской области. И на всякий случай добавила, что никакого криминала в Гусь-Хрустальном нет, и все истории "уж слишком раздуты прессой".
В начале февраля губернатор Владимирской области Николай Виноградов на встрече с журналистами сказал, что намерен возродить завод. "Гусь был, есть и будет Хрустальным!" — говорил глава региона. Мэр города Юрий Гришкин, в свою очередь, заявлял в прессе, что инициировал письмо Владимиру Путину с просьбой выделить 250 миллионов рублей и создать частно-государственное предприятие на базе активов завода. Возглавить производство пригласили известного в городе предпринимателя Юрия Клегга, генерального директора ОАО "Стеклохолдинг", куда входят три завода по производству различного стекла.
Когда я ехал на встречу с Клеггом, я спросил у таксиста о предпринимателе: мол, все в городе его знают, он личность известная. "Я работал у него, — ответил мне таксист. — Он очень жесткий. За всё штраф. Курение на месте — штраф. А как быть, если надо за станком непрерывно 8 часов следить? Отошел от места покурить — тоже штраф. Хотя, может, это и правильно, но как-то не по-человечески" — "А завод хрустальный если восстановят, пойдете работать туда?" — "Да кому нужен этот завод? Это такая яма. В этой яме столько надежд у людей утонуло". Развивать философские мысли таксиста времени не было — мы уже подъехали к заводу, где у меня была назначена встреча.
| |
Юрий Клегг говорил неохотно: он считает себя человеком дела, а не разговоров. По словам Клегга, руководство завода само и сгубило предприятие. "Одно время людям давалась зарплата хрустальной продукцией. Это намного больше стоит, чем если бы им платили деньгами. Потом, когда прекратили это делать, стали воровать. Начали создаваться целые воровские кланы. Это руководство завода создало предпосылки для создания мафиозных структур по продаже и разворовыванию предприятия. Самопроизвольно они не могли создаться!" — стуча по столу, отчеканил Клегг. Кто тогда был владельцем завода, сейчас уже никто и не вспомнит. "Шустрые ребята из Москвы, теперь они куда-то пропали", — отмахивается Клегг. Согласно его новому бизнес-плану, завод будет работать по трем направлениям: производство хрусталя, базальтового волокна и пеностекла. Запустить производство планируется в 2013 году.
Вместе с Юрием Клеггом на встречу пришел и бывший главный художник Хрустального завода Вячеслав Зайцев. На завод он пришел простым рабочим еще в 1969 году. "Нас просто предупредили, что через какое-то определенное время, через две недели, мы уже будем не востребованны, — рассказывает Вячеслав Сергеевич о своем увольнении с завода. — Сначала была некоторая растерянность: ты столько лет проработал на заводе — и вдруг... Хотя работа и потребность есть. Постоянные просьбы: "Сделайте то-то, Вы же можете это". Я делал и хрустальную сову для передачи "Что? Где? Когда?", и приз для "Новой волны", хрустальную Царь-пушку заказывала в подарок Путину федеральная служба охраны, и еще много всего" — "А туфли хрустальные заказывали, как у Золушки?" — "Да столько переделал, что и не помню уже. В основном это было кому-то из балерин, или с ума сойти какая любовь. Последнее время олигархи часто хрустальные яхты заказывали".
| |
Сейчас Зайцев делает частные заказы в своей мастерской. Говорит, что так прожить можно, да и спрос есть. Теперь так живут многие бывшие работники завода. Один из таких — Николай (имя изменено — РР), его с трудом удалось уговорить на встречу. Из бывших работников мало кто хочет говорить о заводе.
Был выходной, и Николай со своей подругой прогуливался по городу. "Выходной, а у нас в городе даже сходить некуда, вот и гуляем по рынкам — смотрим, что продают. У нас тут все на рынках, другого-то и нет. До обеда весь город живет торговлей, а потом всё замирает", — рассказывает Николай о жизни в городе. "При этом даже нормального книжного магазина нет. За книгами и фильмами во Владимир ездим". Сейчас Николай стоит на бирже труда, работу в городе найти практически невозможно. "Молодежь тут мало чем интересуется, очень много наркоманов. Грабят, убивают. Цыгане торгуют наркотиками, и все об этом знают, но ничего не делается. Видимо, это кому-нибудь на руку, — рассказывает Николай. — Многие люди знают конкретные причины закрытия завода. Да все знают, просто мало кто хочет говорить. Мне кажется, что это всё убили наши местные бандиты. Говорят, что хрусталь никому не нужен, завод нужно закрыть, но почему-то хрустальный рынок наш процветает. И частные лавочки. С завода в свое время люди вывозили тоннами посуду. На этом многие поднялись. Ко мне сколько раз приезжали предприниматели — заказы делать на обработку посуды привозной, я от них напрямую слышал, как они говорили, что их главная задача — развалить хрустальный завод, чтоб его не было. Не будет хрустального завода — куда поедут люди за посудой? К ним".
