Аналитик американского Атлантического совета, эксперт по НАТО ДЖОРДЖ БЕНИТЕC рассказал корреспонденту “Ъ” ЕЛЕНЕ ЧЕРНЕНКО, с какими трудностями столкнется альянс при реализации реформы.

— НАТО нужна реформа? Означает ли термин «умная оборона», что оборона альянса ранее не была умной?

— Реформа нужна, потому что большинство стран—членов НАТО урезают свои военные расходы, утрачивая таким образом некоторые военные способности. Некоторые страны пошли на очень серьезные меры экономии, и альянсу действительно нужна реформа, чтобы минимизировать утрату военного потенциала и сохранить обороноспособность. Что же касается терминологии, то, действительно, многим не нравится это название, потому что оно как бы подразумевает, что ранее оборона НАТО не была умной.

— С какими проблемами может столкнуться альянс при проведении реформы?

— С бюрократическим сопротивлением и нехваткой политической воли, чтобы преодолеть его. Странам альянса необязательно жертвовать большей долей своего суверенитета, чтобы реформа удалась. Но если они не ослабят возможности бюрократии контролировать все и вся, ничего не получится. Члены НАТО смогут воплотить инициативу «умная оборона» и добиться лучших военных показателей за меньшие деньги, но для этого им надо провести сильно запоздалые внутренние реформы. Надо перестать тратить деньги на призывные армии образца XVIII века и начать инвестировать в профессиональные и мобильные вооруженные силы. В Германии этот процесс начался еще в прошлом году, например.

Расстаться с суверенитетом — серьезная проблема. Но она может быть решена посредством опробованных компромиссных подходов, которые применялись, скажем, в межгосударственной программе НАТО AWACS (парк военно-разведывательных самолетов с системой раннего предупреждения и контроля состоит из специальных самолетов, находящихся в собственности ряда стран НАТО и эксплуатируемых ими) и в проекте стратегических воздушных перевозок. Главная проблема кроется в бюрократической инерции и узкой заинтересованности ряда лиц в сохранении статус-кво. Кроме того, политическому руководству многих стран—членов альянса не хватает смелости, понимания и дальновидности, чтобы перестать бояться бюрократических рисков и начать выстраивать свои военные приоритеты в соответствии со своими финансовыми возможностями.

В ходе встречи министров стран—участниц альянса, состоявшейся в середине марта в Брюсселе, один из высокопоставленных представителей НАТО признал: главная помеха «умной обороне» — чиновники среднего уровня. Они убеждены, что если они даже на йоту утратят контроль, то суверенитет их страны будет нарушен и настанет конец света. Им не важно, что реформа делается во благо альянса и что она отвечает политическим, военным и экономическим интересам их собственных стран. На данный момент те, кто желает сохранить статус-кво, к сожалению, обладают большей энергией и политическим весом, чем реформисты. И так по всему альянсу.

— А реформа отвечает интересам всех стран? Или одним она более выгодна, чем другим?

— Все страны—члены альянса в принципе понимают, что сгладить негативные последствия финансового кризиса на оборонную сферу можно лишь посредством реформ. Большинство из них одобряют идею «умной обороны», потому что она направлена на воплощение лозунга генерального секретаря Андерса Фога Расмуссена — «добиваться большего меньшими средствами». Есть, конечно, страны, которые сомневаются в необходимости реорганизации. Они опасаются, что реформа направлена лишь на то, чтобы «вынудить европейцев закупать все американское». Так недавно сказал один из натовских дипломатов. Это необоснованный упрек, потому что на протяжении многих лет европейцы тратили лишь небольшую часть своего военного бюджета на исследования и развитие. В этом смысле им некого винить, кроме самих себя, в том, что у них нет того технологического потенциала, который есть у США. Впрочем, я считаю, что и американцам стоит иногда поддерживать европейского производителя — это хорошо для политического единства альянса и долгосрочного распределения финансовой нагрузки.

Критики идеи «умной обороны» есть и в США, в частности в Конгрессе. Некоторые конгрессмены, в частности сенаторы Джон Маккейн и Жан Шахин, выразили озабоченность в связи с тем, что отдельные члены альянса захотят использовать реформу лишь как предлог для еще большего сокращения своих военных расходов.

— Единственная военная программа, которую экономия не затронула, это противоракетная оборона. С чем это связано?

— Это не совсем так. Урезания также не коснулись кибербезопасности и спецподразделений — наоборот, в эти сферы теперь инвестируют активнее, чем раньше. Просто противоракетная оборона у всех на слуху. С учетом растущего числа стран, обладающих ракетно-ядерными технологиями, членов альянса не надо убеждать в наличии угрозы и необходимости мер предосторожности. Тем более что противоракетная оборона — сравнительно недорогая программа для альянса, но она может защитить его членов от серьезной угрозы.

— А для военно-промышленного комплекса реформа — это хорошо или плохо?

—Хорошо, потому что она поможет правительствам более эффективно расходовать сокращающиеся военные бюджеты и защитит наиболее важные программы от дальнейшего урезания. Альтернатива «умной обороне» — это недальновидные односторонние действия правительств стран—членов НАТО по дальнейшему сокращению расходов на оборону. Это подкосит ключевые отрасли оборонной промышленности и военный потенциал НАТО. Впрочем, пока военно-промышленный комплекс медлит, выжидая и надеясь, что нынешняя ситуация продлится как можно дольше.

«Главная помеха “умной обороне” — чиновники»