Освоить сибирь без отрыва от кормушек

Похоже, в России скоро появится новая госкорпорация — по развитию Восточной Сибири и Дальнего Востока. Даже начальника для нее вроде бы подыскали — единоросса Бориса Грызлова, долгое время остающегося не у дел.

Вторая группа ближе к истине. На расширении государственного вмешательства в экономику уже сделаны миллиарды долларов, осевших в частных карманах. И немало еще будет сформировано крупных состояний. Грызлов у нас так долго сидел на работе с депутатами, выполняя волю высшего руководства страны, что вполне уже созрел для работы с деньгами, которые может поручить его ведению благодарное начальство.
Однако вряд ли можно расценивать формирование новой госкорпорации только лишь в качестве простого воровства. У затеи с освоением Восточной Сибири есть своя внутренняя логика.
Осваивать ее и впрямь пора. Страна, упорно сидящая на нефтяной игле, должна как минимум регулярно заботиться о новой дозе, чтобы не наступила мучительная ломка, чреватая падением рубля и исчерпанием бюджета. Проще говоря, нельзя бесконечно жить ресурсами, которые были разработаны еще в советское время по инициативе Косыгина. К месторождениям Западной Сибири надо добавить месторождения Востока, чтобы хватило еще на какое-то время.
Но вот беда. Даже по признанию самого Владимира Путина у нас сложился чрезвычайно плохой инвестиционный климат. Наезды силовиков, изъятия чужой собственности, постоянные взятки и откаты тормозят приход серьезных инвесторов — тех, которые могли бы вложить миллиарды в развитие новых регионов без ожидания скорой отдачи. Инвестор должен быть уверен в том, что получит доход спустя 10–15 лет. В противном случае он станет лишь спекулировать, не принося никакой пользы нашему государству.
Казалось бы, самый разумный способ решения проблемы Восточной Сибири — улучшение инвестиционного климата, пресечение злоупотреблений чиновников и силовиков. Дмитрий Медведев, в частности, много говорил за последнее время о борьбе с коррупцией. Беда лишь в том, что у Кремля нет такого способа решения данной проблемы, который не затрагивал бы основ нынешнего политического режима. Он весь выстроен на лояльности людей, которым позволяется в благодарность за поддержку отщипывать крупные куски российского имущества — как общенародного, так и частного. Если ввести механизм демократического надзора за функционированием аппарата, то надзор этот неизбежно дойдет до самого верха со всеми печальными последствиями для отцов-основателей режима. Если же не вводить демократический контроль, то можно отлавливать лишь мелкую и наиболее наглую коррупционную рыбешку, тогда как крупные акулы порвут любые выставленные для них гнилые сети.
Итак, получается стандартная ловушка всех авторитарных режимов. Если сохраняешь коррупцию, режим падает от экономической неэффективности в среднесрочной перспективе. Если борешься с коррупцией, режим падает от антикоррупционных разоблачений в перспективе краткосрочной.
Долгое время могут существовать лишь те коррупционные режимы, у которых булки на деревьях растут. Или, в переводе с языка Салтыкова-Щедрина на язык Гайдара (кстати, новое издание его замечательной книги «Гибель империи» появилось в продаже), худо-бедно тянут те режимы, которые могут извлекать ренту из легкодоступных ресурсов.
Путинский режим извлекает ренту, а затем распределяет ее между коррупционерами, обеспечивающими текущее функционирование режима, и народными массами, обеспечивающими итоги голосования. Увы, без освоения Восточной Сибири скоро не хватит ресурсов ни на коррупционеров, ни на народные массы.
Что делать в такой ситуации? Ответ один: попытаться поднять Восточную Сибирь с помощью самой же коррупции. То есть отдать на разграбление коррупционерам огромные ресурсы, с тем чтобы какая-то их часть осталась народным массам. Сможет ли решить госкорпорация подобную задачу? Сказать трудно, поскольку задача эта уникальна, как уникален всякий крупный регион, наполненный еще не добытыми ресурсами. Но иного способа сохранения режима у Путина нет.

Дмитрий ТРАВИН, руководитель Центра исследований модернизации Европейского университета в Петербурге