Николай провожает меня до знаменитого Музея хрусталя. По пути попадается магазин с вывеской "Продукция Гусь-Хрустального завода". Прошу зайти туда вместе со мной, посмотреть. "Это не нашего завода продукция, — выйдя из магазина, сетует Николай. — Не наш дизайн, не наших рук работа. Просто туристов дурят".
| |
В музее — всего один огромный зал, весь уставленный различной посудой из хрусталя — лучшими работами самых разных мастеров разных веков. В зале играет музыка из балета Чайковского "Щелкунчик" — "Танец феи Драже". Ощущения, что это не музыка, а сами бокалы звенят, будто находишься в каком-то сказочном хрустальном царстве. "Неужели это всё не востребованно?" — обращаюсь я к смотрителям музея. "Ну вот так всем и говорят. Лишь бы рынок процветал с китайской посудой", — понимающе кивают смотрительницы музея.
Стеклянный рынок
Гусь-Хрустальный — город небольшой, 60 тысяч жителей. Весь центр — одноэтажные "мальцовки" (так местные жители называют аккуратные домики, построенные еще основателем города, купцом Мальцовым). Все — в отличном состоянии. Несмотря на знаменитый музей, главной достопримечательностью города остается крупнейший в стране оптовый рынок посуды. Туда на экскурсию везет меня предприниматель Валерий Сибиряков. "Пересядь на заднее сиденье, сюда сейчас хозяйка сядет, на ее месте никому нельзя ездить", — с улыбкой на лице командует мне он. Хозяйка — жена Сибирякова, она прогуливается со мной по рынку: "Мэр Гришкин пытается всё к рынку подобраться, разные гадости про него специально говорит. Мол, всё, что здесь продают, — это подпольное производство хрусталя. А это не так. У нас у самих такая компания. Мы, например, возим хрусталь из Белоруссии, тут его обрабатываем и продаем, всё легально и законно. Кто-то из Китая возит". Рынок закрывается рано, в обед, зато работает с 6 утра. "А кто за посудой идет в 6 утра?" — с удивлением спрашиваю я. "А сюда съезжаются оптовики со всей страны, скупают хрусталь и посуду. Вот мэр и хочет рынок контролировать. Его тут все "десяточником" зовут — с каждой сделки десять процентов просит".
"Хрустальная" ОПГ
Город Гусь-Хрустальный называют "второй Кущевской": практически сразу после резни в Краснодарском крае в 2010 году в СМИ заговорили о "хрустальной" ОПГ. Вся история с раскручиванием дел преступных группировок началась в 2010 году с двух женщин, пробившихся на встречу к Владимиру Путину, — он вел прием населения во Владимире. У одной в ДТП погиб внук, у другой в уличной драке убили сына, в обоих случаях правоохранительные органы тянули со следствием. "Путин тогда сказал: "До этого всё было формально, сейчас будет всё так, как должно быть", — рассказывает мне одна из участниц встречи, Татьяна Демидова. — "Я дам задание Бастрыкину, дам задание Чайке, чтобы они все проконтролировали весь ход расследования и чтобы довели дела до судов".
| |
Семнадцатилетнего внука Демидовой, ехавшего на мотоцикле с другом, 23 августа 2008 года насмерть сбила машина. Как и обещал премьер-министр, дело довели до суда. В итоге виновной в ДТП признали молодую девушку, Анастасию Доронину, ее приговорили к 4 годам колонии-поселения. Демидова до сих пор пытается доказать, что осудили не того. "Я уверена, что за рулем машины сидел сам Доронин, а не его жена. Ее быстренько сообразили посадить за руль, потому что у нее двое малолетних детей, и ей дали небольшой срок". Демидова показывает мне фотографии, подтверждающие связь правоохранительных органов с криминальными авторитетами, — групповые снимки на открытии конной базы Доронина. Где ей удалось достать фотографии — не признается. Из источника, говорит. "Доронин в тот момент никем не был, он занимался нелегальным бизнесом, торговал наркотиками. Крышевал его на тот момент начальник убойного отдела в УВД нашего города, Аванесян".
| |
Сейчас Аванесян находится под следствием по ряду статей за тесную связь с ОПГ, терроризировавшими местный бизнес. В 2010 году гусевские предприниматели описали более 30 фактов преступлений, среди которых — избиения, поджоги, битье стекол, и сообщили об этом в письме премьер-министру Владимиру Путину. После, в рамках антикриминальной кампании, в Гусь-Хрустальный приезжал руководитель СК РФ Александр Бастрыкин, который пообещал приехать снова, через месяц, однако до сих пор свое обещание не выполнил.
"Были тогда громкие дела, но практика эта осталась и сегодня. Предприниматели есть и трусливые, и боязливые. Они не жалуются, просто платят потихонечку за крышевание. Сами поймите: милиция — она как была, так и осталась, в основном. Аттестация — это слова. В душу-то не залезешь. Если есть червоточина, она всю жизнь там и будет. А менять кадры в милиции некем. И, по сути, те же люди остаются во власти", — рассказывает Валерий Сибиряков. Он один из пятидесяти предпринимателей, подписавшихся под письмом Путину о творящемся в городе беспределе. "Я был в командировке, а жена с ребенком — дома. Это было около полпервого ночи, в середине июня 2010 года: трое неизвестных залезли в дом. Один сейф взламывал, а другой избивал жену и выпытывал, где деньги. Если бы еще один удар, она бы труп была. Это дало толчок написать письмо". До происшествия, по рассказам Сибирякова, к нему несколько раз приезжали члены ОПГ с предложением "крышевать" его бизнес. Он отказался от их услуг.
Сегодня под следствием находится еще один из предполагаемых членов группировки, депутат совета народных депутатов Гусь-Хрустального Андрей Кашин, о дружбе которого с местным мэром Юрием Гришкиным знает весь город. "У них, как мне кажется, были теплые отношения, — рассказывает мне член общественного совета населения Гусь-Хрустального Розалия Кораблева. — Свидетельством может являться то, что Кашин агитировал за выборы Гришкина. Его и губернатор наш поддерживал. Гришкин тогда выиграл с перевесом в 329 голосов. Были вбросы, мы знаем об этом". Кашина, бывшего на тот момент директором муниципального предприятия "Водоканал", обвиняли в продаже муниципального имущества. "Ему тогда давали за это 8 месяцев, но дело с продажей чуть было не завершилось. Гришкин с главным инженером написали в суд ходатайство с просьбой прекратить дело: якобы у них есть соглашение по примирению сторон, и Кашин возместил ущерб. Но деньги в городской бюджет не поступили. Мэр за попытку прекратить это дело ответственности не понес".
Поговорить с самим мэром, Юрием Гришкиным, мне не удалось: в момент моего приезда он отправился в командировку — говорят, в Америку. "Наверное, метит в администрацию Обамы", — шутят местные.
"В бой идут..."
Общественный совет населения Гусь-Хрустального уже 10 лет ведет борьбу с местной властью. Четыре немолодые женщины принимают жалобы местных жителей — пытаются помочь решить проблемы, составить письма и достучаться до высших инстанций. К ним идут тогда, когда идти уже практически не к кому. В совете есть целая папка документов — "черная папка", как называют ее сами работники, — где собирается весь материал, свидетельствующий о криминале в местной власти. "Вам часто угрожают?" — спрашиваю я Розалию Кораблеву, основательницу общественного совета. Она устало улыбается. "Нам уже бесполезно угрожать. Мы пенсионеры. Помрем — так помрем, — говорит Кораблева. — Я ничего не боюсь. Я почти целый год по больницам мотаюсь, у меня заболевания серьезные, так что..."
| |
Предприниматель Валерий Сибиряков сейчас — тоже член общественного совета. По его словам, после громких арестов в жизни города мало что изменилось. С начала этого года он уже два раза вместе со своими коллегами ездил в общественную приемную Дома правительства Владимира Путина — передавать новые письма и документы премьер-министру. Документы исправно принимают, но действий пока никаких не предпринимают. "Устройте митинг", — посоветовали Сибирякову в Доме правительства.
Вместо того, чтобы громко возмущаться, Гусь-Хрустальный тихо умирает. В автобусе, на котором я возвращался во Владимир, у водителя играл шансон. Мужской голос пел "Я для тебя из хрусталя построю замок...". Замок будет китайский или турецкий. Вариантов, похоже, нет.